Я и мой летучий мышь - Ковальская Дарья Александровна. Страница 26

Замолкаю, довольно оглядываясь по сторонам и улыбаясь. Красный как рак Тан кашляет, с преувеличенным интересом разглядывая разделанную птицу. Кэрт — улыбается, глядя на меня.

— Моя любимая баллада, — вздохнули с колен и широко зевнули.

Чешу мыша за ушком и киваю.

— Знаю.

Поели и легли спать. Пыху уже лучше, он больше не считает себя кровососом — съел три кусочка птички, потребовав припрятать оставшееся ему на утро.

Тан протянул мне второе одеяло, так как ночи здесь холодные. Я зевнула и откинула край своего, предложив забираться. Вдвоем все же теплее, чем одному.

Но Тан с таким ужасом посмотрел на меня, что мне почему-то стало стыдно.

— Ну не хочешь, как хочешь, — пожала я плечами и уютно устроилась, чувствуя, как еловые иглы колют даже сквозь одежду.

— Кхм, — сообщили мне и тоже легли спать.

А Кэрт остался сидеть у огня, пронизывая темноту взглядом своих огненных глаз. Интересно, он когда-нибудь устает?

С этой мыслью я и заснула под сонное сопение Пыха.

Три дня мы пробирались по бесконечному лесу. Встречалось… многое. Кошки, правда, уже после третьего бесславного нападения сообразили, что эта добыча им не по зубам, и больше нас не донимали. Но и других хищников хватало.

И все же. Куда более любого зверя нас донимала голова дракона. Нас — это меня и Пыха, потому как Кэрт, кажется, мог бы выжить даже в газовой камере инквизиции.

Аромат гниющей плоти привлек огромные тучи насекомых. Пася, к примеру, наотрез отказался «это» нести, брыкаясь как бешеный, и, кажется, впервые в жизни изменив своей спокойной натуре. Один принц упорно волок голову за собой, делая вид, что его все устраивает.

— Давай ее хоть от мяса очистим! Ну принесешь череп — тоже неплохо.

— Папа скажет, что я это нашел в развалинах и сам дракона не убивал.

— Но ты и так… — начал Пых, но я жестом показала ему молчать. (Жест заключался в вовремя сунутом под нос кусочке хлеба.)

— Послушай, но ведь если ты принесешь ему вот это… он вряд ли обрадуется.

— Ну и пусть! — мстительно усмехнулся принц. — Пусть подышит этой вонью и хоть немного представит себе, как мне тяжело было. Уф.

Киваю, кошусь на тянущего ко мне лапки Пыха. Обжора.

— А что потом?

— А? — устало садясь на землю и вытирая со лба пот.

— Ну подаришь ты ему голову, сразишь его видом. А что потом-то?

Парень серьезно задумался, мрачнея на глазах.

— А потом они найдут способ, чтобы услать меня куда подальше.

Вздыхаю. Ну да. Младший сын. В королевской семье. Он будет нужен, только если старшие сыновья неожиданно перемрут, а потому паренька на всякий случай опасаются. Вот и посылают незнамо куда и зачем. Принц же, вместо того чтобы плюнуть на родные пенаты и жить своей жизнью, из кожи вон лезет, доказывая неизвестно кому, что тоже достоин любви.

— Ладно. Не переживай, я с ним поговорю.

Вопросительный взгляд.

— С твоим отцом. Я уверена, он мне не откажет.

Принц вздрагивает и крайне внимательно смотрит на меня.

— Ну парень, ты попал, — сообщил Пых, почесывая ухо и довольно улыбаясь. — Она теперь точно не отстанет.

— Ммм. Не надо… я… Мне, конечно, приятно, что ты это так близко к сердцу приняла, но…

— Да не переживай — все выживут.

И я гордо двинулась вперед. А растерянный Тан остался стоять позади, соображая, во что он только что вляпался.

— Вот они. Ворота.

Я слезла с Паси и встала рядом с Кэртом, который уже успел все осмотреть и теперь стоит рядом со мной с обманчиво расслабленным видом. Тан, довольно улыбаясь, показывает на две покосившиеся и довольно невзрачные металлические створки, скрепленные ржавой цепью и перекрывающие вход в глубь холма.

— Уверен, что они все еще работают? — спросил Пых, пристально глядя на Тана.

Тот кивнул и подошел к цепи, предварительно оставив рядом со мной голову. В нос ударил жуткий запах. Я закашлялась.

