Дрейк - Мелан Вероника. Страница 26

Однако логика моя не ладила с призывами души и уверенно считала, что мне там делать нечего. Да и я в целом была с ней согласна. С какой бы стати мне туда надо, если там поджидает непонятно кто и что?

И ведь специально с самого утра сегодня я устраивала «проверки» — придет за мной снова кто или нет? Просидела полчаса в Токио — у меня было семь, а там восемь утра.

Никто не появился. Спешили куда-то в воскресное утро узкоглазые люди, гудели клаксонами такси, кофейни только и успевали отпускать сонным покупателям пластиковые стаканчики с бодрящим напитком и еще какой-то местной жидкостью, название которой даже выяснять не хотелось, а уж нюхать и подавно. Я, глупо оглядываясь по сторонам, прислонившись к ограждению вдоль дороги, все ждала, кто за мной придет на этот раз.

Никто!

Когда «мурлыканье» на азиатском диалекте надоело, отправилась в Прагу. Потратив минут сорок на блуждание по утопающей в тьме-тьмущей площади (что еще ожидать от города, в котором едва пробило полвторого ночи?), перенеслась в Стамбул. Снова темно. Потом на Крит…

Выругавшись про себя, что думалка после пробуждения забыла включиться, стала усиленно размышлять, в каких юродах уже рассвело. Пекин, центр которого я могла припомнить, почему-то не привлекал. Назад в Россию не хотелось, там за мной точно никто не приходил. Требовалось что-то другое. Устав размышлять, я кое-как припомнила желто-красные домики центра Стокгольма — туда и сиганула. И черт с ним, что темно. Уже почти привыкла.

Отыскала впотьмах путь к заливу, благо уже бывала здесь однажды и идти недалеко, уселась на одну из лавок, стоявших здесь во множестве. Прямо на пристани, перед кораблями.

Спали даже птицы. Редко когда сзади по дороге проезжали машины. Мою же спину, укутанную темной курткой, фары не высвечивали, дорога шла прямо. Словом, покой просто идиллический.

Подмораживал только через тонкую куртку ветер, но я не сетовала. Всегда можно вернуться домой, как замерзну. Только что делать с этим чертовым сном? Как избавиться от ощущения, что я очень многое потеряю, если в скором времени не вернусь в тот парк?

Страх тем не менее не покидал. Окажись я без сознания, не смогу сбежать в привычную комнату. А долго ли «унять» девушку, которая постоять за себя не умеет?

В подобных сомнениях, когда сердце говорит: «Иди», а голова орет: «Стой!», я промучилась еще с добрых полчаса.

В конце концов кое-что решила.

Хорошо. Пойду. И попробую поговорить с местными, если они снова захотят со мной говорить. Так хотя бы уйму это настойчивое ощущение, что я что-то там забыла, которое теперь, похоже, не отвяжется до гробовой доски.

Вот только нужно постараться хоть как-то себя обезопасить от возможной угрозы со стороны неизвестных парламентеров. Придется изрядно поскрипеть мозгами.

И еще, если идти, то непременно сегодня. Пока матери нет дома и выходной. Если задержусь, не критично. С утра-то на работу, а на обедах не сильно побегаешь, да и по вечерам тоже, значит, придется ждать следующих выходных.

Иначе, если этот тип в куртке еще хоть раз появится в моем сне и снова не заговорит, я точно свихнусь.

Конечно, силенок побороться еще неделю с этим наваждением хватит, но куда девать проснувшееся любопытство?

А вот и он.

Сминаются под черными ботинками листья, вжимаются в асфальт, разве что не попискивают под его весом. Ноги-то вон какие, а сверху еще и пудовые плечи, да и голова не маленькая. Правда, походка нынче не агрессивная и уверенная, а больше прогулочная, даже осторожная.

Мужчина действительно не торопился. Словно боялся, что исчезну прямо перед носом, и придется ему снова привычное мировоззрение восстанавливать.

Я его понимала и даже немного сочувствовала.

Сидела на парковой скамеечке и просто ждала. Недобро всматривалась в его фигуру подкрашенными глазами. Водолазку даже по такому случаю сменила на аккуратную белую, джинсы достала из шкафа новые — хоть и трещат по швам на заду, а все же фигуру стройнее делают.

