Playthings - Комарова Диана Валерьевна. Страница 81

  - Потому что мы не друзья. Мы ими никогда не были и никогда не сможем быть.

  Правда как она есть. С этим не поспоришь.

  - Тебе так противна сама мысль о том, что мы можем дружить?

  - Мы не сможем дружить, - эти слова как пощечина, я даже вздрогнула от неожиданности, а на макушку привычно легла теплая ладонь. - Я не смогу. Прости. Знаешь почему? Потому что я, как ты и говорила, извращенец - и продам душу только за то, чтобы ты осталась у меня ночевать хотя бы один раз. Какая уж тут дружба, когда я думаю совсем о другом?

  Последняя фраза была сказана на ухо, с грустной усмешкой. На меня совсем чуть-чуть пахнуло миндалем, только ноздри пощекотало - и Мика тотчас отстранился.

  - Вот незадача, да? Что теперь ты будешь делать с этой правдой, которой ты так добивалась, Мелкая? - насмешливо спросил он.

  - Ничего. Я оставлю все как есть. Это же твоя правда, ты и мучайся...

  - Сучка, - мурлыкнул Мика с улыбкой и я ответила ему тем же.

  - А у тебя все еще штаны гейские.

  - Но они же тебе нравятся?

  - Глупо так думать, Каллахен.

  У нашей новой игры были новые правила. И ведущим игроком на этот раз была я, что удивительно. И на самом деле не знала, что мне делать с тем, что Блондин теперь уже открыто и вполне серьезно признал. Но теперь я могла понять, что за бешеная курица его клюнула...

  - Ты же знаешь, что никогда этого не получишь? - уточнила я кокетливо, положив ладошку на каллахеновскую грудь. Футболка была теплой-теплой, руку убирать совсем не хотелось, да и где-то там под тканью так гулко билось сердце, что его удары ладонью ощущались.

  - Я подожду.

  - Нам придется закапывать много трупов в этом году, - резюмировала я с улыбкой. - Хорошего дня!

  Возможно, когда-нибудь мы сможем быть друзьями. Если, конечно, удержимся от соблазна и не разрушим все. Что более вероятно.

Мне казалось, что с того дня в гардеробе Каллахена прибавилось на пару или даже на две скинни, вот честно. Не сказать, что это сильно меня волновало, но каллахеновский зад в этих штанах смотрелся бесподобно, о чем вечно трещала Сьюз. Я пыталась поддеть ее тем, что неделей ранее она говорила исключительно о Лисенке, а сейчас о нем забыла, но шпилька прошла вхолостую.

  - Мика Каллахен тебя искал, - сообщила мне мадам Жюстин, когда я зашла на кафедру после обеда. Учитывая, что с того разговора я стараюсь не пересекаться с ним один-на-один, логично, что он мог меня и не найти. Мои датчики на эгоизм работают исправно, да и пока я просто не знала, о чем мне с ним говорить. Я была готова продолжать играть в игру уже по своим правилам, но боялась слишком переиграть. И не слишком была уверена в терпении самого Мики, если дело касалось гормонов.

  На рабочем столе в кабинете стояла коробочка и большое кофе из "Старбакс". Такой же стакан, только с латте, был и у моей патронессы, поэтому понятно, почему она позволила оставить презент. Да и я уже догадывалась, что это.

  Потому что Джес наверняка звонила потом не только мне одной.

  Кольцо было простым. Тоненькое, из белого золота, с несколькими рядами прозрачных камней.

  - О, Сваровски, неплохо, - заглянула мне через плечо мадам. - Боюсь спросить, за что это, - насмешливо пропела она, разглядывая кольцо в коробочке у меня в руках. - У вас что-то было?

  - Нет, мы просто друзья, - с нотками возмущения пробормотала я, покосившись на патронессу. - Это подарок на день рождения.

  - Но он же у тебя только через неделю, - напомнила мадам Жюстин, позвращаясь к своему столу. - Не рановато?

  Кольцо пришлось впору, хотя я отлично понимала, что никогда не буду его носить. Я надену его всего один раз, сегодня, и то - для одной фотографии, чтобы отправить сообщение для феи на побережье. Надеюсь, этого будет достаточно. Да и "дату" я написала весьма призрачную. Первая суббота июля - в этот момент мы точно будем на разных континентах друг от друга. Наконец-то.

