Гонг и чаша - Васильев Андрей. Страница 45

Бом-м-м — потревожил наставшую тишину громкий звон колокола.

— Испытание пройдено. Вы можете следовать дальше, — бесстрастно сообщил нам голос.

Мы кинулись к нашему другу, хотя по неестественному положению его тела было понятно, что, скорее всего, он мертв.

Когда мы отодрали от горла Ура руки Трома-троглодита, больше похожие на клешни и раздавившие ему гортань, он был еще жив. Северянин смотрел на нас, силился улыбнуться и пытался показать всем видом, что сейчас вот-вот встанет. Так, с улыбкой, он и ушел навсегда туда, где вечный свет, зеленые поля и цифровая Валгалла.

— Эй, вы чего опять творите? — заорал я в голос. — Что это опять пошла за игра, с переломанными ребрами и раздавленным горлом?

Мне было очень больно. Я был уверен, что сейчас потерял настоящего друга — немного неуклюжего, недалекого и верного. Такого, как Толстый Вилли, которого мне Ур всегда и напоминал.

— Ты о чем? — вернул меня к реальности голос Лейна. — Чего орешь?

— Расстроился, — пробурчал я. — Ура жалко.

— Он был воин, и, клянусь Чемошем, славный, — пожал плечами Лейн. — Всем нам не в кровати умирать — и ему, и мне, и тебе. Похоронить бы его неплохо. Если обратно пойдем, захватим с собой его тело.

— Если пойдем… — вздохнул я.

Я пересек освещенную зону и подошел к стене, противоположной выходу. Отблеска факелов было достаточно, чтобы увидеть небольшую дверцу в ней. Я толкнул ее.

Этот зал был залит золотым сиянием. Ну а чем же еще ему быть залитым, коли тут везде высились кучи золотых монет, валялись золотые слитки, стояли и лежали какие-то статуи все из того же благородного металла. Прямо какая-то Мекка для жадин. Странно, ловушка примитивная, хрестоматийная, все же понятно: схватишь — умрешь. И ключ ведь был хитрости, а не жадности, а стало быть, что-то тут не так.

Лейн осмотрелся и скомандовал мне:

— Иди за мной, шаг в шаг, след в след.

— А ты точно знаешь, как и куда идти? — удивился я.

— Как — нет, куда — да. Ты мне платишь за то, чтобы я тебя довел до нужного тебе места. Я делаю свою работу. Вот и все.

Я подумал секунду и согласился — а что, так оно и есть на самом деле.

Лейн все-таки очень обстоятельный человек, как ни крути. Каждый шаг он обдумывал секунд по двадцать-тридцать и только потом ступал на облюбованное место. Неширокий и небольшой в общем-то зал мы преодолевали минут десять, не меньше. При этом я так и не понял, в чем тут хитрость, — мы и на золото наступали, поскольку не было другого пути, и статуи в одном месте я коснулся рукой, оступившись… И хоть бы хны. Бредятина какая-то.

Когда мы дошли до места и встали напротив двери, Лейн удивленно сказал:

— Странно, я так и не понял, в чем тут…

В этот момент камень под его ногой негромко щелкнул, и вылетевший из стены клинок пронзил воина.

Бом-м-м — потревожил наставшую тишину громкий звон колокола.

— Испытание не пройдено, но засчитано, поскольку уплачен взнос кровью. Вы можете следовать дальше, — все так же без эмоций поведал уже знакомый мне голос.

Клинок скрылся в стене. Лейн опустился на колени, а после завалился на бок. Я встал на колени около него и поддержал его голову.

— Боги, как все просто. В том и хитрость. Ты понял? Ты расслабляешься и проигрываешь. Это элементарная ловушка. — Он закашлялся. — Простейшая.

«Интересно, на него зелья игроков действуют?» — подумал я и, решив испробовать, вытряхнул из своей сумки все пузыречки, что там были.

— На, держи, — высыпал я их ему в руки. — Пробуй пить все по очереди, авось какое поможет.

— Иди давай. — Лейн оттолкнул меня. — Я либо умру, либо нет, ты не лекарь, все одно не поможешь. Если справишься со своим делом, заберешь меня, если не справишься, я так и так тут ноги протяну. Не трать время, у меня его, судя по всему, не слишком-то много.

Я прислонил его к стене, подошел к двери, за которой меня ждало последнее испытание, и толкнул ее.

