Особенности эльфийской психологии - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела". Страница 71

Я смотрю на светлого. Он, напротив, делает вид, что увлечен пейзажем, которым прекрасно успел насладиться, еще когда мы только пришли. Я сделал что-то не так. Мне не нравится танцевать пятками по лезвию клинка. Сейчас я испытываю именно такое чувство, но отступать не намерен. Я слишком долго ждал тебя, светлый, и сумею пройти этот путь по острию до конца.

– Кстати, Барсим, а это ты привел в наши пенаты нового психолога? – спрашивает Велюр.

Светлый фыркает и поворачивается к полукровке.

– Что, уже успел познакомиться с этим чудом природы?

– О, и еще как! – восклицает как всегда беззаботный полуэльф. Я знаю, что такое его поведение обманывает слишком многих. И знаю, что Велюр этим беззастенчиво пользуется. Особенно в поединках. Его любимый стиль пьяного клинка одним своим названием говорит для посвященных о многом, – Кстати, Фиг-Шамь, – обращается он ко мне. Всегда на 'Вы', Корешель с самого первого дня держится со мной подчеркнуто нейтрально, а вот со светлым приятельствует, мне же, темному, он такой чести не оказал. – Почему я только от него впервые услышал, что ваши девушки куда лучше способны держать удар, чем мужчины?

– Потому что нашим детям, отправляя их учиться к вам, настоятельно рекомендуют не выделяться из толпы и максимально потворствовать прихотям светлых в плане традиций и моральных норм.

Андрей удивляет меня. Но его класс, особенно наша, темная его половина, удивляют еще больше. Илюизмена Вариусель Вик-Холь, будущая Владычица Второго Дома, почему и она, и двое её мужчин готовы раскрыться перед светлыми по одной его прихоти? Хотя, почему тогда я не задаю этот вопрос самому себе, ведь именно Андрей спровоцировал меня открыться.

– Почему? – вопрос Тарэля пробивается сквозь сонм мыслей не сразу. Я поднимаю на него глаза. Он видит, что я не понимаю, о чем он спрашивает и пытается уточнить. – Получается, что вы все притворяетесь. Играете в какие-то только вам понятные игры. Почему?

– Потому что иначе вы бы давно разорвали мирный договор.

– Не верю, – он роняет это так убежденно. А полуэльф, севший ближе к нему, чем ко мне, молча наблюдает за нами. Мне бы хотелось ответить честно. Но я не уверен, что могу себе позволить быть честным с ним. Ведь, когда вопрос столь щекотлив, мне нельзя забывать, что Тарэль Барсим Огненный принадлежит к роду Барсим, одному из старейших светлоэльфийских родов. Серые кардиналы при правящей династии. Вот кем много поколений служат старшие сыновья этой семьи, и будут служить. Тарэль младший. Поэтому при дворе его старший брат, а не он. Но я точно знаю, что родственные связи в этой семье чрезвычайно крепки. Именно за счет них Барсимы выживали в таких переделках, в которых, скорей всего, не выжил бы никто.

Я предпочитаю промолчать в ответ на его выпад. Тогда, устав от паузы, тяготящей всех, снова заговаривает полуэльф.

– И все же, мне бы хотелось узнать об этом парне побольше. Представляете, он явился ко мне на урок и открыто объявил, что настоящий меч увидел совсем недавно и в руках еще не держал.

– О да, – Тарэль натянуто улыбается и поворачивается в его сторону. – Он это может.

– Откровенно и в лоб, – помедлив, поддерживаю его я.

– Да? – Корешель переводит взгляд с меня на светлого, а потом вдруг вроде бы в шутку уточняет. – Только не говорите мне, что он и вам что-то в этом роде сказал!

– Сказал, – вдруг резко обрубает Тарэль, смотрит на меня и снова поворачивается к мастеру. – Прости, я знаю, что ты уже сделал заказ, но не мог бы ты нас оставить?

Полуэльф не меняется в лице, но я вижу, что внутри него с каждым словом светлого командора все больше разгорается любопытство. Что делает этот светлый? Я не понимаю его.

– Неужели ваши тайны настолько секреты, что не предназначены даже для моих ушей? – Велюр тянет с притворной обидой. Он не понимает, что такого мы можем обсуждать, когда любые изменения в порядке смены караулов и прочих тонкостей нашего ремесла он заметит и невооруженным взглядом. К тому же, он входит в Ученый Совет, а любые изменения должны быть согласованы именно на этом уровне.