Тан гремел ключами, примеряясь к замку.

Два часа спустя.

Там же. Те же. Пых предложил устроить привал, пока принц с недоумением рассматривал обломок ключа в руке, вторая половина которого осталась в замке.

Лично я это предложение поддержала.

Перекусив, решили попробовать другой способ.

Кэрт рывком выдрал цепь вместе с куском ворот.

— Обалдеть, — проговорила я, с изумлением глядя на него.

— А сразу ты так не мог? — обиженно спросил Тан.

— Вы не просили, — пожал плечами Кэрт и спокойно вошел внутрь.

Переглянувшись, мы только тяжело вздохнули. А Пых сказал, что Кэрт — крут, и мне явно не стоит спешить его освобождать.

Я заметила краем глаза, как напряглась спина Кэрта, шедшего впереди нас. Всего на миг. Но я заметила.

— Это не обсуждается, Пых. Ты меня знаешь — рабов не держу.

Мышь только махнул на меня лапкой.

Внутри была довольно большая комната, облицованная серебристым металлом, и с какой-то штукой в центре, на которой мигали разноцветные кнопочки.

— Так… — выдохнул Тан, оставив голову лежать в углу и подойдя к штуке (пульту, как он его назвал). — Кэт, закрой двери и придержи их, иначе ничего не выйдет.

Киваю и иду к створкам. Кэрт же успел раньше меня и сам закрыл их.

— Молодец. — Тан даже не обернулся. — Теперь все помолчите, пожалуйста, и… на, забери его. — В руки суют возмущенного Пыха.

— Ты чего? — спрашиваю шепотом, отходя от пульта, чтобы не мешать Тану.

— Я просто сидел и смотрел! — С возмущением ребенка, у которого забрали конфету: — Я ничего не трогал, Кэт. А он… — Пых надулся.

— Потерпи.

Мышь только фыркнул, перебираясь ко мне на плечо. Рядом встал Кэрт, и мы продолжили следить за магичившим что-то свое принцем.

Тан был сосредоточен на том, что делал, и не обращал на окружающих никакого внимания. Красный браслет на его руке ярко пылал, не хуже небольшого пульсара освещая помещение.

Вздохнув и отчаявшись понять, что он там творит, я села на пол, скрестив ноги.

— Подождем.

Пых только вздохнул.

А еще через минуту воздух вокруг загустел, став тягучим, словно кисель. Перед глазами сверкнула яркая вспышка калейдоскопом цветов.

Потом я потеряла сознание, так и не сумев понять, что происходит.

— Кэт. Кэт, очнись. Кэт.

Открываю глаза, пытаюсь сесть. Тошнота подкатывает к горлу. Кэрт помогает мне сесть. Облегченно опираюсь спиной на него.

— Кэт. Тан уже ушел. Сказал, что стража проводит нас в комнаты для отдыха.

Перевожу взгляд с черных рук, держащих меня за талию, на бледные от ужаса лица стражников. И смотрят они почему-то не на меня, а на того, кто возвышается за моим плечом. Скашиваю глаза и ловлю белоснежный оскал улыбки Кэрта.

— Гм.

— Они его очень боятся, — пояснил Пых. — Как увидели, так и стоят. Зайти боятся.

Усмехаюсь и пытаюсь встать. Руки тут же меня отпускают, давая полную свободу.

Так. Нога левая… нога правая. Вроде стою.

— Куда идти? — спрашиваю я стражников.

— Ммм… а он что, с вами?

Поворачиваюсь к Кэрту, идущему рядом со мной. Доволен, расслаблен, но при этом почему-то пугает до одури.

— Да! — гордо Пых.

На всякий случай тоже киваю.

Парни переглядываются и, так и не опустив мечи, сопровождают нас по длинным извилистым коридорам в наши покои. Н-да. Тут и заблудиться недолго. Хорошо, у меня Пых есть. Этот дорогу даже в самом темном лабиринте запомнит и найдет.

Покои нам выделили богатые. Высокие потолки, широкие окна, везде позолота и пурпур. Огромная кровать, на которую Кэрт тут же и улегся, заведя руки за голову.

— Хм. Неплохо. А тут кормят?

Пых, как всегда, говорил по существу, уже паря под потолком и внимательно осматриваясь по сторонам.

— Можно спросить?

Ответом мне была тишина.