Цвет любви - Тейлор Кэтрин. Страница 5
Я поспешно отталкиваюсь — от его груди, но иначе не получается, — и возвращаюсь обратно в угол. Его рука отпускает меня.
— Простите, — бормочу я, не в силах скрыть смущение. Теперь мне точно нужно срочно выбираться отсюда.
Он снимает руку со спинки, и мы снова сидим, как раньше. К счастью, японский ассистент заговаривает с темноволосым, речь идет о каких-то встречах. Только Юуто Нагако не принимает участия в разговоре, пристально смотрит на меня, как и прежде. Он что-то говорит по-японски, обращаясь к Джонатану, который тут же поворачивается ко мне.
— Как долго вы у нас пробудете, мисс Лоусон?
Тот факт, что он внезапно обращается ко мне, заставляет меня нервничать еще сильнее, чем до того. Впрочем, спрашивает он не для того, чтобы поддержать разговор, а как-то деловито и отстраненно. Как будто это важная информация, которая ему зачем-то понадобилась.
— Три месяца, — отвечаю я, облизывая губы. Во рту страшно пересохло.
— И откуда вы приехали?
— Из Чикаго.
— Точно. Вы говорили об этом.
Склонив голову набок, он смотрит на меня взглядом, от которого мне некуда деться. Мы сидим все еще слишком близко друг к другу, хоть теперь наши плечи снова соприкасаются. Я чувствую твердость его плеча под пиджаком и немного отодвигаюсь. Но его тепло я ощущаю по-прежнему, и мне кажется, что оно передается мне.
— Значит, вы учитесь у профессора Уайта?
Я киваю. Постепенно оправляюсь от шока. Похоже, он все же решил немного поддержать беседу. Безобидный разговор — это как раз то, что мне нужно.
— Вы его знаете?
— Не лично, нет. Но мой компаньон, Александр Нортон, с ним дружит. Насколько я знаю, он способствовал налаживанию связей.
Об этом профессор Уайт никогда не говорил, но это объясняет, почему английская фирма предлагает оплачиваемую практику американским студентам-экономистам. Вознаграждение не настолько хорошее, чтобы разбогатеть, но с его помощью я, как бы там ни было, смогу позволить себе снимать квартиру в Лондоне на время своего пребывания.
— Что вас привлекает в экономике, мисс Лоусон?
Другие мужчины закончили разговор, и, когда Джонатан Хантингтон спрашивает меня об этом, в салоне автомобиля стоит тишина. Все смотрят на меня, и внезапно у меня снова возникает желание раствориться в воздухе. Но потом мой мозг отмечает тон голоса, с которым был задан вопрос. Мне снова кажется, что его это забавляет. Как будто эта тема не подходит для людей вроде меня, как будто экономика и я — две совершенно несовместимые вещи. Ладно, может быть, сейчас я вела себя как не особенно умная представительница своего пола, но это не повод смотреть на меня свысока. Я хороша. Иначе не получила бы это место. На него был конкурс — и выбрали меня.
— Мне нравится возиться с числами, — подчеркнуто небрежно заявляю я, улыбаясь легко и по возможности независимо, как будто истинная причина слишком сложна для того, чтобы говорить о ней сейчас.
«То, что можешь ты, могу и я», — проносится у меня в голове, и я полностью удовлетворена произведенным эффектом. Пока он не задает следующий вопрос:
— А что вас привлекает в «Хантингтон венчурс»?
Я судорожно сглатываю. Перед отборочной комиссией в университете я легко и убедительно перечислила около десятка пунктов, однако сейчас я могу только смотреть в голубые глаза основателя фирмы, не в состоянии выдавить из себя ни слова.
К счастью, отвечать уже нет необходимости, поскольку мы приехали. Автомобиль останавливается у входа в современное стеклянное офисное здание. В нем по меньшей мере десять этажей и слегка выгнутый наружу фронтон. Одна сторона ровная, в то время как вторая слегка прогибается внутрь, создавая очень интересную, почти коническую форму.
Я сижу со стороны дороги, где быстро проносятся автомобили, поэтому приходится дождаться, пока мужчины выйдут с другой стороны, прежде чем последовать за ними. Когда я выбираюсь из автомобиля, Джонатан Хантингтон протягивает мне руку, чтобы помочь, и, несмотря на минутное колебание, я принимаю помощь. Было бы глупо игнорировать этот жест, а сегодня я уже и так достаточно опозорилась. Однако моему сердечному ритму прикосновения к нему явно не идут на пользу. Едва встав на тротуар, я выпускаю его руку.
