Волчья ночь (СИ) - Григорьева Юлия. Страница 15

— Малышка, как ты? — я вздрогнула и посмотрела на Диму.

— Мне уже лучше, — шепчу я и встаю с кровати второй раз за это утро. — Некоторые воспоминания делают очень больно, но я это уже пережила один раз, значит, сейчас переживу быстрей.

Дима не стал спрашивать подробности, и я была ему благодарна. Он вышел из номера, забрав наши сумки, а я побрела в ванную, чтобы ополоснуть лицо холодной водой. Отражение в очередной раз меня не порадовало. Красные глаза, нос картошкой, все те же растрепанные волосы. Я нагнулась над раковиной, ополоснула горящее лицо и поспешила к Диме, которые уже ждал меня в урчащей машине.

— Хочешь, Москву покажу? — спросил мой спутник.

— Покажи, — я равнодушно пожала плечами.

— Все будет хорошо, малышка, — сказал Дима, я кивнула, жалко улыбнувшись.

Машина тронулась с места, и я прикрыла глаза…

… Ночью снова воет волк, только в этот раз ему отвечают другие волки, наполняя воздух тягостной тоской. Я в ыглядываю в окно, вслушиваясь в серое многоголосье. Полная луна заливает площадку перед домом так ярко, что даже при выключенных фонарях я могу видеть заснеженные статуи, которые глядят перед собой пустыми глазами. Мне сейчас тоже хочется завыть, потому что боль от потери невозможно унять, как невозможно поверить в нее.

Неожиданно мое внимание привлекает тень, скользящая по снегу. Я вглядываюсь и вскрикиваю. Это волк, огромный черный волк. Зверь, будто услышав меня, останавливается и поднимает вверх морду. Мы встречаемся взглядами, и я зачарованно смотрю, как его глаза светятся желтоватыми огоньками. Волк не пугается меня, он садится на снег и глядит на меня, не мигая. Мне становится страшно, и я медленно отступаю от окна, ложусь на кровать и накрываюсь с головой.

Волчий вой рвет тишину в клочья, я сжимаюсь в комок и боюсь даже вздохнуть…

… Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что машина стоит на обочине, а Димы нет за рулем. Выглянула в окно и тут же вздохнула с облегчением, он шел от леска к машине.

— Где ты был? — спросила я, когда он сел на водительское место.

— Эльвира Константиновна, — он укоризненно посмотрел на меня через зеркало заднего вида, — в приличном обществе такие вопросы не задают.

— Ой, — я покраснела, но тут же добавила, — мне бы тоже не мешало прогуляться.

— Скоро Тверь, там и сходишь, потерпи, — Дима завел двигатель.

— Но мне очень надо, — как на зло, желание прогуляться в лесок становится нестерпимым. — Дима-а!

Он повернул руль, и машина, уже выезжающая на трассу, снова встала на обочине. Я открыла дверцу и быстро выскочила наружу.

— Я с тобой, — крикнул Дима.

— Я сама справлюсь, — возмутилась я и нырнула за голый куст.

Дима все-таки вышел из машины и тактично остановился неподалеку. Покрутившись в поисках более закрытого места, я забрела подальше. Рев несущихся машин почти заглушал тихие звуки леса. И все же я услышала, когда уже закончила свои дела… мне показалось, что далеко кто-то крупный бежал ломая ветки. Я услышала тяжелое дыхание, или мое воспаленное воображение внушило мне это, но я вдруг сорвалась с места и побежала к Диме. Схватила его за руку и потащила к машине.

— Скорей, скорей, поехали отсюда! — выкрикнула я, запрыгивая на заднее сиденье.

Дима мгновенно оказался за рулем, по прежнему не задавая вопросов, и машина сорвалась с места.

Огромный черный волк бежал неспешной рысью. Впрочем, неспешной она была только для него. Зверь время от время принюхивался, потом продолжал бег. Он умело прятался от ненужных ему взглядов. Там, где волку было не пройти, шел быстрой уверенной походкой очень высокий широкоплечий мужчина. Он знал, что идет по верному следу. То там, то здесь беглянка оставляла свой запах, обрывки эмоций, которые он так хорошо чувствовал.

Мужчина добрался до леса, впрочем, это название только заставило его усмехнуться, лес остался дома, а это просто редкие палки, пропитанные тошнотворным духом человеческого обитания. Он скривил губы, презрительно оглянулся на двух мужиков, вышедших ему навстречу, затем шагнул в подобие леса, и дальше снова бежал зверь. Сразу же звуки и запахи обрели кристальную четкость. Волк мог понять по запаху, что происходит за несколько километров впереди него. Зверь легко вздохнул и побежал дальше.

