Пока я жива (Сейчас самое время) - Даунхэм Дженни. Страница 19

Протискиваясь мимо нам за свободный столик, они дрожат и смеются. — Кто что будет? — выкрикивают женщины. — Что возьмем? — Они щебечут, как скворцы.

Зои выпрямляется и, прищурившись, смотрит на женщин, словно недоумевает, откуда они взялись. Они суетливо и шумно снимают куртки, рассаживают малышей на высокие стулья, платочками вытирают детям носы и заказывают фруктовый пирог с соком. — Мама водила меня в это кафе, когда была беременна Кэлом, — сообщаю я Зои. — Она заказывала только молочные коктейли. Мы заходили сюда каждый день; потом мама так располнела, что за животом стало не видно коленей. Чтобы посмотреть телевизор, я садилась рядом с ней на табуретку. — О боже! — ворчит Зои. — С тобой как в фильме ужасов!

Я впервые смотрю на нее трезвым взглядом. Она одета кое-как: на ней бесформенные спортивные штаны и футболка. Кажется, я раньше никогда не видела Зои без макияжа. Ее прыщи бросаются в глаза. — Зои, у тебя ничего не случилось? — Я замерзла. — Ты думала, что рынок сегодня открыт? Ты надеялась встретить Скотта? — Нет! — Вот и хорошо, потому что выглядишь ты неважно.

Она сверлит меня взглядом. — Кража в магазине, — произносит она. — Только по-быстрому.

Восемнадцать

«Моррисон»- самый крупный супермаркет в торговом центре. В школах вот-вот закончатся уроки, и в магазине полно народу. — Бери корзину, — приказывает Зои. — И посматривай, нет ли где охранников. — Как они выглядят? — Так, будто они на работе!

Я брожу по магазину, внимательно разглядывая полки с товарами. Сто лет не была в супермаркете. В гастрономическом отделе на прилавке стоят блюдечки. Я беру два куска сыра и оливку, понимаю, что голодна как волк, прихватываю с фруктового прилавка горсть черешни и отправляю в рот. Я жую ягоды на ходу. — Как ты можешь столько жрать? — любопытствует Зои. — Меня тошнит от одного взгляда на тебя.

Она объясняет мне: в корзину следует класть то, что мне не надо, — обычные товары вроде томатного супа и сливочных крекеров. — А в карман, — уточняет она, — то, что тебе надо. — Например?

Зои выходит из себя: — Откуда я знаю, черт возьми? Здесь полно всего. Выбирай сама.

Я беру пузырек вульгарно ярко-красного лака для ногтей. На мне до сих пор Адамова куртка. В ней много карманов. Пузырек незаметно проскальзывает внутрь. — Класс! — говорит Зои. — Ты благополучно нарушила закон. Теперь мы можем идти? — И это все? — В общем, да. — Полная фигня! Лучше бы мы смылись из кафе, не заплатив.

Зои вздыхает и бросает взгляд на экран мобильного телефона: — У тебя пять минут.

Совсем как мой папа. — А ты? Будешь просто смотреть? — Я на шухере.

Продавщица в фармацевтическом отделе обсуждает с покупателем грудной кашель. Вряд ли она хватится этого тюбика увлажняющего лосьона для тебя или баночки питательного крема. В корзину отправляются хрустящие хлебцы. В карман- крем для лица. В корзину-чай в пакетиках. В карман-косметическое молочко. Все равно что собирать клубнику. — У меня неплохо получается! — сообщаю я Зои. — Отлично.

Она даже не слушает. Подельник из нее тот еще. Зои прохаживается вдоль прилавка. — Идем за шоколадом, — окликаю я.

Но Зои не отвечает, и я отстаю от нее.

В кондитерском отделе не то чтобы Бельгия, но полным-полно перевязанных миленькими ленточками коробок с трюфелями всего по фунту девяносто девять пенсов. Я хватаю две коробочки и прячу в карман. Байкерская куртка словно создана для воров. Интересно, знает ли об этом Адам.

К крайнему ряду с холодильниками мои карманы уже битком набиты. Я прикидываю, сколько пролежит в куртке мороженое «Бен и Джерри», и тут мимо проходят две девушки, с которыми я когда-то училась. Увидев меня, они останавливаются, наклоняются друг к другу, и о чем-то шепчутся. Я собираюсь написать Зои, чтобы она меня выручила, но девушки подходят ко мне. — Ты Тесса Скотт? — спрашивает блондинка. — Ага. — Помнишь нас? Мы Фиона и Бет. — Она произнесла это с таким видом, будто они всегда идут в паре. — Ты ведь ушла в одиннадцатом классе? — В десятом.

