Танец с драконами - Мартин Джордж Р.Р.. Страница 141

Гвардейские сосны и страж-деревья одели толстые белые шубы, и сосульки ниспадали с голых коричневых ветвей широкими листьями. Джон послал Тома-Ячменное-Зерно вперед на разведку, хотя путь до белой рощи часто использовался и был хорошо знаком им. Большой Лидл и Люк из Лонгтауна скользили параллельно им на восток и на запад, образуя кисть, которая должна была защитить колонну от любых столкновений. Это были опытные разведчики, вооруженные обсидианом и сталью. Через их седла были перекинуты сигнальные рога, чтобы при необходимости позвать помощь.

Остальные тоже были не хуже. По крайней мере, хороши в схватке и преданы своим братьям. Джон не мог сказать, кем они были до того, как попали на Стену, не не сомневался, что у большинства прошлое черно как их плащи.

А теперь это именно те, кого он хотел видеть у себя за спиной. Их поднятые капюшоны защищают от кусающего ветра, некоторые закутались в шарфы, закрывающие лица.

Джон их знал. Каждое имя высечено у него на сердце. Это его люди. Его братья.

С ними было ещё шестеро — молодых и в годах, крупных и невысоких, опытных и новичков.

Конь родился и вырос в Кротовом Городке, Аррон и Эмрик пришли со Светлого Острова, Атлас — из борделей Староместа на другом конце Вестероса.

Все они ещё мальчишки.

Кожаный и Джакс — сыновья Зачарованного Леса, они старше, им далеко за сорок и у них уже свои сыновья и внуки. Они из тех шестидесяти трёх одичалых, которые пошли за Джоном Сноу обратно к Стене в ответ на его призыв, но только эти двое решили, что хотят надеть чёрные плаши.

Железный Эммет сказал, что они готовы, во всяком случае настолько, насколько возможно. Он вместе с Джоном и Боуэном Маршем обсудили каждого и дали им назначения: Кожаного, Джакса и Эмрика в разведчики, Коня в строители, Аррона и Атласа — в стюарды.

И теперь настало время их клятвы.

Железный Эммет ехал в голове колонны, на самой уродливой лошади, какую Джон когда-либо видел: лохматая скотина, полностью покрытая шерстью плоть до копыт.

— Говорят прошлой ночью были проблемы в Башне Распутниц? — спросил оружейник.

"Башня Хардина"

Из шестидесяти трех пришедших с ним из Кротового Городка, девятнадцать были женщины и девушки. Джон разместил их в той же заброшенной башне, где когда-то сам спал, когда был новичком на Стене. Двенадцать были копьеносицами, более чем способными защитить как себя, так и младших девочек от нежелательного внимания черных братьев. Именно одни из таких, кого выпроводили, дали Башне Хардина ее новое вызывающее название. Джон не собирался мириться с насмешкой.

— Три пьяных дурака приняли Хардин за бордель, вот и все. Они сейчас в ледовых камерах, обдумывают свою ошибку.

Железный Эммет скривился:

— Мужчины есть мужчины. Клятвы это слова, а слова — ветер. Вам следовало бы приставить к женщинам стражу.

— А кто будет смотреть за стражами?

Ничего ты не знаешь, Джон Сноу. Но он научился, и Игритт была его учителем. Если он не смог сдержать собственную клятву, как мог он требовать большего от своих братьев? Но шутить с женщинами Одичалых небезопасно. Мужчина может владеть женщиной и мужчина и мужчина может владеть ножом, однажды говорила ему Игритт, но ни один мужчина не может владеть обоими.

Боуэн Марш ошибался не во всем. Крепость Хардина была взрывоопасна, ожидая только искры.

— Я намереваюсь открыть еще три замка, — сказал Джон. — Глубокое Озеро, Соболий Зал и Длинный Пригорок. Во всех них обоснуются отряды вольного народа под командованием наших собственных командиров. Длинный Пригорок будет отдан женщинам, кроме командира и старшего стюарда.

Там будут некоторые сексуальные связи, не сомневался он, но расстояние, по крайней мере, будет достаточно большим, чтобы осложнить их.

— И какому же несчастному болвану выпадет такая участь быть там командиром?

— Я еду позади него.

Смешанное выражение тревоги и восторга, пробежавшее по лицу Железного Эммета, стоило дороже мешочка с золотом.

— Что я натворил, что вы так меня не любите, мой лорд?

