Невеста для принца - Хейл Шеннон. Страница 4

Энрик хотя бы подъехал к дому и помог ей выгрузить продукты. И у Мири появилась возможность порадоваться, глядя, как он часто спотыкается о камни и чуть не падает.

Дом Мири был выстроен из пустой породы, простого серого камня, который добывают из земли, чтобы добраться до линдера. Задняя стена дома опиралась на срез брошенной каменоломни, которую разрабатывали, когда отец был ребенком, добывая линдер с бледно-голубыми прожилками. Обломки линдера и пустой породы громоздились аж до подоконников.

Весь день Мири трудилась по дому, сортируя и раскладывая зимние припасы и гоня прочь мысль, что этого не хватит для троих на всю зиму. Можно, конечно, забить кроликов и даже одну козочку, но тогда им придется довольно туго будущей зимой и все последующие зимы. «Глупые, бесчестные торговцы».

Когда солнечный свет, проникающий сквозь жалюзи, стал мутно-оранжевым, стук, доносившийся с каменоломни, начал стихать. К тому времени, как отец и Марда открыли дверь, окончательно стемнело. Мири приготовила рагу из свинины, овса и лука со свежей капустой, чтобы отметить торговый день.

— Добрый вечер, Мири, — сказал отец, целуя ее в макушку.

— Я заставила Энрика отдать нам горшочек меда, — сообщила Мири.

Марда и отец что-то промямлили по поводу ее маленькой победы, но неудачная торговля и странные новости об академии не давали им покоя, так что никто не сумел изобразить радость даже при известии о меде.

— Я не еду, — объявила Мири, гоняя по тарелке остывающее рагу. — А ты, Марда?

Сестра пожала плечами.

— Неужели они думают, что деревня обойдется без половины девушек? — продолжала Мири. — Кто станет помогать тебе в каменоломне, когда Марда уедет? А кто, кроме меня, будет присматривать за домом, ухаживать за кроликами и козами и выполнять другие мои обязанности? — Она уставилась на огонь, прикусив губу. — Что думаешь, папа?

Отец потер мозолистым пальцем грубую столешницу. Мири притихла, как кролик, ожидая ответа.

— Мне будет не хватать моих девочек, — сказал отец.

Мири выдохнула. Отец на их стороне, он не позволит жителям равнины увезти ее из дома. И все равно кусок в горло не лез. Вместо того чтобы закончить ужин, она принялась напевать песенку про завтрашний день.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Перед рассветом Мири разбудил сигнал трубы. Тот же звук, что днем вызывал любопытство и даже смех, теперь вселял тревогу. Не успела она встать, как отец оказался у двери, и то, что он там увидел, заставило его нахмуриться.

Первым делом Мири подумала о бандитах, но с какой стати им нападать на Эскель? Каждый житель деревни знал историю последней бандитской атаки, случившейся еще до рождения Мири. Когда изможденные отщепенцы добрались наконец до деревни на вершине горы, они не обнаружили там ничего ценного, зато натолкнулись на толпу мужчин и женщин, закаленных годами труда в каменоломне. Бандиты бежали с пустыми руками, заработав несколько синяков, и больше никогда не возвращались.

— Что там, папа? — спросила Мири.

— Солдаты.

Мири спряталась за его спиной и выглянула из-под локтя. Солдаты разошлись попарно, освещая себе дорогу факелами. Двое приблизились к их дому. Мири разглядела при свете факела их лица: один был старше ее отца, высокий, суровый, а второй казался зеленым мальчишкой, нарядившимся в чужую форму.

— Мы пришли забрать ваших девушек, — сказал старший и сверился с выжженными на тонкой деревянной доске пометками, в которых Мири не разобралась. — Марду и Мири.

Марда стояла по другую руку отца. Он обнял обеих дочерей за плечи.

Солдат прищурился, глядя на Мири:

— Тебе сколько лет, девочка?

— Четырнадцать, — ответила она, сердито сверкнув глазами.

— Точно? А выглядишь ты…

— Мне четырнадцать.

Юный солдат ухмыльнулся своему напарнику:

— Должно быть, жиденький горный воздух.