Девушки выжидающе смотрят на меня. Неужели они не понимаю, что живут совсем в другом мире, где время течет гораздо медленнее, чем в моем, и мне абсолютно не о чем с ними говорить? — Как дела? — наконец интересуется Фиона. Бет кивает, словно полностью согласна с вопросом. — Ты все еще лечишься? — Уже нет. — Значит, ты выздоровела? — Нет.

Я наблюдаю, как до них постепенно доходит смысл моих слов. Сначала округляются глаза, потом краснеют щеки, приоткрываются рты. Предсказуемая реакция. Они меня больше ни о чем не спрашивают, потому что корректных вопросов не осталось. Мне хочется их отпустить, но я не знаю, как это сделать. — Со мной Зои, — говорю я; молчание слишком затянулось. — Зои Уокер. Они училась на класс старше. — Правда? — Фиона пихает подругу локтем в бок. — Странно. Я как раз о ней тебе рассказывала.

Бет озаряется улыбкой, обрадовавшись, что возобновился нормальный разговор. — Она тебе помогает ходить за покупками? — спрашивает она так, будто обращается к четырехлетнему малышу. — Не совсем. — Смотри! — восклицает Фиона. — Вот она. Теперь ты понимаешь, о ком я говорила?

Бет кивает. — Ах, о ней!

Я жалею, что вообще раскрыла рот. Меня гложет нехорошее предчувствие. Но слишком поздно.

Зои, кажется, совсем не рада их видеть. — Что вы здесь делаете? — Разговариваем с Тессой. — О чем? — О том о сем.

Зои бросает на меня подозрительный взгляд: — Ты готова? — Ага. — Погоди, — Фиона трогает Зои за рукав, — это правда, что ты встречаешься со Скоттом Редмондом?

Зои смущается: — Тебе то что? Ты его знаешь?

Фиона тихонько фыркает: — Кто же его не знает? — Она оборачивается к Бет и закатывает глаза. — Его знают абсолютно все.

Бет смеется: — Ага, он встречался с моей сестрой. Где-то с полчаса.

Глаза Зои сверкают. — Правда? — Слушайте, — вмешиваюсь я, — все это, конечно, безумно интересно, но нам пора. Мне еще нужно забрать приглашения на свою панихиду.

Это заставляет их замолчать. Фиона потрясенно смотрит на меня: — Неужели? — Угу. — Я беру Зои за руку. — Жаль, что я этого не увижу-обожаю вечеринки! Если вспомните какие-нибудь красивые псалмы — наберите мне эсэмэску!

Мы уходим, окончательно сбив их с толку. Повернув за угол, мы с Зои останавливаемся в отделе кухонной посуды в окружении столовых приборов и нержавеющей стали. — Зои, они дуры. Ничего они не знают.

Зои с деланным интересом рассматривает щипчики для сахара: — Не хочу об этом говорить. — Давай повеселимся, отмочим какую-нибудь штуку. Например, совершим за час как можно больше правонарушений!

Зои вымученно улыбается: — Можно поджечь дом Скотта. — Не верь им, Зои. — Почему? — Ты его знаешь лучше, чем они.

Я никогда раньше не видела, чтобы Зои плакала. Вообще. Ни когда получила аттестат о среднем образовании, ни даже когда я сообщила ей свой смертельный диагноз. Я была уверена, что она просто не умеет плакать, как Вулкан. Но сейчас она плачет. В магазине. Пытаясь скрыть слезы, Зои встряхивает волосами, и они падают ей на лицо. — Что с тобой? Что случилось? — Я ухожу. Мне нужно его найти, — отвечает Зои. — Сейчас? — Прости.

При виде Зоиных слез меня пробирает дрожь. Как она могла так влюбиться в Скотта? Они знакомы всего ничего. — Мы еще не закончили с правонарушениями.

Зои кивает; по ее лицу струятся слезы. — Когда будешь готова, бросай корзину и уходи. Извини. Я ничего не могу поделать. Мне надо идти.

Я все это уже видела. Стояла и смотрела в спину Зои, на ее раскачивающиеся в такт шагам золотистые волосы. А она уходила все дальше и дальше.

Пожалуй, я подожгу не Скоттов дом, а ее.

Но без Зои уже неинтересно. Сделав вид, будто с удивлением обнаружила, что забыла дома кошелек, я ставлю корзину на пол, чешу в затылке и направляюсь к выходу. И тут кто-то хватает меня за запястье.

Вроде бы Зои говорила, что магазинных охранников легко вычислить. Я-то думала, они ходят в плохих костюмах с галстуками, а не в куртках: они же целый день в помещении.