Прогулки по крышам - Колесова Наталья Валенидовна. Страница 34
– Нет, это невыносимо!
Агата чуть не подпрыгнула. Откинула с лица одеяло. В проеме двери в спальню стоял Келдыш. В одних трусах, что Агату сейчас совсем не смущало. Честно говоря, ее не смутило бы даже если бы учитель был вообще без ничего – так она ему обрадовалась.
– Как я могу уснуть, когда вы без конца вошкаетесь и подвываете?
– Я не подвываю, – возразила Агата и шмыгнула носом.
– Тогда скулите. – Келдыш в один шаг оказался у дивана. Сгреб ее вместе с одеялом и поставил на ноги. – Давайте, топайте. Идите в спальню.
Агата путалась и запиналась за одеяло, Келдыш подталкивал ее в спину (пару раз, кажется, даже поддал коленкой), бормоча:
– Мадам Мортимер вздернет меня на первом же суку, если узнает… Пришьет мне растление малолетних.
– Никакой вы не растлитель! – запротестовала Агата, запнувшись и с размаху сев на кровать. Добавила, подумав. – И я не малолетняя.
– Вот именно, – непонятно согласился Келдыш. – Где ваша подушка?
– На диване.
Келдыш выразительно вздохнул и пошел за подушкой. Вернувшись, метнул ее в Агату. И с громким стоном рухнул на кровать.
– Неужели я наконец-то посплю?
Агата посмотрела в его голую спину. Осторожно проползла по своей половине кровати. Осторожно улеглась, сворачиваясь в клубок. И даже дышать старалась осторожно, беззвучно – только чтоб не прогнал. Зато тени сюда не войдут. Они боятся всех, кроме Агаты.
– Черт! – неожиданно сказал Келдыш. Кровать качнулась – так резко он перевернулся. Агата взглянула одним глазком. Он лежал на спине, до пояса прикрывшись одеялом. Заложив руку за голову, смотрел в потолок. Почувствовав ее взгляд, пожаловался:
– Весь сон как рукой сняло!
– Извините…
– Вам что, кошмар приснился?
– Я не спала.
Келдыш помолчал.
– По дому скучаете? В шоке от всего происходящего?
– Не… не очень.
Агата стянула с лица одеяло. Он что, пытается проявить чуткость? Плохо выходит. Сразу видно, не привык.
Келдыш скрестил руки на груди. Покосился.
– Мортимер. Я не умею нянчиться с девоч… со школьницами вашего нежного возраста. Если я бываю резок, можете спорить и огрызаться.
Разрешил, спасибо. Агата невольно улыбнулась.
– Я не обижаюсь.
Уже.
– Тогда какого… вы там носом хлюпали? Сами не спите и мне не даете!
– Извините, – машинально повторила Агата.
– О господи! – вздохнул Келдыш.
– Я боюсь темноты.
Сказала и прижмурилась от ужаса – ну вот, ляпнула, сейчас опять скажет про детский сад и что он не нянька, и вообще это смешно для такой взрослой девицы…
– Темноты, – повторил Келдыш. – Это все с детства?
– Да…
– С того подвала?
– Какого подвала?
– Вы говорили, вас нашли в подвале какого-то здания.
– А… да.
– Вы обычно спите при свете?
– Нет. Я давно не боялась… сейчас почему-то.
– Чего вы боитесь? Вы что-то видите? Давит темнота? Кажется, что вы задыхаетесь? Часто снятся кошмары?
Келдыш выстреливал нетерпеливыми вопросами, он даже приподнялся на локте. Зачем только она сказала?
– Не снятся, – с трудом выговорила Агата. – Не кажется. Они приходят.
– Кто? Чудовища?
Он не смеялся, она видела.
– Тени.
– Тени?
– Серые тени. Они приходят и ищут. Они говорят со мной… и иногда касаются…
– Так?
Он сделал движение ладонью – и по лбу Агаты скользнуло холодным ветром. Агата поежилась.
– Да. Откуда вы…
– Что они говорят? Что ищут?
– Не знаю. Не понимаю. В детстве я пыталась понять. А сейчас… я просто стараюсь уснуть поскорее.
Келдыш побарабанил пальцами по подушке.
– Вы говорили об этом кому-нибудь?
– В школе. Психологу. Он говорит, у меня просто богатая фантазия, и с возрастом это пройдет.
– Вашей бабушке?
