Притворись (ЛП) - Кармак Кора. Страница 6

Кейд встал и выдвинул для мамы стул, пока отец ждал наши напитки. Я закрыла глаза и попыталась привести в порядок свои мысли.

- Итак, Кейд, Маккензи говорит, что вы двое познакомились в библиотеке, да? - спросила мама.

Я открыла рот, чтобы ответить, но меня опередил Кейд:

- О, да. Верно. Макс… - он одарил меня краткой улыбкой, - помогла мне найти книгу, которую я искал. А я смотрел совсем не в том разделе.

Мамины идеально выщипанные брови выгнулись.

- Неужели? Я и не знала, что она ориентируется в библиотеке. Когда она была моложе, нам едва удавалось убедить ее почитать что-нибудь помимо тех буклетов с текстами песен, которые шли с компакт-дисками. Нормальных детей можно было подкупить конфетами, чтобы они делали домашнюю работу. Но не нашу Маккензи.

Я стиснула зубы, чтобы не разразиться тирадой на тему того, кто же на самом деле нормальный в нашей семье. Кейд не упустил ни одной детали.

- Ну, это была книга о музыкальных произведениях, которые были нужны мне для моей письменной работы, поэтому мне повезло, что я нашел эксперта в этом вопросе. Именно то, что мне было нужно. - Он искоса посмотрел на меня, и рука на спинке стула передвинулась к моему плечу. - И нужно до сих пор.

Этот парень странно на меня влиял. Какая-то небольшая часть меня хотела впасть в экстаз от такого эффектного заявления. А большую часть хотело стошнить. Но раз уж это было притворством, то это не особо имело значение.

Однако же эти слова возымели свое действие на маму. Она громко воскликнула “Оу-у-у” и забыла, насколько сильно ненавидела мое увлечение музыкой.

- Письменной работы? - спросила она. - Ты учишься в университете?

- Да, мэм. Я получаю степень магистра в Университете Темпл.

Черт возьми! И как тут не переборщить?

- Степень магистра? - Мамино лицо на мгновение озарилось, а потом сникло. - В музыке?

- Нет, мэм. Вообще-то в актерском мастерстве. Я пишу работу по использованию оригинальной музыки в театре.

- Актерское мастерство? Как мило.

Мамина улыбка сделалась напряженной. Наконец, что-то ей не понравилось в этом парне.

- Да, мэм. Это то, что я люблю. Хотя мне также интересно преподавание на университетском уровне.

- Преподаватель, как замечательно!

Я сдаюсь. В борьбе за одобрение своими родителями я проиграла совершенно незнакомому человеку.

Вернулся отец с двумя чашками кофе и спросил:

- О чем болтаете?

Мама никому из нас не дала возможности ответить, когда воскликнула:

- Кейд получает степень магистра, чтобы стать преподавателем в университете. Разве это не превосходно?

По избирательности слуха мама могла бы претендовать на Олимпийские игры.

- Звучит неплохо.

- Спасибо, мистер Миллер, - сказал Кейд.

Папа помолчал, пока делал глоток своего кофе, а потом сказал:

- О, пожалуйста, зови меня Мик.

МИК?

Когда-то я уже видела такой кошмар. Хотя в нем я была голой. Как бы мне хотелось сказать, что, зная о том, что могло быть и хуже, все будет только лучше, но это не так. Кейд легко улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку своего стула. Он выглядел таким спокойным, будто наслаждался всем происходящим.

- Конечно, Мик, спасибо. Так, как вы доехали?

Отец фыркнул:

- Ужасно. Аэропорты - это подмышки Вселенной. Они обращались с нами как с террористами, заставляя нас проходить через рентген. Наверно, теперь мы заработали рак. В общем, мы от них отделались и будем впредь путешествовать на поезде. На нем получается дольше, но действительно проще.

И вот началось это безумие.

- Знаете, я ездил на поезде всего раз, - сказал Кейд, - но у меня остались действительно приятные впечатления. Надо еще раз когда-нибудь повторить.

Поезда. Я постоянно напоминала себе, что могло быть и хуже. Если бы мой отец попытался поговорить о поездах с Мейсом, то тот, возможно, предположил бы, что речь идет об извращенном виде поезда. И это было бы катастрофой.

- Ну, хватит о нас. Хочется услышать больше о тебе. И почему это наша малышка держала от нас в тайне такого милого парня?