Сомнений в том, что мужчина появится, не было.

Кстати, ждать пришлось совсем не долго. Не успела даже как следует рисунок на чаше с фонтаном рассмотреть. Вода с нее сегодня сливалась брызгами и в бок — частью попадала в бассейн, частью на траву. Ветрено. Даже с деревьев жадный ветер снял лишнюю зелень, поредела листва, полысели верхушки крон.

Ага, мужчина тот же.

Разве что «кобровых» очков сегодня не надел и машину за воротами оставил. Правильно, не в парк же на ней заезжать! На то и надеялась. Значит, это все-таки единственное место, где гость появляется. Нигде больше не приходил, хотя попрыгала я по земному шару почти до обеда, до пустого, жалобно урчащего живота и гудящих ног. Только к часу дня удалось вернуться домой, поесть да переодеться, чтобы сразу на новую встречу отправиться.

Между нами осталось метров двадцать.

Гость, увидев мой недобрый взгляд, остановился, согнул в локтях и поднял вверх руки, показывая широкие ладони, пытаясь донести сообщение: «Безоружен я. Угрозы не несу. Пришел с миром».

Я кивнула.

Он сделал шаг вперед, руки опустил и вскоре очутился у лавки. Садиться без приглашения не стал, все еще настороженно поглядывал в мое лицо. Правильно, мало ли чего я еще умею, если уж средь бела дня раствориться могу! А не тупой парень, подготовленный, внимательный. Не зря опасается, пусть и не знает, что на этом мои умения заканчиваются.

Здороваться смысла не было. Излишняя вежливость. Все равно имени не знаю. Как был для меня незнакомцем, так и остался. Поэтому приступила сразу к делу:

— Ты пришел за тем же, так ведь? Кто-то там поговорить со мной желает?

Мужчина стоял теперь достаточно близко, можно было хорошо разглядеть темные, шевелящиеся от ветра короткие волоски на висках. Он кивнул. Темная щетина ему шла. Тем более на таком квадратном мужественном подбородке — мечте любой девчонки.

Я отвела взгляд, задумавшись. Прохладный ветер гнал по дорожкам листву. Ту, что не успела отсыреть и намертво приклеиться к асфальту. Несмотря на прохладу, вокруг было хорошо. Город этот очарования не терял даже в плохую погоду. Как такое место не любить?

Но нужно говорить о деле — и он, и я сюда пришли не для тихого чтения стихов на парковой скамейке.

— Скажи, со мной ведь кто-то конкретный поговорить хочет?

Еще один кивок.

— А слову этого человека можно доверять?

Черные брови на секунду взлетели вверх, и наконец разжались губы.

— Да, можно.

Ответ прозвучал уверенно. Значит, незнакомец доверился бы, случись ему положиться на слово неизвестного товарища, настаивающего на свидании со мной.

— Хорошо. — Решение все равно было принято уже этим утром, чего уж тянуть. — Звони ему. И дай мне трубку. Пока не поговорю, никуда не поеду.

На этот раз посланник даже спорить не стал. Он вообще вел себя крайне прилично, не угрожал, холодным взглядом не сверкал, в рог скрутить не грозился. Не иначе приказали ему сменить тактику, ведь, по всему видно, дипломатия не его метод.

Я тихо усмехнулась. Значит, не дурак его начальник. Действительно поговорить хочет.

Густой низкий голос зазвучал через несколько секунд, слова предназначались трубке:

— Дрейк. Она сказала, что хочет с тобой поговорить. Иначе не поедет.

На том конце согласие дали быстро, и невидимый и неосязаемый Дрейк теперь прижимался к моему уху в виде чужого мобильника. Тяжелого, к слову сказать.

— Здравствуйте. — Здесь лучше проявить вежливость.

Голос в трубке поздоровался. Тоже низкий, тоже мужской.

Пауза на том конце явно свидетельствовала о том, что собеседник ожидает выслушать все, что я хочу сказать, без пререканий.

Что ж, почему нет? Я продолжила без обиняков и долгих вступлений:

— Парень, который уже второй раз за мной приезжает, сказал, что вашему слову можно верить. Это так?

— Да, так. — Простой, уверенный, незамысловатый ответ.