– У нас свидание, – помедлив, объявляет Барсим. И я с трудом удерживаюсь о того, чтобы не подавиться воздухом. – Поэтому, будь так добр, оставь нас одних.

Полуэльф настолько сильно меняется в лице, что у меня мелькает мысль, что он опуститься до банальных воплей – 'Что?! Да как у тебя язык поворачивается говорить такое?! Как можно, с темным?!' – и все такое прочее. Но он смотрит сначала на Барсима. Потом переводит взгляд на меня. Я отвечаю ему спокойным взглядом. Он молча, подчеркнуто вежливо склоняет голову, встает и уходит. Ни разу не обернувшись на нас. Прямо по воздуху, а потом плавно вниз, к стойке, за которой стоит маг-администратор кафе. Я не успеваю проследить за ним дальше, потому что меня отвлекает требовательный вопрос.

– Почему ты решил солгать?

Я не решаюсь повторить свою ошибку дважды. Теперь я буду честен. Я уважаю его не только, как противника, но и как человека. И теперь понимаю, как неуважительно было с моей стороны думать, что он будет прятаться и скрываться. Он удивил меня. Приятно удивил.

– Думал, что щажу твои чувства.

– Не нуждаюсь, – отрезает он и выгибает брови, ожидая от меня ответного хода.

Я позволяю себе улыбку.

– Готов предложить загладить свой промах.

– Как? – тут же спрашивает он.

Я думаю секунду. Потом иду на риск. Он кажется мне оправданным.

– А как ты хочешь?

Он улыбается. Я угадал. Опускает глаза вниз. На что-то указывает. Я заглядываю под стол, теперь мне, как и ему, с его места, виден нижний ярус кафе. И там за большим круглым столом, который так и остался стоять на твердой земле, а не воспарил, как наш, я обнаруживаю Андрея и компанию. Надо же, похоже, наши студенты решили показать ему город. Они что-то обсуждают, но мне даже отсюда видно, что весь стол накрыт настолько плотным куполом-заглушкой, что вряд ли даже архимаг способен его так легко вскрыть, не потревожив сотворивших его юных магов. Выныриваю из-под стола и встречаюсь взглядом с Барсимом.

– Мне любопытно, о чем они там так живо беседуют.

– Предлагаешь мне вскрыть заглушку? – если он скажет 'да', я откажусь. Но светлый качает головой и больше не улыбается. Просто мягко объясняет:

– Я просто хотел бы спуститься и поздороваться. Ты не против?

– Нет, – я встаю и добавляю, позволяя ему услышать искренность в моих словах. – Мне тоже любопытно.

Илюизмена Вик-Холь

Я догадалась давно. Но у меня не было прямых доказательств. Как? Откуда? Все просто. Запах. Нас в Храме Лосс учили сражаться в полной темноте и распознавать противника – очередную пещерную тварь, по запаху, а бить на слух. Прямо туда, где под ребрами, мышцами и ливером бьется сердце. А потом давали возможность узнать на запах предполагаемых противников из других рас.

У каждой расы есть свой особый едва различимый аромат, который сопутствует всем его представителям, насколько бы сильно не были подвержены изменениям их тела. Редкие маги, накидывая личины, вспоминают о запахе. Поэтому это умения было весьма полезным. И нас, тех, кто когда-нибудь возглавит Двенадцать Великих Домов, специально ему обучали.

Я хорошо помню ту ноту в запахе представителя любой расы, которую привносит принявший его облик мерцающий. Поэтому я догадалась. Но убедиться решилась только сейчас. Из-за Андрея. То, что он делает с классом, поражает меня и, как не странно, вынуждает меняться вместе со всеми. И мне нравятся эти перемены, иначе я бы уже давно их пресекла. Сближение Карунда и Антилии, странные взгляды, которые все чаще начал кидать на Машмула Алиэль, в которых уже нет ненависти и презрения, напротив, у этих взглядов совсем иной подтекст. Но я решила сделать ставку на этого психолога, на Андрея. Решила предоставить ему возможность показать, что еще он способен в нас изменить. И немаловажным, знаковым, событием для меня стала его, как он изящно выразился, гневотерапия.