Джон рассмеялся:

— Не бойся, ты не будешь один. Я собираюсь отправить с тобой Скорбного Эдда. Он будет твоим заместителем и стюардом.

— Копьеносицы будут так счастливы. Вы поступите правильно, если отдадите замок Магнару.

Улыбка Джона исчезла:

— Я бы мог, если бы доверял ему. Я боюсь, Сигорн считает меня виновным в смерти его отца. Что еще хуже, он воспитывался и обучался отдавать приказы, а не выполнять их. Не удивительно, что Тенны с вольным народом. Мне сказали, Магнар означает Лорд на Старом Языке, но Стир был для своего народа скорее Богом, и его сын сделан из той же кожи. Мне не нужны люди, преклоняющие колени, но они действительно должны подчиняться.

— Да, м'лорд, но вам лучше сделать что-нибудь с Магнаром. Тенны доставят вам неприятности, если вы будете игнорировать их.

Неприятности- это бремя Лода Командующего, сказал бы Джон. Его визит в Кротовый Городок принес ему много неприятностей, как оказалось, и женщины были наименьшей из них. Халлек доказал свою агрессивность, как Джон и боялся, и еще были некоторые среди черных братьев, чья ненависть к свободному народу была глубока. Один из тех, кто последовал за Халлеком, уже отрезал ухо одному строителю во дворе, и хорошо, что не началась резня. Джон должен открыть старые заставы в ближайшее время, поэтому братья Харма могут быть высланы в гарнизон Глубокого Озера или в Соболий Зал. Однако сейчас, ни один из них не был пригоден для человеческого обитания, и Отелл Ярвик с его строителями все еще пытались восстановить Твердыню Ночи. Были ночи, когда Джон Сноу размышлял, не сделал ли он страшную ошибку, отговорив Станниса от увода всех одичалых от Стены на бойню. Я ничего не знаю, Игритт, подумал он, и, вероятно, никогда не узнаю.

В полумиле от рощи, длинные красные лучи осеннего солнца косо пробивались вниз между ветвями голых деревьев, окрашивая сугробы в розовый цвет. Всадники пересекли замерзший ручей, между двумя неровными глыбами, вмерзшими в лед, затем последовали по извилистой охотничьей тропе на северо-восток. Всякий раз как налетал ветер, тучи рыхлого снег наполняли воздух и щипали глаза. Джон прикрыл шарфом рот и нос и поднял капюшон своего плаща.

— Уже недалеко, — сказал он всадникам.

Никто не ответил.

Джон учуял Тома Ячменное зерно, прежде чем увидел его. Или это Призрак почуял его? В последнее время Джон Сноу иногда чувствовал себя так, как если бы он и лютоволк были одним целым, даже бодрствуя. Первым появился огромный белый волк, стряхивая с себя снег, а несколькими мгновениями спустя — Том.

— Одичалые, — тихо сказал он Джону. — В роще.

Джон велел всадникам остановиться.

— Сколько?

— Я насчитал девятерых. Стражи нет. Некоторые, возможно, мертвы или спят. Большинство, кажется, женщины. Один ребенок. Но там еще великан. Я видел только одного. Они разожгли костер, дым тянется между деревьями. Дураки.

Девять, а у меня семнадцать. Хотя четверо из них зеленые юнцы, и нет ни одного великана.

Как бы то ни было, Джон не собирался отступать к Стене. Если одичалые всё ещё живы, возможно, мы могли бы забрать их с собой. Если же они мертвы, что ж… труп или пара всегда пригодятся.

— Дальше пойдем пешком, — сказал он, мягко приземлившись на обледенелую землю, снега было по щиколотку, — Рори, Пейт, останьтесь с лошадьми.

Он мог бы доверить это задание и новобранцам, но им вскоре придется в первый раз пролить кровь. А сейчас время ничуть не хуже, чем любое другое.

— Рассредоточиться и построиться полукругом. Я хочу обступить рощу с трех сторон. Не теряйте из виду человека справа и слева от вас, следите, чтобы расстояние между вами не увеличивалось. Снег заглушит наши шаги. Меньше шансов на кровопролитие, если застанем их врасплох.

Быстро надвигалась ночь. Лучи света исчезли вместе с последним кусочком солнца, тающим в западных лесах. Розовый снег опять белел, цвет вымывался из него пока на мир опускалась тьма. Вечернее небо стало выцветше-серым как старый плащ, который слишком много стирали. Появились первые робкие звезды.