Танец с драконами - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 108

Улицы становились шире, здания более внушительными.

Некоторые из них были увенчаны большими куполами из цветного стекла. В сумерках, с огнями светящимися под ними, купола светились синим и красным, зеленым и фиолетовым.

Но, вместе с тем, было в воздухе что-то неуловимое, что беспокоило Тириона. На восточном берегу Ройна, он знал, располоагались причалы Волантиса, кишащие матросами, рабами и торговцами, а винные погребки, гостиницы и публичные дома обслуживали эту публику. К востоку от реки незнакомцы из разных морей были не редкостью. "Нам здесь не рады,"- почувствовал карлик.

Когда Тирион впервые проходил мимо слона, он не мог оторвать глаз. В зверинце Ланиспорта была слониха, и Тирион видел ее, когда был мальчиком. Она умерла, когда Тириону было лет семь… но этот огромный серый исполин выглядел в два раза крупнее нее.

Дальше они наткнулись на слона поменьше, цвета белой выветрившейся от времени кости, который был впряжен в богато украшенную повозку. "Может ли быть воловья повозка без волов? — " поинтересовался Тирион у похитителя. Но когда его попытка завязать разговор оказалась безупспешной, он погрузился в молчание, наблюдая за движениями крупа слона- карлика перед собой.

Волантис кишмя кишел белыми карликовыми слонами. По мере их приближения к Черной Стене и многолюдным районам недалеко от Длинного Моста, они успели заметить около дюжины.

Несмотря на это, обычные крупные серые слоны также не были редкостью — огромные монстры с замками на спинах. В вечернем полумраке появились тележки, обслуживаемые полураздетыми рабами, чьей целью была уборка огромных, дымящихся куч слоновьего навоза, оставленного обоими видами тварей, и больших, и маленьких. За тележками увивались полчища мух, и неудивительно, что именно мухи были вытатуированы на щеках рабов, отмечая суть их занятия.

"Вот подходящее ремесло для моей дорогой сестрицы," — размышлял Тирион. "Она будет прелестно смотреться с маленькой лопаткой и мухами, вытатуированными на ее сладеньких розовых щечках."

К тому времени они замедлились настолько, что ползли. Дорожный поток имел плотное движение (?), почти все оно текло на юг. Рыцарь шел с ним, бревно попавшее в поток. Тирион разглядывал проходящие толпы. Девять человек из десяти носили отметины рабов на щеках. "Так много рабов… куда они все идут?»

"Красные жрецы зажгли(?) их ночные огни на закате. Верховный жрец будет говорить. Я бы избежал этого, если бы мог, но чтобы достигнуть Длинного Моста мы должны пройти красный храм».

Спустя три квартала улица открыла их взору огромную площадь, освещенную факелами, на которой находился храм. Сохрани меня Семеро, да он должно быть в три раза больше Великой Септы Бейлора. Чудовищное переплетение столбов, лестниц, опор, мостов, куполов и башен, производившее такое впечатление, будто все они были вытесаны из одной глыбы колоссальных размеров, Храм Владыки Света возвышался подобно холму Эйгона. Сотни оттенков красного, желтого, золотистого и оранжевого цветов соприкасались и сливались в единое целое на стенах храма, перетекая из одного в другой как облака на заходе солнца. Стройные башни храма взвивались ввысь, застывшие языки пламени, танцующие с небом. Огонь, превращенный в камень. Верховный Жрец, окруженный огромными ночными кострами, разведенными у ступеней храма, приступил к своей речи.

Бенерро. Верховный Жрец стоял на вершине красной каменной колонны, соединенной с величественными терассами узким каменным мостиком. На терассе стояли рядовые жрецы и прислужники. Прислужники были одеты в бледно желтые и ярко оранжевые одежды, жрецы и жрицы- в огненно красные.

Огромная площадь перед ними была полностью заполнена людьми. Многие последователи носили красные повязки на рукавах или головах. Все глаза были устремлены на верховного жреца. "Дорогу,"- прорычал рыцарь, в то время как его лошадь врезалась в толпу. "Прочь с дороги!" Волантийцы недовольно расступились, провожая путников ругательствами и злыми взглядами.

