Пир стервятников - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 108

— Если вы недовольны, ступайте в Королевскую Гавань и подайте жалобу моей дражайшей сестре. Займемся пленными, — сказал Джейме Раффорду. — Начнем с сира Вилиса Мандерли.

— Это жирный, что ли?

— Надеюсь, что так. И не вздумай сказать, что он умер, иначе вы все разделите его участь.

Надежды Джейме обнаружить в темницах Шагвелла, Пига или Золло успели развеяться. Скоморохи разбежались все до единого, бросив Варго Хоута на произвол судьбы. Из людей леди Уэнт в подземельях осталось трое — повар, отворивший калитку сиру Григору, согбенный оружейник Бен Чернопалый и девушка по имени Пиа, сильно подурневшая с тех пор, как Джейме уехал из Харренхолла. Кто-то сломал ей нос и выбил половину зубов. Увидев Ланнистера, она бросилась ему в ноги, плача и судорожно сжимая его колени, пока Могучий Вепрь не оттащил ее прочь.

— Больше тебя никто не тронет, — пообещал ей Джейме, но она лишь расплакалась еще пуще.

С другими узниками обращались несколько лучше. Среди них оказался сир Вилис Мандерли и другие знатные северяне, которых Гора взял в плен на бродах Трезубца. Все эти рыцари, за которых полагался немалый выкуп, были грязны и оборваны. Некоторых украшали свежие синяки, кое у кого шатались зубы и пальцев недоставало, но раны у них были аккуратно перевязаны, и голодными они не сидели. Понимали ли они, каким мясом их кормят? Джейме решит, что лучше об этом не спрашивать.

Заключение сломило их всех, особенно сира Вилиса, толстяка с кустистыми усами, тусклыми глазами и печально обвисшими брылами. Услышав, что его отвезут в Девичий Пруд и там посадят на корабль, идущий в Белую Гавань, он повалился на пол и разрыдался еще громче, чем Пиа. Потребовалось четверо, чтобы его поднять. Слишком уж ты налегал на жареную козлятину, подумал Джейме, испытывая жгучую ненависть к этому проклятому замку. Харренхолл за свои триста лет пережил больше ужасов, чем Бобровый Утес за три тысячи.

Джейме приказал развести огонь в очагах большого чертога, и повар заковылял обратно на кухню — готовить еду для вновь прибывших. «Только не козлятину», — предупредили его.

Сам Джейме ужинал в Охотничьем чертоге с сиром Бонифером Хасти. Этот сухопарый журавль за каждым словом поминал Семерых.

— Солдаты сира Григора мне не нужны, — заявил он, разрезая грушу, такую же сморщенную, как он сам, и следя, чтобы ее несуществующий сок не брызнул на чистенький пурпурный дублет с косой белой полосой его дома. — Не желаю держать этих греховодников у себя на службе.

— Мой септон говаривал, что все мы не без греха.

— Это правда, но есть грехи, чернотой своей превосходящие все остальные, и смрад их бьет прямо в нос Семерым.

Видно, у тебя самого нос не лучше, чем у моего брата, иначе мой смрад заставил бы тебя поперхнуться этой грушей.

— Хорошо, я вас избавлю от вояк Григора. — Лишние бойцы всегда пригодятся. Во время штурма, к примеру. Послать их на лестницы первыми, и дело с концом.

— И шлюху заберите отсюда, — попросил сир Бонифер, — из тюрьмы.

Когда Джейме сам был здесь пленником, Квиберн прислал Пиа ему, думая сделать приятное своему подопечному. Но Пиа, которую сегодня вывели из темницы, разительно отличалась от хорошенькой смешливой простушки, юркнувшей тогда Джейме под одеяло. Она имела неосторожность заговорить, когда сир Григор потребовал тишины. За это Гора своим кольчужным кулаком выбил ей зубы и сломал нос. Она бы не отделалась так легко, но Серсея, к счастью, срочно вызвала Гору в Королевскую Гавань на поединок с Красным Змеем. Его кончина не вызывала у Джейме скорби.

— Пиа родилась в этом замке, — сказал он сиру Бониферу. — Другого дома у нее нет.

— Эта женщина — источник разврата. Я не потерплю, чтобы она вертела своими… прелестями перед моими людьми.

