Тонкости эльфийской генеалогии - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела". Страница 53

В этот момент оказалось, что за всеми этими не самыми приятными на свете процедурами с живым огнем и спасением нашего Фа, мы забыли об одном неучтенном факторе. Мика. Да-да. После того, как буря улеглась, леди декан решила проявить себя. Она подскочила к обнимающимся от облегчения парням и на глазах колокольчиков, которые только-только начали улыбаться глядя на Тома с Фа и полностью восстановленный интерьер нашего класса (даже деревца теперь исправно колосились (шутка!) все там же у окна), отодрала опешившего Фа от Тома и отвесила ему смачный подзатыльник. А потом, пока еще никто из нас не успел в себя приятии от такого демарша, обхватила ладонями лицо мальчишки и с болью в голосе выдохнула то, что в первый момент заставило все внутри меня похолодеть, от чего (не иначе, как от перепада температур) заломили кости, а потом расплавится, как снег на весеннем, жарком солнце.

– Не смей так больше делать!

– Не обращаться? – вяло пробормотал Фа, не пытаясь ей от себя оттолкнуть, – Я не смогу…

– Нет! Не смей так безоглядно жертвовать! Мы бы что-нибудь придумали, обязательно придумали… зачем же так?

У меня ресницы намокли, пришлось украдкой смахнуть с них влагу. Ну да, я – не девица, но от всей этой сцены что-то до ужаса приятно тренькнуло в груди. А Ир рядом со мной взял и неожиданно для всех рассмеялся.

Мика обернулась на него и, похоже, только сейчас заметила, что Ир наш, уже вроде как не тот Ир, к которому она привыкла. Мерцающий. Она не знала. Мы специально не хотели ей говорить, но сейчас…

– Прости, Мик, – смахнув слезы, выступившие на глазах от смеха, сказал Ир и смело посмотрел на нее. – Можешь клеймить. Я – мерцающий, – посерьезнев, объявил он. За что и получил с моей стороны (благо мы с ним все еще стояли почти вплотную) нехилый такой тычок локтем под ребра.

– Эй! – возмутился мерцающий.

– Кончай вредничать, – строго сказал я, с трудом сдерживая улыбку, – Мика у нас нормальная тетка, а ты… ой! – взвыл я, когда сам же нарвался на подзатыльник. От кого? Да, от Мики же!

– Я еще достаточно молода, чтобы не быть для тебя теткой, – отчеканила она сурово.

– Да, ладно тебе, – отмахнулся я, – По вашему летоисчислению мне должно быть около тринадцати лет.

– Что? Серьезно? – прогудел Улька, стоящий рядом с Гарри и обнимающий свою девушку за плечи.

– А что, непохоже? – невинно осведомился я.

– Похоже, похоже, – заверил меня повеселевший Том.

Все снова сгрудились вокруг меня, улыбаясь и все еще боясь поверить, что все закончилось благополучно. А потом всех отрезвил Умка, который покинул свой пост около двери, подошел к Фа и крепко-крепко пожал ему руку.

– Я буду мстить, – сказал он тихо и твердо.

Мика растерялась. Мы с Иром тоже. Из всех старших остался только Корешель, но он, воинственная зараза, вместо того, чтобы образумить, поддержал.

– Будем, – сказал полуэльф и тут же схлопотал аккуратным женским кулачком в плечо.

Да, Мика, как оказалось, тоже умела быть воинственной. Она строго посмотрела на него и Шмель стушевался, как мальчишка. Мы с Иром переглянулись. Слово взял я.

– Не будем. Потому что это последнее дело. Вы все так рветесь вылететь из универа?

– А при чем тут универ? – неожиданно выдала Иля, причем взгляд у нее в этот момент был темнее некуда. Да, что-то наши завистники явно недооценили моих колокольчиков. – Для того, чтобы отомстить, – заявила темная, – вовсе не обязательно…

– Иля, не падай в моих глазах, – обрубил я.

Темная осеклась, но так посмотрела, что, если бы я сегодня уже не был пуганным по самое не хочу, возможно, поспешил бы взять свои слова обратно. Но на этот раз я с достоинством выдержал её взгляд.

– И что, – возмущенно воскликнул Алый – еще один воинственный придурок в нашей компашке, – нам теперь смиренно молчать и сопеть в платочек, как ты говоришь, да?

Рядом с ним стоял Машка и взгляд его выражал приблизительно тоже самое, что только что озвучил светлый.

Я уже хотел им ответить, и тут меня переклинило. В каком плане? Да, просто вдруг поймал себя на том, что Ир подозрительно молчит.

Посмотрел на него. Мерцающий стоял рядом со мной и смотрел вроде бы вперед, на Тома и Фа, но я отчетливо понимал, что ребят он взглядом почти не цепляет. Слишком сосредоточен на чем-то внутреннем. На боли? Скорей всего.

