Рыжий Кицуне (СИ) - "Melara-sama". Страница 19

Соловей вспорхнул на ближайшую ветку дерева, но продолжал петь.

- Тебе хочется познакомиться со всеми обитателями леса сразу? – немного насмешливо.

- Нет. Я хочу только тебя.

Лисенок довольно вздохнул.

Я старался не думать, что будет через пять дней, я старался отбросить эту мысль. Есть - мы и сейчас. Пусть «потом и без него» будет через пять дней.

- Стас, ты будешь со мной, потому что наши желания на той поляне сошлись в единое целое, стали кольцами для нас. Я говорил тебе, что мы повенчаны, это были не просто красивые слова после потрясного секса. И сам секс был не просто сексом. Ты будешь со мной.

Его уверенность вселяла в меня надежду на будущее.

Я не стал планировать свою дальнейшую жизнь, я не стал зацикливаться на возможных вариантах, я просто повернулся и накрыл его горячие, нежные губы.

Один раз. Всего единожды я хочу быть счастлив. И плевать, как потом будет и что потом случится…

Елисей вручил мне корзинку.

- Что там?

Он лукаво улыбнулся и чуть сморщил нос.

- Я добрый лесничий.

Я приподнял белое полотенце и улыбнулся. В корзинке были румяные пирожки и глиняная крынка.

– В крынке мед. Это подарок для Зины, за шоколадки.

Я удивленно поднял на него глаза, лисенок был смущен, и на щеках у него играл румянец.

- Спасибо. Я чувствую себя красной шапочкой.

Мы прыснули.

– Когда я увижу тебя?

- Вечером около озера.

Мы вышли из домика, и он, как и предыдущим утром, повел меня тропинкой к нашему лагерю.

Я смотрел на его спину и не мог насмотреться на эти волосы, сегодня распущенные, и на три хвоста, покачивающиеся в такт движениям бедер. Он снова был одет не как лесной житель, на нем были черные джинсы и кофта-размахайка сочно-малинового цвета. Я вздохнул. От счастья.

Я впервые был настолько открыт, настолько искренне благодарен кому-то за проведенное время.

Вдруг кольнуло в руке, я перехватил корзинку в другую и остановился.

- Что это? – недоуменно спросил я.

Лис повернулся и с улыбкой ответил:

- Не думай обо мне так. Я больше, чем кто-то…

Я рассмеялся. И поставил корзинку на землю, подошел к нему вплотную и прошептал, обнимая за шею:

- Единственный.

По телу расплылось тепло прямо от запястья.

- Так лучше.

Лагерь снова встретил меня сонным храпом Петровича. Вчера я не вернулся и никого не предупредил, что ухожу и оставляю их на самих себя, и мокрого Валерку я не видел.

Я подошел к тлеющему костру и собрал мусор в пакеты, развел его снова и повесил чайник.

Было уютно, я сейчас ощущал лес, как нечто родное и свое, и за каждым углом мне мерещился медовый взгляд, я улыбнулся.

Мое уединение нарушило шуршание, я обернулся и столкнулся с недовольным взглядом Валеры.

- Доброе утро. – Спокойно поздоровался я.

- Вернулся. – Вместо приветствия пробурчал он. Уселся напротив и уставился на меня немигающим взглядом.

- Ну, Валер, я мальчик большой и отчитываться перед кем-то не обязан.

Я сполоснул кружки и встал, пошел к себе в палатку, я был уверен, что девчонки хранили все у меня, и вернулся с пачкой чая.

- Да, это так… - продолжил Валера наш разговор. – И как этот лесничий, хорош?

Внутри у меня как будто что-то щелкнуло.

- Не нужно тебе этого знать. – Сдерживая странный порыв разорвать парня напротив, ответил я.

- Стас, ты ведь понимаешь, что я все равно расскажу всем о тебе?

- Рассказывай. – Спокойно ответил я, открывая коробку с заварочными пакетиками. – Что, тебе лично, даст мое раскрытие? Никому в нашей жизни, Валер, нет дела до других, да, поохают-поахают, пальцем потычут, может, некоторые отвернутся… Но что, лично тебе-то, будет хорошего от раскрытия чужой тайны?

Он задумчиво смотрел на меня.

- С кем встречается Зина?

Я улыбнулся.

- Она тебе не сказала?

- Нет. Я вчера и не пытался спрашивать, был так разозлен купанием… так с кем?

