Сладкое зло - Хиггинс Венди. Страница 46

Я кивнула, глядя на него с благоговением.

Он на все знал исчерпывающий ответ.

Слишком много мне предстояло понять и осмыслить. У меня оставалось еще бесконечное число вопросов.

—

Это правда, что судьба каждого человека предопределенна?

—

спросила я.

—

Нет, нет и нет. Понятие "Судьба" понимается не в том смысле. Никто из нас не был сотворен для падения. Каждой душе предоставлено индивидуальное право выбора. Всякий раз, когда делается выбор, создается новая тропа истории.

Насколько я знаю, перед рождением каждый человек уведомляется о том, насколько сложной окажется его жизнь. Они всегда знают, с каками тяготами им прийдется столкнуться. Они знают

—

это испытание. Более того, они сознательно стремятся его пройти.

Ты тоже с самого начала знала, что родишься при подобных обстоятельствах.

Что-то промелькнуло в моем сознании. Я шумно выдохнула и напряжденно выпрямила спину.

Потерянные знание из "темных" дней!

—

Я знала, что было что-то еще! Хотя до сих пор еще не могу вспомнить.

Мой отец усмехнулся надо мной.

—

Не истязай себя, ребенок. Твоя память вернется сразу же, как только ты покинешь свое тело. Ни одна душа не в состоянии до конца осознать, насколько будет сложно выстоять. Потому что приобретая физическое тело, человек теряет всю свою память.

Я не могла не улыбаться. Полученная информация вызывала у меня восторженную радость.

И тут в моей голове возник вопрос, который немного охладил мой восторг.

—

Почему матери Нефилимов всегда умирают?

Он кивнул, словно ожидал этого вопроса.

Потянувшись ко мне, он снова сжал мои руки в своих.

—

Мы часто говорили об этом, когда Марианта бала беременна. Когда женское тело создавалось, оно было спроектированно, как сосуд, или

—

если хочешь

—

корабль, транспортирующий человеческую душу из одного измерения в другое. Люди всегда упоминают о рождении, как о чуде. И это, действительно, так.

Это всегда чудо, когда душа переходит из одного измерения в другое. Но душа Нефилима сильно отличается от души человеческой. Это нечто совсем иное.

Человеческое тело изначально не предназначалось для рождения столь сложно сформированной души. Тело, просто по своим физическим характеристикам, не в состоянии перенести подобный процесс и после этого продолжать жить.

—

Ох.

Вау. Здесь было над чем задуматься.

—

И что, эти знания являются общеизвестными среди демонов?

—

поинтресовалась я.

—

Конечно, но они не слишком торопятся кричать об истинном могуществе Нефилимов направо и налево. Не хотят заронять в голове собственных детей лишние идеи.

Очереденой способ ввести в заблуждение и притеснить Нефилимов.

Я с нетерпением ждала момента, когда смогла бы обо всем рассказать Кайдену. Мне очень хотелось докопаться до истины. Так много вопросов кружилось в моей голове.

Я рассказала ему о Голливуде и о том, как тяжело мне было чувствовать страдания всех этих людей.

—

Ангелы света чрезвычайно восприимчивы к эмоциям других. Это ты унаследовала от матери

—

что хорошо, Анна

—

но ты не можешь быть такой чувствительной, и не видеть всю картину вцелом. Разве ты никогда не ушибалась, когда была маленькой? Не падала и не обдирала коленку?

—

Конечно.

—

Она все еще болит?

—

Нет. Я вижу, куда ты ведешь,

—

медленно кивнула я.

—

Я знаю, это звучит банально. Я никогда не предлагал бы говорить это кому-то, кто находится в середине трагедии, но даже худшая земная боль и страдание не переносятся в Небесное Царство. И все это служит для достижения более важной цели.

—

Но как же тогда страдания Нефов?

—

возмущенно спросила я.

—

То, как с ними обходятся…

—

Я знаю. Я всегда верил, что у Нефилимов самые сильные души на Земле. Думаю, что даже Князья чувствуют угрозу с их стороны. Если кто и может свергнуть демонов, так это их собственные дети.

"Но эти дети напуганы",

—

хотела возразить я.

