Сладкое зло - Хиггинс Венди. Страница 45

—

Никогда?

—

прошептала я.

—

Все это время ты был в тюрьме?

—

Я предоставлял ложные отчеты Люциферу в течение шестнадцати лет. Я знаю, что это не возмещает всего ущерба, который я нанес, но я должен был убедиться, что останусь на Земле как можно дольше, чтобы иметь возможность увидеть тебя и обо всем рассказать. Смешно, но сейчас, когда я наконец встретил тебя, я хочу остаться здесь как можно дольше.

Когда я улыбнулась ему, он одарил меня взглядом, похожим на взгляд Пэтти в тот день, когда она сообщила мне о моей истинной сущности.

Он был благодарен за то, что я не злилась на него, и это еще больше открывало для него мое сердце. Я стиснула его огромные руки.

—

Пап,

—

промолвила я.

При звуке этих неожиданных слов, мы оба вздрогнули. Я заторопилась.

—

Ты знаешь, что должна сказать мне Сестра Рут?

—

Что ты имеешь в виду?

—

Сестра Рут сказала Пэтти, что ей нужно обсудить кое-что, но она скажет мне об этом только при личной встрече.

Он покачал головой.

—

Понятия не имею,

—

сказал он.

Он все еще крепко сжимал мои руки.

—

Я хочу, чтобы ты выслушала меня, Анна. Это важно. Что бы тебе ни сказала монахиня, ты не должна говорить об этом ни единой душе. Никому. Это что-то очень важное. Об этом непременно доложат Люциферу, и он убьет тебя. Проклятье! Даже если это совсем неважное, он все равно тебя убьет. Кто еще знает об этом, кроме нас?

—

Только Пэтти…

—

Отлично! Тогда все будет в порядке. Точно только она?

—

И Кайден,

—

добавила я.

Мои глаза метались куда угодно,

—

только чтобы не смотреть на отца.

Я ждала.

—

Кто?!

—

его голос надломился.

Его глаза озабоченно искали мои.

Я не хотела рассказывать ему что-либо о Кайдене. Я знала, КАК это будет для него звучать. Я высвободила ладони из его рук, и, перекинув косу на плечо, стала вертеть кончики волос, чтобы чем-нибудь занять руки.

—

Он мой друг. Тот, кто привез меня сюда, чтобы встретиться с тобой.

—

Ты рассказала человеческому ребенку?

Я закашлялась, пытаясь выиграть время.

—

Он

—

тоже Неф.

Джонатан ЛаГрей заметно напрягся, и его лицо побледнело. Я невольно заерзала, когда его глаза впились в меня.

—

Который из них является его отцом?

—

процедил он сквозь зубы.

—

Ричард Роу. Полагаю, ты его знаешь под именем Фарзуф.

Конец всему.

Теперь уже он был не просто бледным.

—

Ты проехала пол страны…

—

Ш-шш!

—

вырвалось у меня, потому что люди начали на нас поглядывать.

Он понизил голос до свистящего шепота:

—

С сыном Князя Вожделения? С сыном… Паршивец!

—

Его кулак с силой опустился на стол, и охранник сделал шаг в нашем направлении.

Я помахала головой, пытаясь убедить его, что все в порядке, в то время как отец убрал свои сжатые в кулаки руки на колени.

Через пару секунд, охранник вновь вернулся к стене и стал смотреть в сторону.

—

Не переживай!

—

прошептала я.

—

Я же сказала тебе: мы

—

просто друзья.

Он закрыл глаза и помассировал пальцами свой лоб, чтобы хоть как-то совладать с приступом ярости.

—

Ты скажешь ему, чтобы он держал язык за зубами. Его отец не должен знать ни слова о тебе или о том, что скажет Сестра Рут. Это понятно?

—

Он бы никогда не рассказал своему отцу обо мне. Но, м-м…

—

Я судорожно сглотнула.

—

К сожалению, Фарзуф уже знает о моем существовании.

Его глаза вновь полыхнули красным, и это почти заставило мое сердце остановиться. Я с силой вжалась в спинку стула, от чего тот пошатнулся.

—

Разве тебя не беспокоит, что люди могут увидеть твои глаза, когда ты это делаешь?

