Мое прекрасное забвение. Моя прекрасная свадьба (сборник) - Макгвайр Джейми. Страница 31

Во время полета в моей голове поселились сомнения. Я гадала, не последняя ли это наша встреча. Однако стоило мне увидеть Ти-Джея на выдаче багажа, как нервное напряжение, преследовавшее меня несколько месяцев, испарилось. Он улыбнулся мне, и из-за этой самой улыбки я теперь лежала в его постели, что казалось мне одновременно правильным и неправильным.

Может, мне приготовить завтрак, чтобы отметить проведенные вместе двенадцать часов – впервые за несколько месяцев? А может, и не стоит. Опять я за старое, хватит уже притворяться. Той Кэми больше нет. Рейган все правильно сказала прошлым вечером, когда я с остервенением собирала вещи.

– Кэм, что с тобой стряслось? Где твоя обычная уверенность? Ты словно послушный щеночек. Если проблема не в Ти-Джее, ты ничего не можешь с этим поделать, так прекрати волноваться.

Не знаю, что случилось с той невероятно уверенной в себе девушкой. Нет, знаю. В моей жизни появился Ти-Джей, и последние шесть месяцев я делала все, чтобы стать достойной его. Хотя, честно говоря, только часть этого времени. Вторую же я посвятила прямо противоположным действиям.

Ти-Джей повернул голову и поцеловал меня в висок.

– С добрым утром. Хочешь, я сбегаю за завтраком?

– Отличная мысль, – отозвалась я, целуя его обнаженную грудь.

Ти-Джей аккуратно вынул из-под меня руку и сел на кровати, потянулся и наконец встал, давая мне насладиться видом, о котором я мечтала уже три месяца.

Он надел джинсы, перекинутые через стул, и вынул из шкафа футболку.

– Как всегда, рогалик и сливочный сыр?

– И апельсиновый сок, если можно.

– Как пожелаете, мэм. – Он обул кеды и взял ключи. – Скоро вернусь!

Я чувствовала себя недостойной его вовсе не потому, что он вел себя как недосягаемый придурок. Наоборот. Когда такой удивительный мужчина приходит в бар и просит твой номер телефона, не успев сделать заказ, то приходится из кожи вон лезть, лишь бы удержать его. Между делом я забыла, что именно я чем-то зацепила его. А потом и вовсе про него забыла…

Как только Ти-Джей обнял меня в аэропорту, я не удержалась и сравнила это с объятиями Трентона. Когда Ти-Джей целовал меня, его губы по-прежнему были восхитительными, но не казалось, что он нуждается во мне так, как Трентон. Злясь на себя, я поняла, что делаю несправедливые и ненужные сравнения. Я пыталась остановиться, но безуспешно – я провалилась по всем статьям. Честно это или нет, но я хорошо знала Трентона, а вот Ти-Джей стал для меня чужим.

Через десять минут Ти-Джей прибежал обратно, положил пакетик с рогаликом мне на колени и поставил сок на тумбочку. Затем по-быстрому поцеловал меня.

– Тебя вызывают?

– Да, раннее совещание. Еще не понял, что там происходит, поэтому не знаю, когда вернусь.

– Все нормально. – Я пожала плечами. – Увидимся, когда получится.

Он снова поцеловал меня, наспех переоделся в отутюженную белую рубашку и темно-серый костюм, обул туфли и умчался, прихватив галстук.

Дверь захлопнулась.

– Пока, – сказала я, оставшись в одиночестве.

Я легла на кровать и уставила в потолок. В таунхаусе Ти-Джея царила тишина. Никаких соседей или домашних питомцев. Даже золотой рыбки не было. Я представила, как в моей квартире рядом со мной на диване сидит Трентон, что-нибудь смотрит по телевизору и слушает мою болтовню о работе, учебе или том и другом. Здорово, когда есть кто-то, желающий быть с тобой рядом в качестве кого угодно. А вместо этого я пялюсь в белый потолок, разглядывая, как хорошо он выделяется на фоне бежевых отштукатуренных стен.

Бежевый – подходящий цвет для Ти-Джея. Он олицетворял безопасность. Стабильность. Однако на расстоянии тысячи миль все может показаться привлекательным. Мы никогда не ссорились, но из-за чего ссориться тем, кто не видит друг друга? Ти-Джей знал, какие рогалики я люблю, но не знал, что я ненавижу рекламу, и какие радиостанции слушаю, и что по возвращении домой я первым делом снимаю бюстгальтер. Знал ли он, что мой отец редкостная сволочь, а братья одновременно милые и несносные? Знал ли, что я никогда не заправляю постель? Ведь Трентон все это знал. И тем не менее я была ему нужна.