— Ну а ты? — Старший солдат с сомнением посмотрел на Марду.

— Мне исполнится восемнадцать в третьем месяце.

Он пошлепал губами:

— Тогда пролетаешь. Принцу будет восемнадцать в пятом месяце этого года, а претендентка не должна быть старше принца. Мы заберем только Мири.

Солдаты застыли в ожидании, переминаясь на каменных осколках. Мири посмотрела на отца.

— Нет, — наконец произнес он.

Молодой солдат фыркнул и бросил взгляд на старшего:

— А я думал, ты шутил, когда сказал, что они могут не согласиться. Он говорит «нет», как будто у него есть выбор. — Солдат даже согнулся от смеха.

Мири громко расхохоталась ему в лицо, и от удивления он умолк. Она не желала, чтобы какой-то житель равнины насмехался над ее отцом.

— Отличная шутка, мальчик притворяется солдатом, — язвительно произнесла Мири. — И как только мамочка отпустила тебя от своей юбки?

Он сердито посмотрел на нее:

— Мне семнадцать и…

— В самом деле? Видимо, загрязненный воздух равнины сдерживает рост.

Молодой солдат подался вперед, словно собираясь ударить Мири, но отец загородил ее собой, а второй солдат оттянул своего напарника назад и злобно зашептал ему что-то на ухо. Мири была рада отомстить за обиду, но сейчас она почувствовала холод и усталость. Она прислонилась к отцу, стараясь не расплакаться.

— Послушайте, — вежливо заговорил старый солдат, — мы здесь для того, чтобы благополучно доставить девушек в академию. Это приказ короля. Мы не хотим никому причинять неприятности, но у меня приказ отправлять прямо в столицу любого, кто окажет сопротивление.

Мири уставилась на него, не веря своим ушам.

— Папа, я не хочу, чтобы тебя арестовали, — прошептала она.

— Ларен! — окликнул отца Оз, один из жителей деревни. — Выходи на собрание.

Солдаты последовали за ними в центр деревни. Пока взрослые и солдаты переговаривались, Мири и Марда присоединились к другим девушкам и парням, которые наблюдали в сторонке, ожидания решения. Взрослые спорили с солдатами, а те, в свою очередь, пытались их успокоить и заверить, что девушкам ничего не грозит, о них будут хорошо заботиться, к тому же и уедут они не очень далеко, на расстояние трехчасовой ходьбы.

— Но как мы обойдемся без помощи девочек в каменоломне? — спросила мама Фрид.

Разумеется, никто не сказал: «Как мы обойдемся без Мири?» Она сложила худенькие руки на груди и отвела взгляд.

Шел жаркий спор о девушках, которые нужны в деревне, о скудных припасах на зиму, об угрозе ареста и неизвестности, ожидающей девушек в академии. Солдаты продолжали отвечать на вопросы, утверждая, что учеба в академии — это честь, а не наказание. Мири видела, как Оз задал вопрос отцу и тот, подумав немного, согласно кивнул. Ее охватила дрожь.

— Девушки, подойдите сюда! — крикнул Оз.

Девушки отошли от юношей и приблизились к взрослым. Мири заметила, что Марда держится поодаль.

— Девушки… — Оз окинул их взглядом и потер бороду тыльной стороной ладони. Он был крупный мужчина, известный крутым нравом, но сейчас его глаза излучали доброту. — Мы все согласились, что вам лучше пойти учиться в новоиспеченную академию, о которой талдычил делегат с равнины.

В толпе раздались вздохи и стоны.

— Только не волнуйтесь. Я верю этим солдатам, что с вами все будет хорошо. Мы хотим, чтобы вы прилежно занимались, прилагали все старания и проявляли уважение, когда понадобится. Идите собирать вещи, и поживее, не плетитесь нога за ногу. Покажите этим пришельцам с равнины стойкость жителей горы Эскель.

Неожиданно рядом с Мири оказался Петер.

— Пойдешь? — спросил он.

— Наверное, да. Не знаю. — Она покачала головой, пытаясь привести мысли в порядок. — А ты? То есть, конечно, не пойдешь… ты ведь мальчик. Я про другое: хочешь, чтобы я не пошла? Ладно, не отвечай.