Дрейк - Мелан Вероника. Страница 14

В душ бы… И чаю. Но некогда.

Черт бы подрал одиннадцатичасовую разницу с далеким континентом и собственную тупость. На работу, сколько бы я ни силилась успеть, все равно опоздала.

Если путешествия становятся почти что работой, они перестают радовать.

Спустя три недели я хорошо это поняла.

Все серее становилась осень, все промозглее и дождливее погода. Лишь несколько дней оставалось до наступления октября. Все так же привычно бороздили потонувшие в газу улицы машины, все те же насущные проблемы занимали умы утомленных и вечно спешащих куда-то пешеходов.

Бабушку выписали из больницы, и она уже какое-то время жила дома. Мама, раздав большую часть вещей на реализацию, снова улетела за покупками. Иногда я думала о том, чтобы переместиться следом и понаблюдать за ней, так, ради любопытства, но всегда оставался риск быть замеченной, и овчинка не стоила выделки.

Успела вернуться со своего курорта и Валентина Олеговна. Прожаренная, красно-кирпичная, в общем и целом довольная жизнью. Сидя в офисе, я вполуха слушала ее красочные рассказы о местных достопримечательностях, которые уже ни единожды успела посмотреть собственными глазами. Девочки восторженно вздыхали и охали, я же только морщилась, вспоминая местную жару и закутанных в белое тряпье арабов, алчно косящихся на иностранных туристок, будто специально напоказ выставляющих зачастую сомнительные прелести.

В отличие от разомлевшей после отдыха администраторши (уж не знаю, из проснувшейся зависти или как), я посмотрела не только Шарм-эль-Шейх, но и Хургаду, и Луксор, и Александрию.

И вообще, за этот странный и сумасшедший месяц я, наверное, успела повидать сотни городов. Даже названия стала забывать. Миллионы лиц, проплывшие мимо меня, давно слились в безликую людскую массу, среди которой у меня не было ни друзей, ни знакомых. Да и откуда им появиться, друзьям-то, если тебя постоянно носит туда-сюда на короткие промежутки времени, а возможности задержаться и пожить на одном месте нет.

Я все больше чувствовала усталость.

Но, несмотря на это, тренироваться все еще продолжала, хотя уже не так интенсивно, как раньше. Не скакала по миру как конь, которому под чувствительное место вставили шипы. Стала заметно серьезнее, внимательнее и наблюдательнее. Теперь всегда заранее проверяла погоду в пунктах назначения, дабы избежать неприятных сюрпризов, завела привычку четко и ясно ориентироваться в местах «приземления», чтобы не радовать себя, любимую, незапланированным плаванием.

Следует признать, что донимала и изматывала меня в последнее время не столько усталость, сколько неуклонно возрастающее одиночество.

Казалось бы, живи и радуйся, путешествуй до изнеможения, что еще нужно? Денег за это никто не спрашивает, здоровье не портится, времени в целом хватает. Но как только первый запал «бешенства» спал, пришли грустные, большей частью философские мысли со знаком вопроса.

Зачем мне такой дар, который ничему не помогает? Куда его применять? Какой в нем прок? Вот если бы переносились в руках вещи, тогда другое дело. А так, налегке… Почти глупо. Найди я способ транспортировать объекты, можно было задуматься о том, чтобы бросить работу и заняться каким-нибудь бизнесом по типу «купи-продай». Ни тебе затрат на билеты, ни таможни, ни прочих бюрократических проволочек. Можно было бы придумать тысячи вариантов, несущих процветание в монотонную жизнь. В конце концов, грабить банки или воровать из галерей именитые шедевры. Хотя на такое я, скорее всего, не решилась бы.

А так…

Сколько можно тешить собственное эго осмотром достопримечательностей планеты без каких-либо определенных целей? От накопившихся познаний стать, что ли, где-нибудь гидом? Так без документов на другую работу не устроиться, а паспорт с собой не пронести. И визы все равно нет… Везде тупик, хоть плач.

Уже до болезненного состояния удручал факт отсутствия рядом того, у кого можно было бы поинтересоваться на закрытую для большинства тему. Отыскивать ответы в книгах становилось все труднее, хотя от самих книг уже ломились полки шкафа, что стоял в углу моей комнаты. Где искать? Что искать? Кого еще читать?

