Параллельно любви (СИ) - Риз Екатерина. Страница 21

Алексей откровенно поморщился.

— Ты опять?

— А ты думаешь, что я такая дура, что даже не заметила, как она глазела на тебя в ресторане? Как только совести хватает!.. Пришла с одним, а смотрит на другого. На чужого мужа, между прочим!

— Хватит! — заорал он, а Соня тут же шикнула на него.

— Ребёнка разбудишь!

Алексей замер перед ней, глядя с негодованием, тяжело дыша и уперев руки в бока.

— Не лезь в то, во что тебя не просят, понятно?

— Я и не лезу! Я лишь терплю, когда ты сидишь, уставившись пустым взглядом в стену, и думаешь о ней! Я не лезу! А когда она замуж выйдет, что будет? Ты с собой покончишь?

Асадов моргнул.

— Ты с ума сошла? Какое — замуж?

Соня усмехнулась и руками всплеснула.

— А ты на что рассчитывал? Сам же говорил, что она святая и правильная. А правильные, милый мой, долго без штампа в паспорте с мужиками не спят, они замуж выходят! Да об этом уже все говорят! Аркадий Исаев — новая звезда телевидения, каждый шаг его отслеживается. А он, на этот самый шаг, от твоей бывшей не отходит! И чем она только к себе мужиков привязывает?

Алексей с трудом сглотнул, а потом хрипло проговорил:

— Тебе не понять.

Соня обиженно шмыгнула носом.

— Конечно, куда уж мне!

Она собралась плакать, даже заморгала чаще, что сразу придало её лицу страдальческое выражение, а Алексей отвернулся, не желая этого видеть. Вдруг почувствовал нестерпимую усталость, такую опустошающую, что даже стоять тяжело стало. Хотелось лечь, выключить свет и очень долго лежать в темноте, и желательно, не дышать, надеясь хоть так унять появившуюся в районе сердца боль.

— Алёша, — уже тише и виновато произнесла Соня, но он остановил её жестом.

— Я всё понял, Сонь. Не надо мне ничего больше объяснять.

Он достал из шкафа плед и взял подушку с кровати. Жена настороженно следила за ним взглядом.

— Ты что, Алёш?

— В кабинете посплю. Ложись спать.

Он вышел из спальни, а Соня тяжело опустилась на кровать, а потом стукнула по постели кулаком. Вот зачем она снова заговорила о его бывшей жене? Вот кто её за язык тянул, спрашивается?

" " "

У подъезда встретилась с Томилиным. Тот поздоровался, а взглянул загадочно и чересчур весело. Марина даже нахмурилась немного.

— Что? — спросила она.

Томилин решительно замотал головой.

— Ничего.

Он фыркнул и поспешил прочь, а Марина посмотрела ему вслед. Всё-таки мужики — жуткие негодяи. Убежал, а ей теперь гадай, чем она его насмешила.

На улице уже темно, хотя и не поздно совсем, но зимой темнеет рано и с этим неудобством приходится мириться. Марина напоследок вдохнула полной грудью холодный воздух, посмотрела на машину Томилина, которая аккуратно вырулила со стоянки, и вошла в подъезд. Очень хотелось домой. Хотелось снять с себя деловой костюм, полежать в горячей ванне, выпить чаю, да и просто побыть одной. Даже помолчать — и то за счастье кажется, после суматошного рабочего дня.

Лифт оказался занят, и Марина решила пойти по лестнице. В конце концов, третий этаж не такая уж и высота. А все достижения цивилизации, как, например, лифт, только балуют человека, лишая его даже самых незначительных препятствий. Когда-то люди придумали ступеньки, чтобы облегчить себе подъём, а потом придумали лифт, чтобы облегчить жизнь.

К чему относилось весёлое фырканье соседа, Марина поняла, только поднявшись на собственный этаж. Уже достала из кармана ключи, готовая повернуться к своей двери, да так и застыла, разглядывая Асадова, который с удобством расположился на ступеньках верхнего пролёта лестницы. Он практически лежал, упираясь локтём в одну из ступенек, а рядом стояла бутылка виски. Заметив Марину, Алексей широко улыбнулся.

— Привет.

Улыбкой своей её обмануть не смог. Марина оценила неприятный прищур и злость во взгляде, и лишь коротко кивнула.

— Привет.

— Ты одна?

— А кого ты ждал?

Алексей хохотнул и пожал плечами.

— Не знаю. Это ты мне скажи.

Марина ничего говорить не стала, открыла дверь и тогда уже на Асадова обернулась.

