Чужая невеста - Никольская Ева. Страница 54

Потому сегодняшняя выходка Рыжа удивила всех не меньше, чем желание Фимара меня задрать. Он ведь сам пометил мою руку укусом, должен был хотя бы вспомнить об этом. А он… тоже, наверное, решил, что в смерти Таша виновата я. А может, просто понимал, что умирает, и захотел забрать с собой на тот свет женщину хозяина. Правду узнать мы не могли, а мучиться предположениями не хотели.

Проводив меня до комнаты, Йен остановился, наблюдая, как я снимаю с шеи ключ и открываю дверь.

– Зайдешь? – нерешительно спросила мужчину, сосредоточенно рассматривая алый шелк ленты, которую машинально наматывала на палец.

– Выспаться надо бы, – немного помолчав, ответил он.

– С тобой я высыпаюсь значительно лучше, чем одна, – заверила собеседника, подняв на него взгляд.

– Ты – возможно, – улыбнулся норд и, положив одну руку на косяк, навис надо мной.

– А тебе что мешает? – чуть нахмурилась я и в ответ получила ироничное:

– Ты, маленькая.

– Я не…

– Лера, – прошептал мужчина, наклоняясь еще ниже. – Я, конечно, не пылкий юноша, которому сложно контролировать свои порывы. Но… я ведь тоже не каменный.

– Правда? – усомнилась в его словах я. – А мне казалось, что ты именно такой, – добавила ворчливо. А потом, решив оправдать попытку заманить его к себе благовидным предлогом, сказала: – На самом деле мне просто страшно. Это зеркало…

– Что? – Йен заметно напрягся.

– Оно странное, – тоже перейдя на шепот, сообщила я. – Сегодня мне показалось, что по темному стеклу, как по воде, расходятся круги. А когда поднесла свечу, ничего не обнаружила.

– Просто освещение такое, не бери в голову, – успокаивающе проговорил «медведь». – Фирсы, конечно, много интересных вещей в наш мир принесли, но все эти вещи отнюдь не мистического характера. Тебе наверняка почудилось, Лер. Закрой тканью зеркало и ложись спать. Завтра утром у нас тренировка и я лично приду тебя будить. Договорились?

Я кивнула. И он, оттолкнувшись рукой от косяка, уже собрался было отступить в полумрак коридора, как вдруг я, сама не зная зачем, спросила:

– А когда здесь жила Агира, ты тоже уходил спать в свою «берлогу»?

«Медведь» застыл на месте. Затем медленно склонил к плечу голову, как делал это каждый раз, когда о чем-то раздумывал, и тихо поинтересовался:

– Что тебе про нее рассказали?

– Ничего, – отводя взгляд, пробормотала я, а потом решилась и выпалила: – Я ее видела, понимаешь? То воспоминание Ильвы про розыгрыш чаши Отавии… Там был ты и роскошная блондинка, которая тебя целовала. И… – И я замолчала, не зная, что сказать еще. Зачем вообще подняла эту тему? Ведь в наших с Йеном отношениях только-только наметилось столь желанное потепление. Так какого черта я снова вспомнила о его мертвой аманте?!

– Так, маленькая, – опять опираясь рукой на косяк, проговорил норд, – думаю, что мне все-таки стоит зайти к тебе на чашечку чая. Есть чай? – Я отрицательно мотнула головой, неуверенно глядя на него. – Значит, обойдемся без чая, – ободряюще улыбнулся норд и, чуть подтолкнув меня в комнату, вошел следом сам.

Глава 12

Правда чужой жизни

По идее теплая ванна поздней ночью должна была меня разморить и помочь быстро уснуть, вот только тема начатого в дверях разговора убила всю сонливость наповал. Чай бы и правда не помешал, пусть даже он здесь и похож на заваренную кипятком смесь из лесных ягод. Ну, а лучше – вино, которое пьется как компот, а потом как-то неожиданно начинают подгибаться ноги. Сейчас я бы предпочла именно его. Потому что, затронув тему бывшей пассии Йена, сама того не желая, снова воскресила в памяти призрак Агиры.

– Так что ты еще вспомнила, Лера? – спросил мужчина, усаживаясь в кресло, поставленное им аккурат напротив кровати.

– Только то, что сказала, – сцепив в замок нервно подрагивающие пальцы, ответила я. – А было еще что-то?

– Выпусти-ка меня, я тоже хочу послушать, – потребовал молчавший до сих пор Лааш, чем сильно удивил меня. Признаться, я думала, что он задержался в купальнях, потому что уходили мы оттуда без него.

