Ups Downs (СИ) - "Северная Изольда". Страница 107

Я открываю его. Почему-то в голове даже не возникает сомнений по поводу того, что содержимое предназначается не мне.

Бумага. Так много бумаги, стоимостью в миллионы долларов. Договоры. Акты. Бумага, бумага, бумага. На которую капают мои слезы.

Я реву как обиженный, напуганный ребенок. Ребенок, который не хочет принимать действительность. Я не могу успокоиться, ругая Блэквуда самыми последними словами, которые в итоге заменяются словами нежности и любви. И снова ругательства. И снова слова обиды и любви.

Документы на квартиру. На все находящееся в квартире. Документы на его счета. На все те деньги, которые находятся в пяти банках в разных странах. На все те деньги, которые измеряются количеством золота и драгоценных камней, находящихся сейчас в ячейках в других пяти банках, на этот раз только здесь, в Нью-Йорке.

Я читаю бумагу. Я кидаю ее, отшвыривая от себя. Я закрываю лицо руками.

Ты не смеешь прощаться со мной таким образом. Не смеешь!

Мне не нужны твои деньги. И дом твой не нужен.

Мне нужен ты. Ты!

Я кричу. Я кричу так, что срываю голос. Я зову его, зная, что в том далеком мире, он бы почувствовал меня. Он бы услышал и отозвался. Он бы пришел и утешил меня, так как это умеет делать только он. Превращая злость в страсть.

Я зову криком. А когда не могу кричать, я повторяю его имя шепотом. Как заклинание, как молитву.

Но он не слышит. Его нет.

Я падаю в пустую темноту, лишенную его, не имеющую к нему никакого отношения, с этим жутким осознанием, ставшим приговором.

Оставленная. Брошенная. Чужая в собственном мире.

— Возомнил себя героем, Аарон? — Громогласный голос Владыки Всего и Всех сжигает воздух между этими стенами.

Аарон идет прямо. Он пришел сюда с определенной целью. И эта цель сейчас прямо перед ним.

Райт, могущественный мужчина с телом война. Он восседает на троне своих предков с маленькой кошечкой в руках. Владыка, сама мощь и Сила. Он — тщеславие на своем престоле. Высокомерие и гордость всех царей мира, собранные воедино в этом мужском теле. И эта кошка… неуместна, абсолютно.

Как мило, думает Аарон, сжимая кулаки, чеканя шаг, идя вперед, оставил себе воспоминание о ней? Сентиментальность людей заразна, не так ли?

Еще секунда и они столкнутся в схватке. Лицом к лицу. Слуга и Владыка. Просто двое мужчин, два непримиримых соперника, врага. Сила против Силы.

Райт встает, двигаясь с плавностью зверя. Его сила — неукротимая стихия — вырывается из тела волной энергии, которая может любого поставить на колени. Ощущение его мощи и превосходства заполняет пространство этого зала. Он стоит, великий и несокрушимый, прошедший через ад и возвратившийся, чтобы править, и он приказывает всем своим видом к поклонению, к подчинению. Потому что закон мироздания — подчиняться сильнейшему — был, есть и будет.

Не сейчас. Аарон уже перешел все границы. Он плевать хотел на законы. Он нарушит их все, чтобы добраться до его гнилого сердца. Черт возьми, как долго он к этому шел.

— О. Вижу. — Оскаливаясь, Райт сжимает руки в кулаки, готовясь к вечеринке, которая здесь намечается. — Убийство ради убийства. Рыцарством и не пахнет, Аарон. Просто повод…

— Ты ни черта обо мне не знаешь. — Рычит Аарон, делая этот решающий шаг, бросая вперед, превращаясь в саму ярость, в силу, в желание крови и смерти.

Уже через эту секунду земля превратилась в ад.

Его злости, его ярости, его желанию боли и страданий нужно было больше пространства.

Силе, могуществу, желанию его Владыки увидеть поверженным своего противника было тесно в этом незначительном каменном замке Древнейших Правителей Шадаона.

Это война. Это стихийное бедствие. Это катастрофа. Это тот самый Армагеддон, сошедший на землю. Это столкновение двух великих сил, которые разрушат каменный замок до основания. Которые вырвутся за пределы прочных стен, грозя уничтожить весь город.