Я дотянулась до тумбочки и проверила телефон. Письмо с сайта «Ищу пару в вашем районе», и все. Трентон, наверное, возненавидел меня – и правильно сделал, ведь он попросил меня определиться, а я выбрала не его. Теперь я лежала обнаженная в постели другого мужчины и думала о Трентоне.

Я закрыла лицо руками и выругалась, по щекам потекли горячие слезы, затекая в уши. Мне хотелось быть одновременно и здесь, и там. Рейган как-то спросила меня, влюблялась ли я сразу в двух парней. Тогда я еще не знала, что со мной все так и случится. Двое столь разных и в то же время похожих мужчин. Оба были привлекательными и невыносимыми, правда по разным причинам.

Закутавшись в простыню, я выбралась из постели и обошла опрятный таунхаус Ти-Джея. Внутри – как в музее, здесь словно никто не жил. Наверное, по большей части именно так все и было. На узком столе возле стены в гостиной обнаружилось несколько фотографий в серебристых рамках. Черно-белые снимки Ти-Джея с братьями, с родителями и еще один – мы с ним на пирсе во время моего первого визита сюда.

В гостиной также стоял черный телевизор. Пульт находился строго на краю стола. Подключено ли здесь телевидение, я не знала, у Ти-Джея ведь совсем не было времени его смотреть. На стеклянном столике лежали журналы «Men’s Health» и «Rolling Stone», разложенные веером, как игральные карты. Я взяла один и пролистала страницы. Мне вдруг стало скучно и беспокойно. Зачем я приехала? Доказать себе, что я люблю Ти-Джея? Или что не люблю?

Когда я села на диван, тот почти не прогнулся подо мной. Он был из бледно-серого твида, с отделкой из коричневой кожи. От колючей обивки зудело все тело. В этот раз таунхаус произвел на меня совершенно иное впечатление. Мускусный, однако свежий запах больше так не привлекал меня. Вид из огромных окон на залив больше не казался волшебным, да и все присущее Ти-Джею совершенство потеряло свое очарование. Несколько проведенных с Трентоном недель все изменили. Я вдруг подумала, что нет ничего прекраснее беспорядка, недостатков, легкой неуверенности – всего того, что представлял собой Трентон… Всего, что я видела в самой себе и до сегодняшнего дня не любила. Да, может, путь впереди был тернист, но мы шли к определенной цели. Не важно, что пока мы ее не достигли. Важно то, что мы вместе проходили через трудности и неудачи, падали, вставали, набирались сил и шли дальше – и добивались успеха. Трентон, конечно, не открывал передо мной все двери, но дорога к ним казалась веселее. Мы могли не стыдиться, что у нас чего-то нет, а гордиться тем, к чему стремились и через что проходили бок о бок.

Я поднялась и прошла к высоким окнам на улицу. Трентон выяснил, куда я собираюсь, примчался в аэропорт и умолял меня остаться. Будь я на его месте, простила бы я себя? Я представила, как он, одинокий и отвергнутый, возвращается домой, и на глаза навернулись слезы. Стоя посреди этого идеального дома, принадлежащего идеальному мужчине, я плотнее закуталась в простыни и заплакала, мечтая о непризнанном татуировщике, которого оставила позади.

Все детство я ждала своего первого дня свободы. Практически все восемнадцать лет жила завтрашним днем. Но впервые мне захотелось повернуть время вспять.

Глава 14

– Я же извинился, – сказал Ти-Джей, глядя на меня исподлобья.

– Я не обижаюсь.

– Все-таки немного обижаешься.

– Нет же, – возразила я, ковыряясь в салате с маринованным мясом.

– Тебе не нравится салат?

– Нравится, – сказала я, понимая, что выражение лица и все мои телодвижения выдают меня с головой.

Было сложно притворяться, что я не дуюсь. Ти-Джей вернулся домой лишь в половине девятого и за это время ни разу не позвонил и не написал мне. Даже когда ехал домой.

– Хочешь попробовать моей рыбы?

Он уже почти доел сибаса с Аляски, но тем не менее пододвинул тарелку ко мне. Я покачала головой. Пахло все очень аппетитно, просто мне совсем не хотелось есть, к Ти-Джею это не имело никакого отношения.