— Иди домой.

Он сел прямо, сцепил руки в замок и уставился на Марину обвиняюще.

— Почему не спрашиваешь, зачем я пришёл?

— А мне не интересно, — порадовала она его. — До свидания, Лёша.

Вошла в квартиру и захлопнула дверь. Привалилась к ней спиной, чувствуя болезненный стук сердца в горле. Господи, он только взглянул недовольно, а у неё от волнения — не от страха, а именно от волнения! — коленки задрожали. Чёрт бы их взял, эти коленки! Их-то точно не обманешь, за просто так дрожать не станут.

Асадов не стал звонить в дверь, требовать, чтобы она его впустила, поговорила с ним, Марина ещё подождала немного, каждую секунду ожидая, что дверь содрогнётся от первого удара — с Асадова ведь станется от злости начать в дверь ломиться! — но ничего не происходило. Она повернулась и припала к дверному глазку. Алексей снова развалился на ступеньках и не торопясь откручивал крышку с бутылки. Потом хлебнул.

Уходить он не собирается, догадалась Марина. Кажется, не так сильно пьян и зол, иначе бы давно ей это продемонстрировал. Значит, что-то задумал.

Если откровенно, то она ждала его появления. Интуиция подсказывала, что их встреча в ресторане без ответа не останется. Оставалось только ждать. Она и ждала. День, два… Алексей не звонил, не появлялся, но Марина не спешила успокаиваться и оказалась права. На третий день Асадов появился и неизвестно, чего добивается. И как некстати, что Аркаша сегодня не появится! Или наоборот, кстати?

Пока Марина раздумывала, что предпринять, на этаже остановился лифт, двери открылись, и появилась соседка, величественная и, как всегда, без меры любопытная Галина Петровна. Ей всегда было скучно, даже наличие двух внуков от скуки её не спасало, и она была рада с головой погрузиться в личную жизнь всех окружающих, а после и обсудить чужие проблемы со своими подругами, некоторые из которых проживали в их же доме и после начинали коситься с беспардонным любопытством. И вот теперь Галина Петровна углядела новый повод для своего любопытства и ринулась выяснять подробности. Марина только ногой топнула, заметив, как Асадов соседке заулыбался. Сейчас точно спьяну наболтает чего-нибудь лишнего! Ему-то хорошо, он после домой уйдёт, а Марине здесь жить предстоит.

— Алёша, это ты? — послышался сладкий голос соседки. — Давно тебя не видела! А ты что же на лестнице сидишь? Мариночки дома нет?

— Дома она, — достаточно громко и с нескрываемым удовольствием откликнулся Асадов. — Пускать меня не хочет.

— Почему?!

Тянуть было больше нельзя, попросту опасно, и Марина, нацепив на лицо улыбку, дверь распахнула.

— Добрый вечер, Галина Петровна.

— Мариночка, — разулыбалась соседка, неустанно стреляя глазами то в её сторону, то в сторону Алексея. — А тут вот Алёша…

— Я знаю. — Сохранять приветливость было всё труднее. Кинула на Асадова убийственный взгляд и одними губами проговорила: — Заходи.

Алексей откровенно наслаждался моментом, не переставал улыбаться, а когда дождался приглашения, легко поднялся и спустился со ступенек.

— Очень приятно было вас увидеть, Галина Петровна, — сказал он и галантно раскланялся, прежде чем закрыть дверь прямо перед носом соседки, которая всё пыталась увидеть, что творится в квартире за спиной Асадова. Алексей дверь закрыл и так же, как и Марина несколько минут назад, привалился к ней спиной. Посмотрел на бывшую жену, которая выглядела возмущённой и раздражённой и на него не смотрела принципиально. Уже успела снять пальто и теперь расстёгивала сапоги, присев на стул. Поставила их у стены, а ноги сунула в пушистые тапочки, которые всегда стояли под стулом. Алексей вдруг занервничал. Всё это было так знакомо, каждое движение, каждые жест, но было так давно.

— Ты зачем пришёл? — поинтересовалась Марина недовольно, но снова не удостоила взглядом, даже на кухню ушла, оставив Алексея самого разбираться, как ему действовать дальше. От такого явного пренебрежения Алексей снова распалился. Пальто снял и разъярённо уставился на мужские тапки под вешалкой. Не удержался и ногой их пнул. Значит, у него уже и тапки тут есть? А тапки это серьёзно. Это намного серьёзнее, чем пятнадцать рубашек в шкафу. Тапки носят дома, а не в гостях у любовницы.