— Думаю, у нее пропала охота вертеть перед кем-то прелестями, но если вы так настаиваете, я возьму и ее. — Хотя бы в прачки. Оруженосцы безропотно ставят ему шатер, чистят коня и полируют доспехи, но стирка его белья представляется им делом не мужским и постыдным. — Но сумеете ли вы удержать Харренхолл с одной только Святой Сотней? — Отряд Хасти, строго говоря, уже не мог называться сотней, потеряв четырнадцать бойцов на Черноводной, — однако сир Бонифер, несомненно, пополнит его, как только найдет достаточно праведных рекрутов.

— Никаких затруднений я не предвижу. Старица озарит нам путь, а Воин придаст силу нашему оружию.

Неведомый же, может статься, приберет всех твоих святош. Неясно, кто убедил Серсею назначить сира Бонифера кастеляном Харренхолла, но похоже, что Ортон Мерривезер. Хасти, кажется, когда-то служил его деду. Верить, что человек по прозвищу Добрый может исцелить раны, нанесенные речным землям Русе Болтоном, Варго Хоутом и Григором Клиганом, — как раз в духе этого рыжего дуралея.

Хотя в чем-то Мерривезер, пожалуй, и прав. У Хасти, выходца из штормовых земель, на Трезубце нет ни друзей, ни врагов. Стало быть, и кровной мести тоже нет, и долгов, которые следует уплатить, и приспешников, требующих награды. Он трезв, справедлив, наделен сильным чувством долга, а солдат дисциплинированней его восьмидесяти шести святош не сыскать во всех Семи Королевствах. Любо-дорого посмотреть, как выезжены их большие серые мерины. Мизинец полагал, что сир Бонифер выхолостил заодно и конников — очень уж безупречная у них репутация.

С другой стороны, что можно сказать о солдатах, знаменитых выездкой своих лошадей, а не числом убитых врагов? Молиться они горазды, а вот драться… На Черноводной они как будто не посрамили себя, но отличиться тоже не отличились. Сир Бонифер в юности успешно выступал на турнирах, но затем то ли потерпел поражение, то ли опозорился, то ли столкнулся со смертью и отказался от турниров навсегда как от занятия пустого и суетного.

Однако Харренхоллом должен кто-то командовать, и этот слепок с Бейелора Благословенного — именно тот, кого выбрала для этой цели Серсея.

— У этого замка дурная слава, — предостерег Джейме, — притом вполне заслуженная. Говорят, что Харрен и его сыновья до сих пор бродят ночью по этим чертогам, объятые пламенем. И тот, кто их видит, загорается сам.

— Я не боюсь привидений, сир. Сказано в Семиконечной Звезде, что ни один дух не способен причинить вреда человеку истинно верующему.

— Что ж, полагайтесь на веру, но о стальных доспехах тоже не забывайте. Все, кто держал Харренхолл до вас, кончили плохо. Гора, Хоут, даже мой отец…

— Простите мне мою смелость, но никто из них не был человеком благочестивым. Небесный Воин поможет нам против любого врага. Мейстер Гулиан и его вороны останутся с нами, в Дарри со своим гарнизоном сидит лорд Лансель, Девичий Пруд держит лорд Рендилл. Втроем мы повыведем здесь всех разбойников, и добрые люди по милости Семерых опять вернутся в свои деревни, вспашут поля и отстроят дома.

Разве что те, кого козел не успел перебить. Джейме обхватил золотыми пальцами кубок с вином.

— Если к вам в руки попадет кто-то из Бравых Ребят, известите меня немедленно. — Неведомый прибрал Хоута, не дав Джейме им завладеть, но Золло еще гуляет на воле вместе с Шагвеллом, Роржем, Верным Утсивоком и прочими.

— Чтобы вы подвергли их пыткам, а после казнили?

— Можно подумать, что вы на моем месте простили бы их.

— Да, если бы они искренне раскаялись в содеянном. Я принял бы их как братьев и помолился бы вместе с ними, прежде чем послать их на плаху. Грехи можно простить, но преступления требуют кары. — Хасти сложил пальцы домиком, некстати напомнив Джейме отца. — Как прикажете поступить с Сандором Клиганом?

Читай молитву и беги, как только увидишь его.

— Отправьте его прямиком к любимому брату, — сказал Джейме вслух. — Хорошо, что у богов целых семь преисподних — одна братьев Клиганов нипочем не вместила бы. — Он тяжело встал из-за стола. — Но если вам посчастливится взять Берика Дондарриона, подождите до моего возвращения. Я хочу привести его в Королевскую Гавань с веревкой на шее, чтобы сир Илин снес ему голову принародно.