– Она сказала, что дети видят многое, чего не видят взрослые, и что никто не причинит мне зла. И поставила ночник. И всегда приносила мне на ночь Сему.
Келдыш вновь откинулся на подушку.
– Когда они приходят? Вы не пробовали анализировать? До полуночи? После? Когда вы долго не спите? Если просыпаетесь среди ночи? Может, перенервничали или решаете какую-нибудь сложную проблему? Вспоминаете прошлое? По каким дням недели или числам? Не связано ли это как-нибудь с вашим месячным циклом?
Теперь села Агата. Уставилась на учителя недоверчиво.
– Значит, я это… не выдумала?
Келдыш оскалился, глядя в потолок.
– Я разочарован. Уж своей-то внучке мадам Мортимер должна была объяснить… Любое повторяющееся видение или сон что-то говорят нам. Если бы это был сон, я бы потащил вас к специалисту по сновидениям. Если нет – попытался бы все досконально проанализировать. Вплоть до того, чтоб начать обучаться языку ваших… теней. Если поймете, что они хотят сказать, вас оставят в покое. Но в одном ваша бабушка права. Они не причинят вам вреда. Не стоит их бояться. А…
Он посмотрел на Агату и осекся.
Сказал медленно:
– Мортимер, вы что, решили соблазнить меня своим роскошным бюстом?
– Ай!
Агата поспешно рухнула на постель, натягивая одеяло до подбородка. Она выстирала перед сном свою майку, а келдышевскую сегодня попросить постеснялась. «Роскошный бюст», издевается!
Она услышала, как Келдыш хмыкает. Сказала сердито:
– Спокойной ночи!
– Спокойной, – согласился он. – Секунду.
Агата открыла глаза вовремя – как раз над ее лицом скользнула длинная ладонь Келдыша. Сразу навалилась мягкая темнота. Ночь. Тихая сонная ночь…
– Спи, девочка, – сказали откуда-то издалека. – Они не придут сегодня.
Я не маленькая девочка, хотела сказать Агата. И нянчиться со мной вовсе не надо.
Не сказала, потому что уснула.
Почему-то она поняла, что Келдыш ушел, едва только-только глаза открыла. Без него квартира казалась пустой и какой-то гулкой. Была бы ночь, Агата снова бы начала бояться. А так ничего – встала, умылась, попила кофе (есть без Келдыша почему-то совсем не хотелось), заправила кровать и собрала диван – и все это с неубедительно бодрой песенкой: «Если вы в своей квартире, лягте на пол, три-четыре…» Медленно расчесывая волосы перед зеркалом в ванной, скорчила себе рожицу. Если подумать, после трех ночей, проведенных вместе, Келдыш просто обязан на ней жениться. (Ха-ха, сказать кому в классе, не поверят! У той же Дьячихи глаза на лоб полезут!) Правда, обнимал он ее только первую ночь – да и то потому что в этих дурацких катакомбах они страшно мерзли. А на вторую ночь сталкивал с дивана и пытался утянуть на себя покрывало. И еще ругался с утра. А на третью сказал про ее «роскошный бюст» и вообще усыпил так, что она проспала его уход…
Агата включила телевизор. Местный канал показывал какие-то рекламные ролики. Агата, подумав, снова заглянула под диван – журналов не было. Наверно, Келдыш вспомнил о своем учительском авторитете и убрал порнуху подальше от невинных глаз подрастающего поколения. И чем, скажите, пожалуйста, ей заняться? Книжек нет, по ТВ смотреть нечего, телефона тоже нет… хотя куда бы она звонила?
Агата пошла и подергала входную дверь. Та запиралась и отпиралась только ключами, которых у Агаты не было. Ну хоть бы записку написал или дал какой-нибудь телефон! Ладно, он ее всегда может найти по своему кольцу, а она-то как его найдет? А вдруг с ним что-нибудь случится, а она не узнает? И так до конца жизни будет сидеть в этой квартире? Да нет, глупости какие! Что бы придумать? Он ночью говорил про тени… уловить систему, вот!
Агата нашла в кухонном столе огрызок карандаша, какую-то старую тетрадку. Села с ногами на диван.
Система не выстраивалась. Агата ведь не отмечала в календаре, когда они появлялись – в детстве вообще, кажется, каждую ночь. А если говорили что-то, она этого не слышала. Или не понимала. Интересно, а могут ли призраки общаться языком жестов? Научить их изображать «да», «нет», «не имеет значения»? Тут с людьми-то договориться никак не можешь, а уж с тенями…