Кейд взглянул на меня, а я - на него. Теперь мне говорить?

Он рассмеялся и сжал мое плечо. Его пальцы так там и остались, отвлекая меня, когда он заговорил:

- Не могу говорить за Макс, но я считаю, что мы просто хотели какое-то время подержать это между нами. Не торопиться.

И вот прозвучали волшебные слова. Я не заводила длительных отношений и буду торопиться лишь тогда, когда уже буду мертва. Жизнь слишком коротка. Думаю, мои три месяца с Мейсом - одни из моих самых долгих отношений, и мы уже говорим о том, чтобы съехаться. Как хорошо, что мы еще этого не сделали.

Мои родители ненавидели мою склонность слишком торопиться. К тому времени, как они допьют кофе, они, наверно, будут умолять, чтобы обменять меня на Кейда и сделать его своим ребенком.

- А что насчет хобби? - спросил папа. Наверно, ищет кого-нибудь, кто мог бы играть с ним в гольф или теннис. Видит Бог, ни у одного из моих бывших парней хобби не было.

Кейд пожал плечами.

- Учеба занимает большую часть моего времени. Также я раз в неделю участвую добровольцем в “АСАП“2, это внешкольная программа для молодежи из группы риска.

Чертовски невероятно! Мейс не понимает значения фразы: “Эй, не трогай меня за задницу на людях!”, а этот парень не понимает слова “Хватит!”.

Я наклонилась вперед, положила руку ему на бедро и ущипнула. Его бедро было сплошными мускулами, поэтому от моего щипка он даже не вздрогнул. Он положил свою ладонь поверх моей и прижал ее к своей ноге. Я попыталась вырваться, но он держал меня, прижимая руку своей большой теплой ладонью к своему твердому бедру. Теперь щипать нужно было меня, потому что я смотрела на свою руку на его ноге и слишком много думала о коже, находящейся под тканью его джинсов. Я уже и забыла, из-за чего расстроилась.

Я покачала головой и улыбнулась родителям, раздвинув губы так, чтобы показать зубы - улыбка получилась похожей на треснутый бетон.

- Послушайте, мам, пап. Нам с Кейдом действительно уже пора уходить. Я же не знала, что вы приедете или что мне придется перестраивать свой график.

Отец поднялся из-за стола и подтянул свои брюки.

- О, ничего страшного, Тыковка. Мы остановились в отеле совсем недалеко от тебя, в более хорошей части города.

Это означало, что то место, где я жила, - помойка. Хотя это не так, я просто живу в Китайском квартале, а папа чувствует себя неуютно, когда все вывески написаны не на английском.

К нему присоединилась мама:

- Кроме того, мы с вами двоими увидимся завтра на День Благодарения!

- О, мам, не думаю, что Кейд сможет…

- Ерунда. Я слышала по телефону, как он сказал, что свободен, и ответ “нет” я не принимаю. Хватит прятать от нас этого милого молодого человека. Очевидно же, что вы обожаете друг друга, и рано или поздно “не торопиться” становится таким же оправданием, как и любое другое.

Мы не обожали друг друга.

Мой взгляд упал на линию его подбородка, но я заставила себя отвести взгляд.

Не обожали.

И мне плевать, насколько красив этот парень, или насколько его ладонь поверх моей теплая.

- Мам…

- Маккензи Кэтлин Миллер, не спорь со мной. А теперь, Кейд. - Она уставилась на него, и это был именно тот маниакальный взгляд, как на фотографии у меня в телефоне. - Скажи мне, что завтра мы увидимся, а потом немного вразуми мою дочь.

Кейд посмотрел на меня. Я знала, что он собирался сказать, и его нельзя было остановить, если только не схватить (что было либо очень хорошей, либо очень плохой идеей).

- Конечно, миссис Миллер. Увидимся завтра.

- Превосходно. - Она наклонилась и поцеловала его в щеку. - А почему ты больше не зовешь меня мамой?

5

Кейд

После того, как родители Макс ушли, повисла минута молчания, которая напоминала о тех нескольких секундах потрясения прямо перед автомобильной аварией. Твой мозг кричит тебе нажать на тормоза, но телу требуется слишком много времени, чтобы сделать это. Именно в эти секунды молчания губы Макс расплываются в медленной страшной улыбке.