—

спросила я, абсолютно уверенная, что мои собственные глаза в этот момент были размером с блюдечко.

—

Люди не могут этого видеть. И не пытайся сменить тему. Я знаю Фарзуфа,

—

прорычал он.

—

Это тот еще подонок, как на Земле, так и в Аду. Ради того, чтобы заслужить благосклонность, он пойдет на что угодно.

—

Кайден думает, что его отец забудет обо мне, если я постараюсь не попадаться на глаза.

—

Возможно, на какое-то время, пока он занят или чем-то отвлечен. Но, рано или поздно, он все равно о тебе вспомнит.

Белиал нервно отодвинулся на стуле.

—

Мне нужно выбираться отсюда.

—

Из тюрьмы? Как?

—

Скоро будет слушание о досрочном освобождении. Я воспользуюсь силой внушения, чтобы решение безапиляционно было принято в мою пользу. Тем или иным способом, но мое прибывание здесь окончено. Это вопрос нескольких недель. Я свяжусь с тобой сразу же, как только выберусь. Не предпринимай ничего, пока меня нет рядом. Я хочу, чтобы ты незамедлительно вернулась домой. Чем быстрее, тем лучше. Ты сделаешь это?

—

Да. Я обещаю.

—

Держись подальше от дома Роу.

—

Определенно.

—

Хорошо. Хорошая девочка. Мы справимся со всеми проблемами вместе. Ты веришь мне?

—

Да, сэр.

Мы снова взяли друг друга за руки.

Когда я находилась рядом с отцом, ничего невозможного не существовало. И я была счастлива.

—

У тебя прелестная улыбка,

—

произнес он. Совершенно естественная и красивая.

Никто не называл меня раньше красавицей, за исключением Пэтти.

Комплименты родителей нельзя воспринимать всерьез, но мне все равно было приятно.

Я взглянула на часы, поразившись, как быстро летело время.

—

Наше время почти истекло, девочка.

—

О чем еще ты хотела бы узнать?

Я все еще не осмеливалась спросить о судьбе душ Нефилимов. С этим не следовало спешить.

Я немного поразмыслила.

—

Как ты думаешь, Марианта была наказана?

—

спросила я.

—

Что ж… она не в Аду, если ты это имеешь в виду. Я бы непременно узнал, если бы подобное случилось.

Мой желудок сжался от упоминания об Аде.

—

Как там?

—

нерешительно спросила я.

—

Там внизу? Это еще одна вещь, которую трудно объяснить словами.

Он отпустил одну из моих рук и погладил бороду.

—

Представь мрачную широкую аллею, длиннее, чем сама бесконечность, между двумя небоскребами, которые возвышаются выше, чем можно увидеть глазами…

В таком месте трудно сохранять надежду. Души сгорают от обсалютного безграничного негатива.

—

У тебя неплохо получается описывать вещи, которые трудно выразить словами,

—

выдохнула я, пытаясь освободиться от ледяного ужаса, вызванного представленным образом.

—

У меня было достаточно времени для размышлений.

—

Почему Бог не попытался предотвратить восстание Люцифера?

—

Он любил Люцефера. Бог знал о том, что тот имеет великую силу, и он позволял ему это.

Могло случиться и по-другому. Люцефер мог выбрать и правильный путь. Я думаю, Бог до последнего не прекращал надеяться, что Люцифер сделает верный выбор.

Может быть, это кажется жестокостью

—

испытывать ангелов и человеческие души, но… здесь смысл совсем в другом. Нам необходимо сталкиваться с трудностями, чтобы понять свою истинную сущность и силу. То, как мы справляемся с неудачами, является очень ценным испытанием и опытом.

—

Да. Ты мог бы захотеть отмщения… после того, как пал,

—

произнесла я, нахмурившись.

—

Легко. Людям вообще очень трудно. Их вера подвергается испытаниям, когда они даже видеть ничего не могут. Вот почему им дана возможность ощущать Божью Благодать.

—

Как это работает?

Он облокатился на спинку стула, поглаживая бороду.

—

Божья благодать

—

это как миллиарды сигналов, исходящих от Бога в направлении к каждой душе. Что-то вроде прямой связи. Люди воспринимают эти послания в виде ощущений, иногда даже слышат внутренний голос… но, к сожалению, это легко игнорируется.