Не отвлекаясь больше ни на колокольчиков, ни на Умку с Корешелем и Микой, я дернул Ира за рукав и скомандовал, когда он медленно ко мне повернулся.

– Снимай!

– Что, прости? – разыграл недоумение мерцающий. Искусно, надо признать, разыграл. Но не тут-то было.

– Андрей, ты о чем? – тут же спросила Ника, которая, что меня, честно скажу, в тот момент удивило, тоже была сама собой, с желтыми глазами я именно в виду и своей подлинной внешностью.

– У него вчера из-за меня тату на спине кровило. И этот гад так и не объяснил мне, чем для него является эта наша теперешняя синхронизация! – объявил я. Меня снова начинало трясти. Ир стоял молча, но глаз на меня больше не поднимал.

– Ты синхронизировал эмоциональные уровни?! – накинулась на соотечественника мерцающая.

– Сердечные ритмы, – с каким-то пугающим нажимом поправил он.

– Давно? – неожиданно быстро взяв себя в руки, выдохнула Ника.

– Вчера.

– И после этого создал абсолютно новое для себя мерцание?

– Достаточно! – вдруг оборвала поток её вопросов Иля, – Объясни уже все толком. Чем именно ему грозит произошедшее?

– Андрей прав, пусть рубашку снимет, – медленно проговорила та.

Ир отвернулся в сторону окна, но там натолкнулся на хмурый взгляд Мики. Тогда он посмотрел на меня и выдал фразу, за которую мне захотелось его придушить.

– Так не терпится продемонстрировать меня всем и каждому?

– Придурок ты, Ир, – в сердцах бросил на это Шмель. – Народ испугался за тебя, а ты…

Ириргавирус поджал губу, закрыл глаза и, не говоря больше ни слова, стянул через голову рубашку. Она была белой, поэтому то, что на ней не проступили кровавые пятна я могу объяснить только магией. Если бы я вчера уже не поймал его на этом, наверное, никто, даже Ника, не заподозрила бы, что с нашим секретарем что-то не так. Теперь кровила каждая черточка татуировки, узор стал четче и ярче, теперь он был прорисован кровью, как дополнительным контуром, только тонкие кривые потеки, струящиеся вниз, портили картину. Поймав себя на том, что пытаюсь с эстетической точки зрения оценить представший перед моим глазами узор, чуть не задохнулся от тихой, бессильной ярости. Злился я в тот момент и на себя, и на Ира, и вообще на всю эту гребаную жизнь, в которой вечно так – полоска белая, полоска черная, или, как еще говорят, после затишья непременно грянет буря. Вот она и грянула. Как тут теперь не захлебнуться, не утонуть?

– Тебе можно как-то помочь? – пока я накручивал себя, спросила Мика.

– У меня мазь есть, – откликнулась вместо Ира Ника. – У тебя, – обращаясь к мерцающему зачастила она, – наверное, уже нет. Ты ведь взрослый. А я… – она запнулась. – В общем, у меня есть.

– Ир? – тронув мерцающего за локоть, я попытался привлечь к себе его внимание. Он медленно открыл глаза.

– У меня, правда, нет, – хрипло выдавил из себя Ир, – она, обычно требуется только юным совсем, еще недостаточно опытным…

– Ника, – требовательно бросил я и протянул в сторону девушки руку. Та мгновенно вложила мне в ладонь какую-то гладкую склянку, похожую чем-то а амфору, только с каким-то странным, искривленным горлышком. Но, прежде, чем уволочь Ира обратно в квартиру, я вовремя вспомнил, что не мешало бы оставить ребятам ценные указания хотя бы на тот период, что они будут тут без меня. – Шмель, ты идешь за Инойсом-старшим, спросишь у Ники, как его найти. Я хочу знать, чем Фа может грозить все случившееся.

– Ничем, я… – начал ифрит, но я взглядом заставил его заткнуться.

– Мика, – обратился я тем временем к декану, – Понимаю, как для тебя все это неожиданно, но, я надеюсь, что ты сходишь с Карлу и постараешься ему все объяснить, хорошо? – Она помедлила немного, словно взвешивая все 'за' и 'против', потом согласно кивнула. Я был рад, что несмотря на весь свой заявленный консерватизм в трудную минуту она нас не подвела. – Далее, – я повернулся к Иле, – Понимаю, что единственное, что тебе сейчас хочется, это как минимум свернуть шею той сволочи, которая все это затеяла, – я обвел взглядом наш восстановленный в первозданном виде класс, – Но я тебя очень прошу, воздержись от каких-либо действий до разговора с Карлом. И за остальными пригляди. Хорошо?