Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - Хол Блэки. Страница 50

     Погладив его плечо, я пробежалась по руке от родинки к родинке. Сейчас растаю - от ощущения жестких волосков и влажной вспотевшей кожи подушечками пальцев. Мэл потрудился на отлично.

     - Неужели нравится? - удивился лениво.

     - Очень, - прижавшись, я уткнулась носом в его шею. - Очень нравится.

     Моя bilitere subsensibila* блаженствовала.

     - Эвка, ты меня разбалуешь. - Мэл не сдержался и фыркнул: - Щекотно. Если честно, именно так и хотел. Чтобы не наскоком и не второпях. Чтобы видеть тебя всю.

     Засмущавшись, я попыталась прикрыться простынкой.

     - Не надо, - отвел он мою руку.

     - У тебя с ней что-нибудь было? - поспешила я перевести разговор в другую сторону, уж больно обжигал взгляд Мэла.

     - С кем?

     - Со Снегурочкой. Которая была с тобой на приеме.

     - Абсолютно ничего. Она не в моем вкусе. Мне нравятся мышатки, которые имеют тенденцию превращаться в бабочек. Эвка, когда я увидел тебя на приеме... - не договорил он, замолчав.

     Что за раздражающая манера останавливаться на полпути? Сказал "А" - говори "Б".

     - Значит, до приема серые будни заполонили мир беспросветностью, - надулась я понарошечно.

     Мэл поцеловал меня.

     - Лучше серые будни, чем то, что я пережил сегодня ночью. Я уж думал, что... словом, предположил самое худшее.

     - А ты тоже...? Там ведь были невидящие и висораты... Ты тоже их...?

     - Не спрашивай, - откинулся он на спину, заложив руки за голову, а я устроилась у него под боком, вырисовывая на груди узоры. - Как узнал, что ты поехала вниз, так захотел всыпать ремня, но он остался, сама знаешь где, - хмыкнул Мэл. - А тут условие: через пять минут закроют лифт. В общем, спустились, а там твой... уже не твой... а там спортсмен наяривает на ринге. Убил бы его за то, что он оставил тебя одну. А потом началось. Эва, я же видел тебя! Видел твой deformi*, который достался другому... - Он снова обнял меня крепко, поглаживая спину. - Так и не смог пробиться к тебе, ведь ты была с противоположной стороны, а каша заварилась - будь здоров... В общем, не для твоих глаз и ушей. Помимо заклинаний вдобавок немало порезали. Я впервые столкнулся с таким... - Мэл поглядел на свою ладонь, словно вспоминал, как в ней рождались заклинания, которые он бросал в противников. В невидящих.

     - А Снегурочка? Что с ней стало?

     - Пихнул ее между креслами. Кстати, ты молодец, тоже догадалась, - похвалил он. - Позже мне сказали, что хозяева клуба до последнего момента надеялись уладить конфликт самостоятельно, поэтому затянули с вызовом скорой, первачей* и дэпов*. - Мэл взглянул на меня виновато, будто имел прямое отношение к департаменту, которым заведовал его отец. - И с большим опозданием пустили грузовой лифт и пассажирский. Оказывается, там нашли уйму нарушений: отсутствие санитарии, пожарной сигнализации...

     - Хорошо, что вентиляция оказалась на уровне, - усмехнулась я.

     - Вентиляция?

     Пришлось вкратце рассказать о перипетиях моих пряток и мытарствах в коммуникационных трубопроводах, а также о ночевке у невидящих.

     Мэл заставил меня повторить рассказ дважды и каждый раз задавал новые вопросы: сколько было мужчин? не обижали ли они? не приставали? не оскорбляли? где переночевала и как? что кушала?

     Я повествовала максимально сжато, не называя имен, паролей и явок, о чем напрямик предупредила Мэла.

     - Если бы я знал! - снова сжал он меня в объятиях.

     - А дальше что произошло?

     - Дальше? ... Понаехала туча важных лиц и немерено дэпов* с первачами*. Поскольку остановить драку мирным путем не получилось, им пришлось запускать в подвал слезоточивый газ.

     - Неужели? - ахнула я, приложив руку ко рту.

     - Я успел создать ovumo* - для себя и ... ну, для Снегурочки, поэтому, когда всё закончилось, мы выбрались оттуда на своих двоих. Воспользовались суматохой. Посадил ее в машину отца и отправил домой, а сам вернулся назад. В департаменте отца работает мой знакомый, поэтому на меня закрыли глаза.

     - А остальные? Макес, Дэн, их подружки?

     - Про подружек не знаю, а Мак и Дэн выдюжили, сообразили, что к чему, - сказал Мэл, и его лицо вдруг посуровело, будто он вспомнил нечто неприятное. - Спустился, а внизу полнейший ералаш, и тебя нигде нет. В общем, мы искали среди раненых, арестованных и... погибших, - выговорил он неохотно, - а другие дежурили в общаге, перед институтом и на всякий случай в холле у Списуила, чтобы наверняка не пропустить.

     - Мэл, бедненький, - всхлипнула я, расчувствовавшись. - Тебя, наверное, отдача скрутила?

     - Уже прошло. Да и несильно прихватило, потому что вовремя остановился. А этот свинарь бросил тебя и не защитил! Пусть выползет из отделения, начищу ему рыло до блеска! - разошелся неожиданно Мэл.

     - Не надо, пожалуйста! Хватило того, что произошло в клубе.

     - Поглядим, как он будет умолять, чтобы ты простила, - предупредил Мэл, не отказавшись от физической расправы. - Слушай, получается, я должен сказать спасибо тем... ну, тем, которые спасли тебя из раздевалки...

     - Представь, вдруг вентиляция оказалась бы во-от такой? - Я состроила руками крошечный квадратик. - А если бы они бросили меня одну?

     - Эва! - он снова прижал меня, потрясенный возможным исходом. - Но ведь в общем зале ничего не горело, иначе мы задохнулись бы. Выходит, вас выкуривали иллюзорно. Ну, попадись мне этот гадёныш! - ударил Мэл кулаком по стене. - Эва, заткни уши.

     Рассмеявшись, я опять устроилась под боком, вырисовывая крендельки на его груди.

     Некоторое время мы молчали.

     - Мэл, что теперь с нами будет? Твой отец и мой отец...

     - С моим я разберусь. А что твой?

     - Он не позволит погубить в одночасье то, что выстраивал годами. Ему проще избавиться от меня, чем рисковать карьерой и семьей.

     - Не понимаю его логики. Он же всегда был на виду: сегодня чуть чаще, вчера чуть реже. О его первом браке знали, и о тебе тоже.

     - Разве ты знал? В генеалогических справочниках обо мне нет ни слова, в популярных энциклопедиях вообще пишут краткую биографию без упоминания о разводе и о дочери. Если бы не прием, я бы доучилась до последнего курса, и никто не догадался бы, что мой отец - министерская шишка. В свое время он создал в узких политических кругах имидж родителя, который не бросил ребенка, несмотря на ошибки молодости. Это такая хитрая тактика, изображающая бесхитростность. Все мы ошибаемся, ведь так? Люди готовы принять и простить, когда человек отбрасывает гордость и идет с покаянием. У отца получилось. Возможно, он рассчитывал выжать еще что-нибудь из наших семейных отношений, но основную роль я сыграла, поэтому он в любой момент может расторгнуть наше соглашение и переиграть по-своему.