Летняя практика - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 40
— Надо будет ей что-нибудь хорошее сделать. Кулончик-парализатор, активизирующийся в ответ на агрессию, или колечко-шокер…
— Посидим, подумаем, — согласился Лерг.
Мы хоть и не артефакторы, но кое-что можем. Особенно если заготовки есть. А заготовки были. Пока Буздюк болел, мы немножечко разжились деньгами на разных его халтурах.
— Ёлка! Как ты могла! Это же принц!!! А Буздюк?! Как…
— Вэшшшш!!!
— Тайре!
— Хорлор!
— Иктан!
А вот и Березка появилась. Ей же хуже. Не стала бы она заступаться за эту вонючку — целее была бы. Потому что шипением ограничилась только я. Лерг, Лютик и Эвин, донельзя разозленные на Буздюка, отреагировали мгновенно и радикально.
В дверях стояла абсолютно неподвижная медичка, медленно прорастающая зелеными розочками и покрывающаяся лиловыми прыщами.
Все ясно. Одно из заклинаний — молчание с парализацией, второе — пожелание прорасти ромашками, третье — прыщи. По отдельности — ничего сложного. А вот когда оно все сложно перекрывается и суммируется без всякой линейности…
Я вздохнула:
— Молодцы. Хвалю. А снимать как будем?!
— Пусть постоит до утра, авось поумнеет, — буркнул Эвин.
В голубых глазах Березки появилась тревога.
— Да ладно, не волнуйся так, — «успокоила» я ее. — Никто тебя до утра не оставит. Расколдуем часика за четыре. Может, даже и побочных эффектов не останется…
Страх в голубых глазах медленно сменялся тихим ужасом.
Седьмое письмо Ёлки
Ёлка, весело: Крылатым привет!
Лютик: А при встрече передадим и все остальное.
Лерг: Мы тут чуток поссорились с нашим руководителем практики.
Эвин: А если быть точным — почему вы не дали мне пришибить эту вонючку?!
Ёлка: Тебе разреши — пришибешь, и все. А как же наша праведная месть? Медленная, мучительная, специально охлажденная… Ты хочешь лишить нас такого удовольствия?
Эвин, обиженно: Ничего бы страшного не произошло. Тоже мне удовольствие — об всяких буздюков мараться.
Ёлка: Как ты уже понял, в наш лексикон вошли новые ругательные слова: буздюк, буздючить, буздюшить, буздюковать, буздючистый… Полагаю, Универ тоже заразится. А вообще — теперь наш руководитель водит ручками…
Эвин, зло: Ручонками.
Ёлка: Да, и ручонками тоже подальше от нас. А мы познакомились с потрясающей девушкой.
Эвин, мечтательно: Лери — просто прелесть.
Ёлка: Да. Редкое сочетание. Красавица. Умница. А ее талант к математике больше, чем мой — к магии. Представляешь?
Лютик: Ёлка, такое сложно представить — и ты это знаешь.
Ёлка: И тем не менее я не вру. Кстати, помнишь, я тебе рассказывала про гройна? И еще удивлялась, как Сансан его одолел? Так вот. Это Лери рассчитала способ справиться с такими зверушками.
Лерг, наставительно: Не с такими зверушками вообще, а…
Ёлка: Ну да! Лери — гений. Девочка рассчитала для магов вариант «смерч». И «тайфун». Если вкратце, «смерч» и «тайфун» — это особый вид магии для работы в группе. Там требуется не менее пяти человек для «смерча» и восьми — для «тайфуна». Выглядит это так. Берется заклинание. И постепенно поддерживается каждым членом группы. Идет… как бы лучше объяснить, не приводя здесь строку формул… по кругу. И каждый маг вкладывает в него свои силы. Допустим, я, Лерг, Лютик, Эвин, Кан. Я начинаю заклинание, оставляю контролирующие точки у себя, перебрасываю недоделанное Кану. Тот вплетает силу и перебрасывает Эвину. От Эвина — к Лергу, от Лерга — к Лютику. Потом от Лютика ко мне — и я доплетаю заклинание, вбрасываю силу — и опять передаю его Кану. Контроль у меня. А заклинание идет по кругу — и каждый маг вносит в него силу. И получается так, что оно раскручивается. Чем дальше, тем больше и сильнее. Это объединяет оба варианта. Проблема в другом. Когда заклинание раскручивается — маги утрачивают над ним контроль и начинают лишаться силы. Увы, оба варианта кончаются смертью магов. Только в случае «смерча» тела все-таки остаются. А во втором — и хоронить нечего. Тела просто превращаются в пыль. Настолько заклинание высасывает силу. Лери говорит, что они с Сансаном работали над введением ограничений, но не успели. Когда гройн подошел к берегу… Я думаю, всем все ясно. Выбора у ребят не было.