Запах пришел неожиданно, он был таким знакомым, таким родным, таким желанным. Беглянка была совсем рядом, и волк понесся вперед, ломая сухие ветви поваленных деревьев, сшибая молодняк. Все потеряло смысл кроме запаха. Зверь не бежал, летел. Вот здесь она стояла, здесь. Волк уткнулся носом в землю. Затем метнулся из леска. Она бежала, ей было страшно. Волк довольно заурчал, но тут же злобно оскалился, к запаху его девочки присоединился мужской запах. Тот же, что был в квартире, который был в двух мотелях, где они успели остановиться. Тот, кто не прикасался к ней, но уверенно уводил прочь от него, от ее хозяина, от ее мужчины.

Волк кинулся к дороге, наплевав на то, что его сейчас видят все, кто едет мимо. Зверь долго и обстоятельно изучал запах их автомобиля, запах водителя, потом развернулся и убежал в лес, чтобы продолжить охоту.

Глава 10

Тверь мы проскочили насквозь, но в Москву не поехали, свернув в сторону Ярославля, который тоже остался за окном автомобиля. Я с грустью смотрела на мелькавшие пейзажи. Путешествие, действительно, стало бегством. Хотя, чем дальше мы уезжали, тем больше мне казалось, что я испугалась зря, и это всего лишь расшатанные нервы. Дима остановился за эти несколько часов всего лишь раз, чтобы заправиться и купить на заправке что-нибудь перекусить. От Ярославля понеслись к Вологде, но и там не остановились. Ночь застала нас, когда мы уже свернули в сторону Новгорода. Дима не выбирал маршрут.

— Куда указатель укажет, туда и поедем, — подмигнул он мне.

Я видела, что он устал, но продолжал вести машину.

— Димочка, нам бы остановиться где-нибудь, — сказала я, массируя ему плечи через сиденье.

— М-м, — блаженно застонал он. — Шею еще разомни, пожалуйста.

— Давай где-нибудь остановимся, — повторила я, выполняя его просьбу.

— Хорошо, — Дима согласно кивнул.

Он посмотрел на карту, нашел какой-то городок, и мы направились туда, чтобы снять очередной номер, доплатив за заселение без документов. В душ он пошел первый. Я без разрешения, взяла его кошелек и сбегал в круглосуточный магазин, который находился рядом с мотельчиком. Когда поднималась по лестнице, Дима спускался мне навстречу.

— Ты где была? — сурово спросил он.

— Перекусить купила, — я продемонстрировала пакет.

— Не делай так больше, ты меня напугала, — сказал Дима, забрал пакет и вернулся в номер, не глядя на меня.

Я почувствовала себя виноватой.

— Прости, — я обняла его сзади, ощутив тепло его тела. Не удержалась и плотно прижалась.

— Я не злюсь, — голос Димы стал чуть хрипловатым. — Просто волнуюсь.

Мы так стояли некоторое время, он рассеянно гладил меня по руке, потом осторожно освободился.

— Ну, показывай, что раздобыла, — про то, что своевольно взяла деньги, Дима не сказал ни слова.

— Вот! — я начала гордо потрошить содержимое пакета…

После нестандартного ужина из холодных сос исок, пирожков с картошкой и сока, мой спутник перебрался на постель и моментально отрубился. Я некоторое время смотрела на него, потом легла рядом, аккуратненько обняла, боясь потревожить сон, и вскоре сама задремала…

… Наталья Викторовна раздраженно постукивает ногой о пол. Она недовольна мной, а я не могу понять причину. Хозяина нет, и у меня двоякое чувство. С одной стороны я чувствую облегчение, его повышенное внимание ко мне и забота тяготят, а с другой, когда он дома, меня не ругают. Последнее время у него появилась привычка ужинать вместе со мной. Точней, ужинает он, а я сижу напротив и давлюсь под его пристальным взглядом. Я искренне надеюсь, что я для него как дочь, потому что детей у хозяев нет. За последнюю пару месяцев они вообще перестали общаться. Хозяин или отсутствует, или занят делами у себя в кабинете, или проводит время рядом со мной. А его жена почти каждую ночь уходит куда-то или закрывается в подвале. Я не знаю, что там, мне туда запрещено спускаться, но и не хочется проявлять любопытство, если честно.