Прекрасная стерва (ЛП) - Лорен Кристина. Страница 16

“Беннетт”, приглушенно поправил он, прежде чем натянуто мне улыбнулся.

“Это Рождество, папа. Все полноприводные автомобили закончились”.

Положение за ужином, тоже не улучшилось.

Когда мы сидели за столом, мой отец уставился на Беннетта так, будто пытался противопоставить его с лицом, которое он видел в новостях. “Беннетт, да?” сказал он, бросая скептический взгляд поверх своего бокала. “Что это за имя такое?”

Я застонала. “Папа”.

“Моя мать была чем-то вроде поклонницы Джейн Остин, сэр. Второе имя моего брата - Уиллоуби, так что, мне нравится думать, что я еще легко отделался”.

Папа даже не выдавил из себя улыбку. “Назван в честь героя любовного романа? Полагаю , это объясняет некоторые вещи ”.

“Ваше имя Фредерик”, сказал Беннетт, слегка улыбаясь. “Это - хорошее имя, если вы не возражаете, что я говорю это так. Фредерик Уэнтворт тоже трудолюбивый, сам всего добившийся главный герой в«Доводах рассудка» . Моя мать заставила меня прочитать все романы Остин, когда я был в средней школе, а я обычно делаю то, что говорит мне мать”. Он взял кусочек от своего ужина, который прожевал и проглотил, прежде чем сказать: “Этот совет также включает в себя знакомство с вашей дочерью”.

“Хммм. Ну, будь осторожен с ней”, сказал папа, впиваясь взглядом в Беннетта со своей стороны стола. “Друг моего гигиениста состоит в банде, и я сомневаюсь, что кто-то будет скучать по тебе”.

“ Папа !”

Он посмотрел на меня с широко раскрытыми и невинными глазами. “Что?”

“Друг Марка не состоит в банде”.

“Конечно, состоит. Он итальянец”.

“Это ничего не значит!”

“Поверь мне. Я встречался с ним. Водит черный автомобиль с тонированными стеклами. Марк звал его Толстым Доном на офисной вечеринке”.

“Его зовут Глен, папа, и он учится, чтобы стать дипломированным бухгалтером ( Certified public accountant[5] ). Онне состоит в банде”.

“Я не понимаю, почему ты так дьявольски любишь все время спорить, Хлоя. Только Бог знает, где ты этому научилась”.

В этот момент Беннетт начал так надрывно смеяться, что ему пришлось извиниться за это.

Позже, после того как Беннетт поддался моему отцу, позволив папе обставить его в Монополии - как кто-то мог поверить в то, что Беннетт Райан проиграл игру, связанную с деньгами, я никогда не узнаю - он выбрался из комнаты для гостей и забрался в мою постель.

“Ты хочешь, чтобы нас схватили с поличным”, сказала я, уже взобравшись на него сверху.

“Нет, если ты будешь тихой”.

“Хм, я не знаю. Не могу сказать тебе, как много раз мой папа ловил меня за тем, что я украдкой выбиралась из дома, когда училась в средней школе, хотя я былаочень тихой”.

“Разве мы не можем не говорить о твоем отце прямо сейчас? Это серьезно отвлекает меня от того, как горячо будет трахать тебя в твоей подростковой постели. Господи, Хлоя. Это точно считается нижним бельем?” сказал он, вертя в руках крошечные лямки моих трусиков, а затем потянув. Резко.

“Боже мой!” Закричала я шепотом. “Эти были новыми и…”.

“Они тебе нравились”, закончил он, усмехаясь. “Просто вношу свой вклад, чтобы поддержать традицию”.

Я хотела поспорить, но 1) он был прав, и 2) я отвлеклась, поскольку Беннетт отодвинул разорванную ткань в сторону и засунул в меня палец. Он взял другой рукой меня за бедро, призывая двигаться на нем.

“Вот так”, сказал он; губы приоткрыты, а глаза изучают пространство между моими ногами. “Черт, сними свою футболку”.

Забыв о разорванных трусиках, я кивнула, сняв свою футболку через голову и бросив ее позади нас. Он засунул в меня второй палец, и я ускорилась, каркас кровати под нами тихо заскрипел.