Эвин: Лучше б там и Буздюка накрыло.
Лерг, брезгливо: Эта субстанция — не тонет.
Лютик: А мы притопим. На неглыбком месте.
Ёлка: Вот кровожадные типы. Все бы им топить и топить… Лучше я Буздюку такое пропишу, что он сам утопится. Ладно, мы тут немного заняты расчетами. Будем рады видеть тебя на следующие выходные. Счастливо. От ребят — привет. Мальчики, не отвлекайтесь. Какие коэффициенты нам надо было пересчитать? Лери…
Разговор рядом с зеркалом.
— У меня все готово.
— Замечательно. То есть наш план вступает в действие?
— Безусловно. Хоть завтра. А чем можете похвастаться вы?
— Я? О, партнер, наша операция по устранению вашего врага — готова.
— Нашего врага, партнер. Нашего общего врага.
— Безусловно. У меня все готово, и мы начнем через два дня. А у вас?
— Я ведь уже сказал, — в голосе фигуры в Зазеркалье слышится легкое недовольство. — У меня тоже все готово. Наши… друзья и наши зверушки только ждут команды, чтобы сорваться с цепи. Как удачно мы нашли способ приручать этих миленьких хищников…
— Удивительно удачно. Я как раз обеспечу нехватку магов в столице.
— А что вы придумали насчет нашего общего врага?
— О, мне известно, что он питает какое-то нездоровое чувство к этой наглой практикантке. Предлагаю с ее помощью заманить его в ловушку — и уничтожить.
— Обоих? Очень жаль. Мне хотелось бы…
— Иначе никак. И потом, что такое одна наглая девчонка — пусть даже вам безумно хочется ей отомстить — по сравнению с нашей победой?
— Вы правы. Я поддался эмоциям. Надеюсь, их смерть будет мучительной?
— Это уж как им повезет… или не повезет… послушайте мой план, партнер… Завтра с утра…
Глава 8
ЗАВАЛ НА РАБОТЕ? А ЕСЛИ В БУКВАЛЬНОМ СМЫСЛЕ?
У меня образовались сразу две большие радости. Первая — Буздюк временно оставил нас в покое. Видимо, понял, что припрячь нас — себе дороже. Не в том смысле, что мы лентяи, но пахать на откровенного бездельника и мерзавца? Пусть сам свою работу выполняет. А мы посидим, варианты «тайфуна» и «смерча» лишний раз пересчитаем. Второй радостью было то, что приехал Тёрн.
Не на два дня. А на двадцать.
Я периодически заходила проведать кота в посольство Элвариона. Дымок замечательно прижился там — и я сильно подозревала, что мне его просто не отдадут. И не возражала. Пусть животное обретается там, где его любят. А я просто буду заходить, гладить, приглядывать, пытаться найти общий язык хотя бы с данным котом, а то общение с животными у меня немного хромает. Хотя кот есть кот. И пока я узнала от Дымка только то, что на кошачьем языке «сволочь» — это «тот-кто-сам-жрет-мясо-и-не-делится-со-мной». Очень информативно.
Там, в посольстве, мы и столкнулись с Тёрном. Секунду я была без движения. А потом бросилась элвару на шею с воплем:
— Крылатый! Ты что здесь делаешь?!
Тёрн подхватил меня на руки, покружил в воздухе и поставил на место.
— Да отпуск у меня здесь. Отпуск, — спокойно объяснил элвар. В фиалковых глазах прыгали смешинки.
— А…
— Если Элварион не сможет прожить хотя бы двадцать дней без моего мудрого руководства, значит, я плохой правитель.
— Ты — хороший правитель.
— Именно. Поэтому страна — стабильна и без моего присутствия. А я выступаю просто гарантией и окончательным приговором. Не более того. Двадцать дней это все может подождать. Я ведь есть, со мной можно связаться, если что, мне даже можно переправить кучу бумаг, но просматривать все это я буду на море. И точка.