- С моим братом. – Я не видел смысла скрывать это. Зачем, Зинаида дама вспыльчивая и в пылу ссоры может сама рассказать.

- С Семкой? – недоверчиво спросил Валера.

- Семёном, да.

- Он же младше нее на два с половиной года!

Я рассмеялся.

- Валер, слушай, ты такой странный, разве любви не все возрасты покорны, и уж на разницу в два с половиной года и три дня можно внимания не обращать.

Он округлил глаза и сипло спросил:

- Лесные духи украли нашего Стаса? Ты кто?

Я рассмеялся и заварил себе и впавшему в ступор Валере чай, подал ему пирожок и тихо ответил:

- Никогда не знаешь, где тебе наденут кольцо на палец…

Глава 9. Лисья любовь.

Валерка лишь странно посмотрел на меня и отпил из жестяной кружки горячий чай.

- И всё же, как ты умудрился жить с такой тайной?

Я поднял на него глаза и улыбнулся.

- Это легко, когда точно знаешь, что скрывать и где прикрыть белые пятна.

- Мать знает?

Его интерес меня совершенно не трогал, если бы он проявил его чуть раньше, всего несколько дней назад, я бы был счастлив, а сейчас рану на запястье немного прошило болью. Я улыбнулся шире.

- Нет. Мы ведь с Сёмкой отдельно живем, поэтому её не трогают наши проблемы и она многое не видит, хотя из дома я ушел именно по причине моей открывшейся ориентации, но маме было не до этого.

Валерка заглянул в корзинку и хмыкнул.

- Любовь - такая интересная вещь… вон, даже непонятный парень с красной косой печет пирожки и снабжает ими совершенно незнакомых людей… - задумчиво проговорил он, вытаскивая один румяный пирожок из корзинки и откусывая.

– Вкусно. – Прожевал. – Ты мне, Стас, так и не сказал – хорош он или нет?

- И не отвечу. Это личное, а мы с тобой, по твоим же словам, даже не друзья.

Он снова хмыкнул и доел пирожок. Лагерь начал просыпаться, и я подвесил еще раз чайник на крепление. Валерка продолжал буравить меня нечитабельным взглядом, а когда подошли Зина и Катя с Ирой, прищурился и проговорил:

- Стас, а пойдем-ка, поговорим в тенечке?

Я немного удивился, но понял сразу. Зина нахмурилась:

- Никуда он с тобой не пойдет! – воскликнула она, Ира и Катя переглянулись. Я открыл корзину, и девчонки ахнули, присели на бревно и тут же вкусили подношение Елисея.

- Обалдеть, где ты их взял в лесу?

- У нас очень добрый лесничий. – Ответил я, Валерка ухмыльнулся и уже раскрыл рот, но получил подзатыльник от Зинаиды.

- Молчи, Валера. – Прошипела она.

- Если только за вознаграждение, моя валькирия.

Зина замахнулась в очередной раз, но Валерка увернулся и, смеясь, поймал её руку, поцеловал пальцы. Все, кто был в эту минуту у костра – замерли.

А он смотрел только на меня, облизал губы и снова ухмыльнулся.

- Стас, я бы, на твоем месте, его прибила. – Подала голос Ирина. – Он же внаглую облизывает пальцы твоей девушки…

Я вздохнул.

- А вот теперь и поговорить можно в тенечке. – Ровно проговорил я, вставая с бревна. – Девочки, я опять на вас оставляю завтрак для страждущих. Надеюсь, «провизия» закончилась?

- Нет, там еще бутылок шесть водки и пива много. – Отчиталась Катя.

- Плохо это или хорошо, но похмеляться не давать. Скажите Петровичу, что это мое личное распоряжение, пора заниматься исследованиями природы, а не дна стакана.

Они закивали, а мы с Валеркой покинули место костра и, не сговариваясь, пошли в мою палатку.

Я откинул полог и залез на спальник, скинул обувь, он проделал то же самое. Молча.

- Итак… - задернул полог.

- Что тебе нужно? Ты же видишь, Зина не воспринимает тебя, как парня.

Он усмехнулся.

- Я прошу не мешать мне, и никто не узнает твой секретик.

Он немного подался вперед и тихо прошептал:

- И теперь не только твой, но и твоего обожаемого Лиса.

Если бы не знал, что только я вижу моего лисенка настоящим, то после слов Валерки - засомневался бы. Он так проговорил это «Лиса». Со знанием дела, с интонацией, не требующей подтверждения, с прищуром понимания в глазах.