Этот зал был совершенно темным, и темнота начиналась прямо от порога. Я бросил еще один взгляд на Лейна, который, сопя и совершенно не обращая на меня внимания, пихал под свою кольчугу кусок какой-то тряпки, видимо надеясь остановить кровь.

Я вздохнул и шагнул в темноту.

И она не продлилась долго. Стоило мне войти в зал, как, щелкнув, дверь за мной захлопнулась. Вспыхнул яркий свет, как будто зажгли пару-тройку солнц. Он ударил по глазам, как молоток, и я инстинктивно закрылся от него рукой.

— Каково? — раздался знакомый мне голос. — Магия, а горит не хуже любого электрического прожектора!

— Горит, — проворчал я. — Слепит, елки-палки, ни черта не вижу. Так нечестно.

— Ух ты, — ответил мне голос. — Какая честность, любезный друг? Вломился в чужой храм, пытаешься отсюда спереть хранящуюся тут веками ценность и о какой-то честности говоришь?

— Это игра, — пробубнил я. — Тут морали не место.

— Игра не игра, нечего подменять понятия, сложившиеся в человеческом обществе исторически. Что, в игре воровать — это правила хорошего тона? Или в чужой храм лезть без спроса можно?

— Конечно, — ответил я. — А если ты за вора играешь, так еще и нужно, иначе классовые умения не разовьешь.

— Софистика это все, — пробурчал голос. — Хотя не лишено, не лишено. Свет!

Раздался хлопок в ладоши, и яркое сияние померкло до умеренно-светлого и вполне пригодного для того, чтобы не слезились глаза. Я, убрав руку от лица, смог увидеть своего собеседника, стоящего шагах в пяти от меня. На меня смотрел, улыбаясь и подмигивая, человек с невероятно знакомым лицом. С чего ж ему быть незнакомым, если это был я сам, собственной персоной.

— А? — Он повертелся передо мной. — Неожиданно, да?

— Чего тут неожиданного? — Я скептически хмыкнул. — Кабы ты мне сказал что-то вроде: «Люк, я твой отец», — а так…

— Если бы я такое сказал, — сообщил мне второй я. — То это был бы плагиат. А тут вон какой нетривиальный поворот событий.

— Предсказуемый это поворот, затасканный. — Я пожал плечами. — Избитый и классический, сто раз везде было. И в кино, и в литературе.

— Откуда мне знать, что было в вашей литературе и в неведомом мне кино, я ни про что такое слыхом не слыхивал, — возразил мне он. — У нас тут такого не было еще, не изобрели.

— Про Люка ты знаешь, а про литературу — нет? — не поверил я второму мне. — Ты ведь явно в моей башке покопался, это к гадалке не ходи, раз в мою шкуру влез. И каноны жанра таковы, что должен ты все знать. Да и то, что такого не было, врешь. Наверняка уже было.

— Ну, если и было? — сварливо сообщил мне он. — Что здесь такого? Мое дело, что хочу, то и ворочу.

— Ладно, все это болтовня, — решил я не влезать в полемику с самим собой, тем более за дверью лежал раненый Лейн. — Что тебе надо? Или даже так — что ты хочешь?

— Странный вопрос, — хмыкнул мой двойник. — Могу сказать, что я не хочу. Не хочу, чтобы тебе досталось то, что лежит за этой дверцей.

Рука его показал на небольшой шкафчик, стоящий в углу зала.

— Почему? Разве это принадлежит тебе? — Я начал догадываться, с кем имею дело, и мне это не очень-то нравилось. Если я окажусь прав и смогу в этом убедиться, то надо будет Зимину звонить, сразу же, как из игры выйду: в курсе он или нет, что в этом храме вообще творится. По логике вещей, квест под особым контролем, и, наверное, разработчики все же в курсе, но все это очень и очень странно.

— Нет, не принадлежит, — заулыбался другой я. — Но и тебе он не принадлежит тоже.

— А-а-а, — произнес я и помахал пальцем перед носом у двойника. — Не принадлежит. Что да, то да. Но вот задание на этот предмет у меня есть, и я должен вернуть его истинной владелице.

— Ну, какая же она этому предмету владелица? Ее еще и в помине не было, когда он уже был.

— Слушай, давай потихоньку заканчивать эту достаточно бесперспективную дискуссию. Ты мне гонг отдашь сам, доброй волей, или мне насилие применять придется?