Бенерро хорошо владел своим высоким голосом. Худой и высокий, он имел вытянутое лицо и кожу молочной белизны. Языки пламени, вытатуированные на его щеках, подбородке и бритой голове, образовывали ярко красную маску, которая сжигала глаза, огненным кольцом окружала безгубый рот. "Это татуировка раба?" — спросил Тирион.

Рыцарь кивнул.

— Красный храм покупает их детьми и делает жрецами, храмовыми проституками или воинами. Посмотри туда.

Он указал на ступени перед дверями храма, где стояла цепь мужчин в богато украшенных доспехах и оранжевых плащах, они сжимали копья с наконечниками в форме пляшущих огней.

— Огненная Рука. Священные солдаты Владыки Света, защитники храма.

Огненные рыцари.

— А сколько пальцев на этой руке, скажи на милость?

Всегда тысяча. Ни больше, ни меньше. Вместо каждого погасшего огня зажигают новый.

Бенерро указал на Луну пальцем, сжал ладонь в кулак, широко раскинул руки. Когда его голос поднялся до крещендо, языки пламени внезапно со свистом вырвались из его пальцев, толпа ахнула. Жрец начал чертить огненные символы. Валирийские письмена. Тирион узнал только два из десятка: Гибель и Тьма.

Толпа разразилась криками. Женщины вопили, мужчины потрясали кулаками. Плохие предчувствия. Карлик вспомнил день отплытия Мирцеллы в Дорн, и бунтующую толпу на обратном пути из гавани в Красный Замок.

Тирион вспомнил, что Халдон полумейстер предлагал привлечь красного жреца на сторону молодого Гриффа. Теперь, когда карлик сам видел и слышал жреца, эта идея казалась ему плохой. Он надеялся, что у Гриффа больше здравого смысла. Некоторые друзья много опаснее врагов. Но лорд Коннингтон должен будет поломать голову, чтобы отличить одних от других. "Хотел бы я и сам уметь это делать, — " подумал Тирион.

Священник показал на Черную Стену за храмом, охватывая жестом ее парапеты, откуда горстка вооруженных охранников глядела вниз.

— О чем он говорит? — поинтересовался Тирион у рыцаря.

— О том, что Дейенерис в беде. Темное око направило свой взор на нее, и приспешники ночи замышляют ее уничтожить, молясь своим фальшивым богам в храмах обмана… плетут заговоры против нее вместе с безбожниками из дальних стран…

Тирион почувствовал, как волосы у него на затылке встали дыбом. Принц Эйгон не найдет здесь друзей. Красный жрец говорил о древнем пророчестве, пророчестве, предсказывавшем появление героя, изгоняющего прочь тьму, нависшую над миром. Одного героя. А не двух. У Дейнерис есть драконы, у Эйгона их нет. Карлику необязательно было быть провидцем, чтобы понять как Бенерро и его последователи отреагируют на появление второго Таргариена. "Грифф тоже поймет, конечно же," — думал он, с удивлением отметив то, насколько сильно его это взволновало.

Рыцарю пришлось применить силу, чтобы протиснуться сквозь толчею, образовавшуюся на выходе с площади, игнорируя сыпавшиеся на него со всех сторон проклятия. Один человек заградил им дорогу, но рыцарь взялся за рукоять меча и обнажил его ровно настолько, чтобы продемонстрировать фут обнаженной стали. Человек растворился, и путь вновь был свободен. Рыцарь пустил лошадь рысью, и толпа осталась позади. Какое-то время Тирион еще слышал голос Бенерро, постепенно затихавший за их спинами и внезапный, как молния, рев толпы, спровоцированный его речью.

Они подъехали к конюшне. Рыцарь спешился и стал колотить в дверь, пока не прибежал изможденный раб с лошадиной головой на щеке. Карлика грубо сдернули из седла и привязали к столбу, в то время как его похититель будил владельца конюшни и торговался с ним по поводу цены за коня и седло. Дешевле продать лошадь, чем перевозить ее на корабле через полмира. Тирион чувствовал присутствие корабля в своем ближайшем будущем. Возможно, он все-таки прорицатель.

Получив деньги, рыцарь закинул оружие, щит и седельную сумку себе на плечо и спросил дорогу к ближайшей кузнице. Та тоже оказалась на засове, но быстро открылась на крик рыцаря. Кузнец искоса взглянул на Тириона, затем кивнул и принял горсть монет.