  Дня рождения я ждала с содроганием. Для Каллахена это всегда был отличный повод устроить маленький апокалипсис на ножках в районах университета - в прошлом году к концу первой лекции у "Жука" были спущены все шины, а к зеркалу бокового обзора был привязан розовый шарик с Винни-Пухом. Поскольку день рождения у Каллахена где-то на месяц позже, помятуя об этом, я хотела разрисовать "Астон-Мартин" маркером, но передумала и ограничилась победным обливанием несчастной машины молочным коктейлем. Пятью порциями.

  В этом году я уже заранее попрощалась с чистым блестящим автомобилем, когда шла от парковки к университету. Никогда не позиционировала день рождения, как нечто грандиозное и требующее особого внимания. Да, я любила и ждала подарки, но мне привычнее было провести потом вечер с близкими друзьями, чем устраивать попойку с толпой смутно знакомых людей. Да и вряд ли все эти "смутно знакомые люди" в принципе пошли бы на подобную вечеринку в мою честь.

  К концу первого занятия машина была в порядке. К обеденному перерыву - тоже. Подозрительно, но я надеялась, что Каллахен... забыл? Или решил сделать такой подарок и просто оставил меня в покое в этот день. Или просто нашел заботы поважней. "Астон Мартин" я видела на парковке, да и в обед мы с этим блондинистым недоразумением пересеклись в столовой. Мика сидел в окружении своей привычной тусовки, насмешливо кивнул мне вместо приветствия и отвернулся к ребятам. Хотя чего я от него ждала?

  Выбирая между очередной пакостью и равнодушием, я бы выбрала...

  Ох, черт.

  Я предсказуема. Это меня пугает, потому что я думаю совсем о другом.

  Даже если я начну разговор о погоде, через пару секунд мы поспорим, наговорим гадостей и разойдемся. Как всегда, ничего нового. Даже понимая это, мы все равно срываемся и начинаем ехидничать. Толку то?

  И в очередной раз переборов себя, я вышла из столовой, стараясь думать о том, что сегодня мы соберемся маленькой компанией в "Саванне", выпьем дорогого шампанского и будем веселиться.

  О том, что Каллахен все-таки помнит, сообщила бумажка под дворником моей машины, обнаруженая после окончания занятий. "Развлекись хорошенько, потом расскажешь. С днем рождения!". Ухмыльнувшись, я запихнула лист в бардачок в приступе сентиментальности и, пока ехала до дома, успела позвонить девчонкам и Нику и сообщить, что свободна для нашей небольшой вечеринки.

  Только они вот забыли меня предупредить, что для этой вечеринки они арендовали всю "Саванну" и пригласили кучу знакомого народа - всех тех, кого бы мне правда хотелось там видеть, обнять и поболтать ни о чем, выключив голову напрочь. Я выпила полбутылки шампанского с Ником, спрятавшись от всей этой толпы на парковке заднего двора (Сьюз подумала, что мы занимались там чем-то другим и остаток вечера нас этим пыталась подколоть), потом мы с одногруппниками играли в одну из этих игр, когда проигравший пьет, мы официально помирились со Сьюзен, обнимаясь у барной стойки, Мисси познакомила меня (наконец-то) со своим новым бойфрендом, который оказался очень симпатичным и, что удивительно, играл в баскетбольной команде - что само по себе очень странно, потому что Мелисса не стала бы встречаться абы с кем.

  - Он мне нравится не потому, что у него смазливая мордашка! - опережая мой вопрос сообщила подруга, когда этот ее баскетболист утащил Ника играть в бильярд, а мы с Мелиссой остались вдвоем, промостившись за одним из свободных столиков. Рядом часть наших друзей продолжали играть на спор и пить пиво литрами, еще одна часть как раз сбежала к бильярдным столам, и некоторые расположились у бара, как мы.

  - У него есть хоть какой-то уровень ай-кью? - насмешливо удивилась я.

  - По-моему ты всех баскетболистов типируешь по одной шкале, - Мисси пихнула меня локтем, улыбнулась и закурила. Сделала первую медленную затяжку, умиротворенно жмурясь, и только потом отхлебнула пива из высокого стакана. - Мы пока притираемся друг к другу, но кажется, что дело пахнет чем-то серьезным.