Жестокие удары, сменялись ударами еще большей жесткости. Их ярость готова была спалить весь мир. Она соперничала своим жаром с самим Драконом, взирающим за их битвой с небес.

Раны. Переломы. Порванные сухожилия и связки. Все это заживало и срасталось мгновенно, давая новый шанс дотянуться до сердец друг друга. Вцепиться друг другу в глотки. Убить. Уничтожить. Ввергнуть в пучины вечного забвения.

Слабый не достоин памяти. Слабый не достоин власти и поклонения.

Сквозь грохот, треск и крики свидетелей этой войны, раздается безумный смех.

Райт вновь поднимается из-под обломков своего же дома. Обожженная щека быстро восстанавливается. Кости, мышцы, кожа. Он находит глазами тяжело дышащего мужчину, Аарона, своего врага, который вправляет кость руки, с громким рычанием.

— Слишком слабо, раб! — Выплевывает Райт, бросаясь вперед. — Покажи мне…

Аарон рычит, когда кидается навстречу, сжимая кулаки.

— Степень…

Ряд ударов, которые его венценосный противник легко преодолевает.

— Твоей…

Он контратакует. Его кулак с огромной скоростью и силой впечатывается в его живот, превращая кости в прах, разрывая внутренние органы, ломая позвоночник.

— Одержимости. — Райт отшвыривает его сломанное тело далеко, давая ему удариться об часть стены, оставшейся от тронного зала.

Секунда. Долго. Но после этой секунды Аарон вновь поднимается, выплевывая всю накопившуюся кровь.

Они сталкиваются снова. Расходятся и схлестываются подобно двум огромным волнам, ни одна из которых не собирается уступать.

Ужасающе прекрасные, они превращают сражение в искусство, леденящее кровь. Их движения смертоносны и точны, превосходные в своем мастерстве. Идеальные машины для убийства. Два зверя, созданных завоевывать и владеть.

— Она достойна большего. Ты непозволительно плохо стараешься. — Успевает произнести Райт, прежде чем тяжелый кулак раздробит его челюсть и часть правой скулы.

Поразительно, но после этого он еще стоит на ногах, уклоняясь от очередного удара. Перестраиваясь, атакуя, выбивая своему противнику коленную чашечку, ломая ребра, ключицу и откидывая на каменные руины своего замка.

— Что ж, признаюсь, не так плохо, как показалось на первый взгляд. — Бормочет Владыка, щелкая восстановившейся челюстью.

Он успевает негодующе осмотреть развалины своего дома, прежде чем новый раунд отвлечет его от этого горького созерцания.

Кровь кипит. Эта битва захватывает его. Достойный противник — такая редкость в последнее время. Время трусов и слабаков.

Резать. Бить. Колоть. Рубить. Давить. Рвать.

Смерть носилась над ним, делая ставки то на одного, то на другого.

Секунда. Нет, что-то меньше и неуловимее времени. Этого хватает, чтобы Владыка взял инициативу в свои руки, сжимая горло своего раба, припечатывая его к земле с невероятной быстротой и силой. Камень пошел трещинами, а из груди раба вырвался грубый крик, кровь и весь воздух, который находился в его легких.

Он пытается подняться, когда на его грудь с силой опускается чужая нога. Слышится отвратительный треск в ребрах. Его рука взметнулась. Он должен дотянуться до голени. Там болевая точка.

Вторая нога Владыка с силой опускается на его руку, припечатывая ее к земле каблуком.

Вместо крика вылетает слабый хрип. Яростные, жестокие, непокорные темные глаза быстро находят своего врага, стоящего в окружении света Дракона.

— Давай, Аарон из рода Ваилдрока. Моли меня о пощаде. — Райт надавливает на его грудь сильнее, ломая ребра. — Давай, умоляй меня сохранить твою жалкую жизнь. Я хочу услышать твои немощные вопли. — Рычание. Аарон оскаливается, стараясь из последних сил подняться, ломая собственные кости. Новое нажатие на его грудь, которое заставляет его рухнуть обратно. — Удача изменила тебе сегодня со мной. — Райт оскаливается и только безумный назвал бы это улыбкой. — Старушка-смерть тебя заждалась. Она так и просит отправить тебя в глубины ада. И я склонен дать положительный ответ.

— Ну так давай. — Его рычание еле различимо. Кровь сочится из его губ, пока он прожигает своего врага яростным взглядом.