Светловолосый великан вынимает из багажника моего черного монстра, но вместо того чтобы отдать чемодан мне, катит его к стеклянной двери здания.
— После вас. — Джонатан Хантингтон жестом приглашает меня идти вперед, японцы тоже пропускают меня в фойе.
Оно очень большое и элегантное, со стойкой администратора из изысканно обработанного дерева и стекла, перед которой поставил мой чемодан светловолосый шофер. За стойкой стоят две молодые девушки, одна поближе, вторая подальше, и обе смотрят на нас с интересом.
Джонатан Хантингтон здоровается с ними, перекидывается парой слов. Я украдкой бросаю взгляд на часы. Половина одиннадцатого. Проклятье.
Стоявшая у стойки молодая девушка направляется ко мне. Она примерно моего возраста, у нее короткие каштановые волосы, зачесанные нарочито небрежно, но очень стильно. Под светло-зеленый вельветовый костюм она надела очень подходящий топ из батика и простую, но броскую серебряную цепочку. Необычный костюм для бизнес-сферы, но ничего лишнего — и ей очень идет.
— Привет, — произносит она. — Я Энни Френч. Я ждала тебя, Грейс.
Обращение на «ты» удивляет меня, но как раз после такой кошмарной поездки услышать его очень приятно. Наконец-то я оказалась рядом с человеком, который не предъявляет ко мне чрезмерных требований.
— Я опоздала, — грустно говорю я, пожимая протянутую руку.
— Вовсе нет, раз уж приехала с боссом, — отвечает моя собеседница и улыбается. Она мне нравится.
И, прежде чем мы успели продолжить беседу, рядом со мной внезапно снова оказался Джонатан Хантингтон. Остальные мужчины ждут возле лифта и смотрят на нас.
— Желаю успеха на практике, мисс Лоусон, — произносит он. — Надеюсь, вам у нас понравится.
Я проглатываю слюну.
— Спасибо.
— Кстати, черный вам идет. Красивый цвет. — Он быстро оглядывает себя. Его голубые глаза сверкают, когда он снова поднимает взгляд, и на губах его играет легкая улыбка, от которой у меня подкашиваются ноги.
Но прежде чем я успеваю что-либо ответить, он разворачивается и идет к лифту. Я неуверенно смотрю ему вслед и спрашиваю себя, действительно ли мне стоит хотеть встретиться с ним снова.
3
Когда двери лифта закрываются за всеми шестью мужчинами, Энни Френч оборачивается ко мне.
— Как это у тебя получилось? — спрашивает она, поднимая бровь.
— Что именно? — Все мои мысли по-прежнему заняты сбивающим меня с толку Джонатаном Хантингтоном, и я почти не слушаю ее.
Энни толкает меня локтем в бок, возвращая назад, к ней, в реальный мир.
— Ну послушай, ты ведь только что приехала с боссом. Давай, рассказывай, как у тебя это получилось.
— Это получилось… случайно. Мы встретились в аэропорту, а потом он предложил мне поехать с ним и его сопровождающими. — Это действительно звучит совершенно невероятно. Но Энни не дает себя обмануть. Склоняет голову к плечу.
— А откуда он узнал, кто ты? Вы знакомы?
Подловила. Я чувствую, как краснеют мои щеки, и отвожу ее в сторону, поскольку мне не хочется, чтобы блондинка-администратор, с интересом разглядывающая нас, услышала то, что я скажу.
— Нет. Я… я заговорила с ним, — негромко признаюсь я. — Я допустила ошибку. Я думала… что он встречает меня.
Энни ошеломленно посмотрела на меня, а потом рассмеялась, как будто это была самая лучшая шутка, которую ей доводилось слышать в жизни.
— Ты думала, что босс лично приехал встретить тебя?
— Да, я знаю, — простонала я, закатывая глаза. — Не сыпь мне соль на рану. Все это и без того достаточно неприятно. Давай сменим тему, пожалуйста.
— С удовольствием. — Энни по-прежнему улыбается во весь рот. — По крайней мере, пока что. — Девушка указывает взглядом на мой чемодан. — Можешь оставить его у Кэролайн, а потом забрать. А теперь я покажу тебе твое новое место работы. — Ее улыбка так заразительна и приветлива, и вся ее обезоруживающая открытость так располагает к себе, что она просто не может не понравиться.