Нам говорят, что в конце мы попадем в Ад. Мне следовало спросить об этом у отца, но я была еще не готова услышать ответ.

Мой взгляд упал на часы. Время шло слишком быстро.

—

Расскажи мне больше,

—

попросила я.

—

Расскажи мне что угодно. В чем смысл жизни?

Он безудержно рассмеялся.

—

Ты думала, что прижмешь меня этим вопросом, да? На самом деле все просто. Цель жизни в том, чтобы найти свой путь обратно к духовному мышлению и жизни. Быть готовым оставить в прошлом всю физическую мишуру.

Жизнь

—

это и есть то самое испытание. И каждая душа наделена талантами и силой, которые помогают ей пройти этот путь.

—

И все?

Он фыркнул, увидев, как я округлила глаза.

—

Это намного труднее, чем кажется.

Теперь уже он взглянул на часы.

—

Осталось десять минут, детка. О чем еще ты хочешь меня спросить?

В моем сердце все громыхало. Я посмотрела на его огромные обветренные руки, сжимавшие свои на столе. Я уже не могла с ним расстаться.

—

Правда ли то, что моя душа запятнана, и я обречена идти в Ад, несмотря ни на что? Это же не правда, ведь так?

Его дыхание участилось, и он пристально посмотрел на меня.

Его подбородок задрожал, и он отвернулся.

Нет. Пожалуйста, нет.

Я затрясла головой, выдергивая руки, чтобы прикрыть ими лицо.

У меня болело сердце, а глаза жгло.

—

Пожалуйста, прости меня, Анна.

—

Его голос был тихим.

—

Поэтому я никогда не хотел детей. Пожалуйста, взгляни на меня.

Я отняла руки от мокрых глаз, прижимая пальцы к губам.

—

Может, для тебя все будет по-другому. Хорошее от твоей матери уравновешивает плохое от меня. Мы не знаем. Но если это правда, тогда я буду там с тобой.

Мы будет держаться вместе, пробираясь через тьму.

—

Почему Он делает это с нами?

—

мой голос повысился.

—

Со всеми Нефилимами? Это не наша вина!

Он перегнулся через стол, и отняв мои руки от лица, задержал их в своих ладонях Его взгляд всматривался в мое лицо.

—

Гнев не приводит ни к чему хорошему,

—

произнес он.

—

Поверь мне. Это будет препятствовать тебе думать ясно. Я знаю, что ты не хочешь этого. Не теряй надежды. Помни, Ад

—

только временное место. Ты получишь свой вердикт в Суде Божьем.

Мы не можем знать все об окончательном плане. Это было бы все равно, что пытаться научить детей квантовой физике.

Я потерла своё лицо, пытаясь кивнуть и заглушить слезы.

Я не хотела отправляться в Ад. Нет ничего более ошеломительного, чем мысль о месте, где отсутствует любовь.

—

Две минуты!

—

прокричал охранник у двери.

—

Граждане, заканчиваем и прощаемся.

Мы оба встали.

Я обошла стол и повисла в его крепких сильных руках.

Он пах мылом.

Объятия с отцом казались сюрреализмом. Но мне было так хорошо.

Он поцеловал меня в макушку.

—

Я люблю тебя, папа.

—

Ты даже не представляешь, ЧТО значат для меня эти слова. Я любил тебя каждый день твоей жизни. Спасибо, что пришла ко мне. Я горжусь тобой.

Он отодвинулся и поднял мой подбородок, чтобы заставить меня посмотреть на него.

—

Помни все, что я рассказал тебе, поняла?

Я кивнула.

—

И передай мальчишке Роу держать лапы от моей маленькой девочки подальше, потому что, я скоро выйду, чтобы позаботиться о нем, если он этого не сделает.

—

Пааааааап.

Катастрофа.

Раздался свисток, и мы оторвались друг от друга.

Все стояли, обнимались и уходили к дверям.

Мой желудок сжался.

—

Пожалуйста, будь острожна,

—

потребовал он.

—

Я скоро тебя увижу?

—

Можешь не сомневаться.

Он поцеловал мой лоб, и я неохотно присоединилась к другим удаляющимся посетителям.