Почему-то авторы любили разглагольствовать о скрытых возможностях человеческого тела и сознания, в том числе и перемещениях, но никогда не рассказывали о своем собственном опыте. Да был ли он у них, этот опыт? Меня все чаще терзали сомнения, хотя я продолжала надеяться когда-нибудь отыскать ответы на свои вопросы.

Грустила. Маялась. Даже начала, как ни странно, постепенно сползать в депрессию.

Мамы не было. Отчим снова пил. Жизненный цикл замыкался и уходил не на очередной виток по спирали, а на замкнутый круг.

В чем разница между мной месяц назад и мной сейчас? Да ни в чем… Разве что географию я, возможно, вместо школьной тройки теперь сдала бы на пять.

Когда новые способности только обнаружились, казалось, не будет предела чудесам и совершенству, жизнь изменится навсегда. Ведь настала сказка! Мечта! Совершенство! Подфартило так, что только и успевай мешок подставлять для манны небесной… А вот как бы не так. Пределы совершенству были. И довольно близко.

Бесконечный красивый свет горизонта быстро сократился до узкого зарешеченного окна, через которое смотреть на мир стало еще тоскливее, чем раньше.

Если раньше все было просто — чудес нет, и все тут, баста! То теперь границы понимания расширились, изменились. Стало ясно, что чудеса случаются. Разные. И много. Но как ими управлять?

Как быть малышом, не наблюдающим за парком аттракционов через большое, пусть даже совершенно чистое окно, а оказаться внутри, в самом парке? Почувствовать на языке сладкий вкус сахарной ваты, прокатиться в стремительно летящем с горки вниз вагончике, ощутить себя участником праздника, а не отстраненным, стоящим по ту черту жизни наблюдателем?

Этого я не знала.

Вопросы копились. Усталость тоже.

Радость от обретенных способностей постепенно начала спадать на нет.

Это была первая ночь, когда я никуда не переносилась.

Просто лежала в собственной постели, глядя в темный потолок. Из спальни рядом с кухней разносился по тихой квартире храп отчима. Впрочем, не настолько сильный, чтобы отвлекать.

Я почти впервые ощутила себя той же Динкой, какой была всего месяц назад, обычной, робкой, немного подавленной, задававшей самой себе кучу вопросов о том, что же таится в будущем? Обычное для меня прежней состояние.

Правда, за последние недели многое изменилось. Теперь я была сильнее, стабильнее, почти не испытывала негативных эмоций, таких как резкая злость или раздражение. Я стала спокойнее, гораздо увереннее в себе, уравновешеннее.

Насчет силы, которую я теперь почти все время ощущала, мне почему-то казалось, что она возникла не во мне, а просто потекла через меня в мир, как через проводник, но мне нравилось.

Хотя вопросы все равно оставались. Я вздохнула, вспомнив про стоящий в углу книжный шкаф. Прочитанная сразу после мамы книга по Хоопонопоно оказалась интересной, даже занимательной, но не совсем в тему. Она учила какой-то странной связи с Богом через четыре фразы:

«Прости меня».

«Мне очень жаль».

«Я люблю тебя».

«Спасибо тебе».

Фразы хорошие. Особенно последние две. Произносить их приятно, порой даже возникало странное чувство, что кто-то там наверху их слышит. Я бубнила их про себя несколько дней кряду, но потом все равно забросила. Джо Витале тоже не помог, впрочем как и множество других перелистанных и пережеванных вдоль и поперек авторов.

Становилось грустно.

Неужели мне, так недавно открывшей в себе новые возможности, придется вновь учиться быть как все? Снова пытаться влиться в «нормальное» общество, отложив непонятное в черный ящик, который можно будет когда-нибудь приоткрыть, если вдруг появится нужный собеседник. А что, если он вообще не появится? Полностью забыть и стереть из памяти все необычное? Сказать себе: «Забудь, сумасшедшая!» — и отправиться, по обыкновению, вкалывать в офис? И так до глубокой старости и за копейки? Параллельно пытаясь найти парочку друзей и абы какого мужа, а если уж не мужа, так хотя бы кота, чтобы было с кем коротать унылый досуг?