Беннетт сел, шепча: “Шшшш”, напротив моего рта. “Приподнимись”.

Я передвинулась на коленях и смотрела, как он спускал свои пижамные штаны по бедрам.

“Мы действительно делаем это здесь?” прошептала я. Кровать была слишком маленькой, в комнате было слишком жарко и слишком тихо - и до моего папы было всего две двери. Это было глупо и неудобно, но я не могла держать это в памяти, желая нечто большее.

Я включила маленькую лампу, так чтобы лучше его видеть. Его губы распухли, волосы были в беспорядке, и его ухмылка была совершенно нелепа, когда он сказал: “Я дьявольски люблю тебя, ты чертовски скверная девчонка. Ты хочешь меня видеть?”

“ Да ”.

“Потрогай себя”, прошептал он.

Я сделала это, слишком медленно, чтобы добиться успеха, но идеально по скорости, чтобы заставить его глаза вырасти до размеров блюдец, прежде чем он потянулся, чтобы поцеловать меня. Он пробормотал что-то напротив моих губ, его язык лениво перемещался напротив моего. Он заполнил все тихими звуками, его руки были везде, его член скользил по моему клитору, а затем окончательным нажимом медленно в меня вошел.

Это было подобно помутнению, настолько полным было ощущение теплого дыхания и пылающей кожи. Беннетт посасывал мои соски, зажав их зубами, пока я скользила по нему. Я была настолько безразлична ко всему остальному, что даже не заметила знакомый скрип петель на двери моей спальни.

“О, из любви к Питу!” завопил мой папа, и внезапно все заполнилось ногами, руками, отовсюду летящими одеялами. Я слышала отдаленное ворчание своего отца, когда он помчался по коридору, бормоча о его маленькой девочке, сексе в его доме и явных признаках сердечного приступа.

Давайте просто признаем, что ни Беннетт, ни я, никогда и ни за что не были так благодарны, как были благодарны футболисту NDSU , который нуждался в неотложном депульпировании зуба[6] на следующее утро, и чей тренер, старый друг моего отца, настоял на том, что только папа мог справиться с этим. Папа был в офисе до восхода солнца, ожидая их прибытия из Фарго.

Нет, отпуска никогда по-настоящему нам не удавались.

Чувство вины разъедало меня остальную часть утра. Я не должна была так поспешно говорить Беннетту, что это невозможно. В тот момент он пытался быть гибким, а я была одной из тех, кто говорил ему принять во внимание работу. Что, черт возьми, со мной было не так? Я попыталась поймать его между встречами. Я попыталась встретиться с ним на обеде. Самое близкое, что я получила, это встретила его в коридоре, в группе руководящих работников, которые щебетали вокруг него как фанаты вокруг знаменитости.

“Мне нужно поговорить с тобой”, произнесла я одними губами.

“Сигнал летучей мыши?” думаю, он сказал именно это.

Я покачала головой. “Ужин?”

Он кивнул, послал мне воздушный поцелуй за спинами других, и был оттеснен этой группой людей, гнавшей его по коридору и в лифт.

“Так как дела?”

Сара пожала плечами, поливая очередной кусок жаренного мяса кетчупом, прежде чем засунуть его в рот, но, разумеется, не глядя на меня. “Все прекрасно”.

Я впилась в нее взглядом. У Сары всегда было все прекрасно.

“Я серьезно!” настояла она, откидываясь назад на своем стуле. “Так много шума обо всем этом. Я просто пытаюсь выяснить, что правда, а что нет”.

“Звучит как хороший план”, сказала я.

“Я знакома с ним так давно, что просто трудно примириться со всем этим. Но, правда, я в порядке”.

“Сара, прости за вторжение, так как, полагаю, это не мое дело, но это – самая большая куча дерьма о которой я когда-либо слышала”.

“Что?”

“Ты слышала меня! Эта ситуация с Энди - колоссальное дело! Беннетт хочет, чтобы мы поехали во Францию и помимо очевидных одной тысячи двухсот пятидесяти четырех причин, почему я не должна ехать, в верхней части этого списка – ты!”