– Ты и так все слышишь, – отозвался Йен.

– А я хочу видеть!

– И видишь, – с нажимом добавил норд.

– Так я хочу, чтоб и МЕНЯ видели! – выделив интонацией слово «меня», заявил дух. – Выпусти, не будь такой бякой, Йе-е-ен, – заканючил Лааш, и его напарник, обреченно вздохнув, раскрыл ладонь. Над ней тут же вспыхнул огонек, который быстро трансформировался в оранжевое «солнышко». Элементаль довольно улыбнулся и подмигнул мне, а «медведь», чуть поморщившись, сказал:

– Молча, Лааш, понятно? Ты здесь, тебя все видят… порхай, но не встревай.

Огненное существо фыркнуло и, подлетев ко мне, скромно сидящей на кровати, зависло над плечом. Имей оно возможность сгибать свои лучики-лапки, наверняка бы скрестило их на груди… ну, или на нижней части своей круглой головы за неимением прочего.

– А как ты его выпускаешь? – полюбопытствовала я, хватаясь за возможность уйти от беседы, которую сама же и спровоцировала. – Он без твоей помощи материализоваться разве не может?

– Если поставлен ментальный блок, то нет, – ответил норд.

– Во-о-от, – зашептало призрачное пламя. – И ведь поставил, гад такой! Чтоб я не отсвечивал и не мешал вам у дверей прощаться. А я…

– Ты не отсвечивал, молодец, – перебил его мужчина. – А сейчас, пожалуйста, еще и звук отключи.

Лааш надулся, а я улыбнулась и, желая погладить недовольно сопящее «солнышко», потянулась к нему рукой. Однако элементаль поспешно отлетел, сделал «страшные глаза» и прошептал:

– Ты что, Лер? Я же и обжечь могу… случайно.

– Разве ты не призрак? – глядя на полупрозрачное существо, спросила я.

– В видимой форме нет.

– Но жар от тебя не исходит, – не унималась я.

– А обжечься все равно можно, – грустно вздохнул он. – Иначе бы я давно уже висел на твоей груди, позволяя тебе перебирать язычки моего пламени, как шерстинки керса, – мечтательно заявил болтун.

– Лера, – вмешался в наш диалог Йен. – Мы остановились на твоих воспоминаниях, – сказал он, в упор глядя на меня.

– Действительно. – Перестав улыбаться элементалю, я так же прямо уставилась на рыжего норда. – Ты хочешь рассказать мне то, что не предоставила память Ильвы?

– Керр-сай подрался с Брэд-рилем, несмотря на то что мы пытались его остановить.

– И? – начиная хмуриться, проговорила я.

– И Брэду хорошо досталось. – Он произносил эти короткие фразы с таким мрачным лицом, что во мне снова проснулась задремавшая было тревога.

– А потом? – сказала я, понимая, что, если не спрашивать, мужчина сам не продолжит. На лице Йена заходили желваки, губы сжались, глаза сузились, и, спустя несколько долгих секунд, он наконец выдал:

– Этот урод на Ильве сорвался. – И совсем тихо добавил: – При всех.

– Ударил? – прошептала я.

– Пощечину дал.

– А ты? – Я ждала ответа с каким-то смешанным чувством. Хоть умом и понимала, что прошлая жизнь Ильвы никоим образом не касалась «медведя», но… отчего-то хотелось поверить в рыцаря, готового вступиться за незнакомую даму.

– Я не имел права вмешиваться, он ее отец. Прости, Лера.

– Ильва, – с грустной улыбкой поправила его.

– Нет, – немного помедлив, возразил норд. – Для меня ты именно Лера. И позволь звать тебя так, хотя бы когда мы одни.

Я пожала плечами. Что тут скажешь? То, как звучит мое имя в его устах, нравилось мне, и очень. Была в этом маленькая тайна, общая для нас двоих. И это сближало.

– Главное, потом не оговорись, – все же предупредила его.

– Не оговорюсь, – заверил он и впервые за этот короткий ночной разговор улыбнулся.

– А та девушка с красной розой в руке… это ведь была Агира? Я не ошиблась? – чувствуя, что собеседник немного расслабился, спросила его.

Он коротко кивнул, продолжая смотреть на меня.

– Вы целовались… – зачем-то повторила я то, что уже говорила.

– Если честно, не помню, – развел руками рыжий. – Игра за трофей проходила довольно давно. И там было куда больше запоминающихся моментов, чем поцелуй Агиры.