Изумруд твоих глаз (СИ) - "Росса". Страница 38

Леон склонился над телом своего бывшего парня, привычным жестом проверил пульс. Поднял на меня глаза и хрипло произнёс.

— Жень, он мёртв. Могу сказать, что умер недавно и скорей всего от отравления. Цианидом.

— Это я и без тебя понял. От него горьким миндалём несёт, а я читаю детективы.

Лёнька схватился за телефон и вызвал полицию. Приехали те быстро и понеслось. Из меня, допрашивая, вынули всю душу. Кто-то ляпнул, что Генка был Лёнькиным любовником, и следователь настойчиво интересовался, уж не я ли отправил соперника на тот свет? Когда мне задали этот вопрос в десятый раз, я не выдержал и сорвался:

— Конечно я! Хобби у меня такое, всех Лёнькиных бывших парней на тот свет отправлять.

— А вы что, ещё кого-то мочканули? — на полном серьёзе поинтересовался следователь.

— Вы что сарказма не понимаете? — мне вдруг стало весело.

— Нарываешься? — следак перешёл на ты. — Я тебе устрою незабываемый отдых в следственном изоляторе.

— Я так понимаю, это можно квалифицировать, как запугивание моего клиента? — раздался с порога голос дяди Гриши, семейного адвоката семьи Ковровых и, я так понял с этого момента, моего.

— Женечка, ты как себя чувствуешь? — в интонации адвоката проскальзывал скрытый намёк, я улыбнулся про себя. Как хорошо, что я умный мальчик.

— Плохо, дядя Гриша. Вхожу, а тут труп. Я так испугался, — тихонечко всхлипнул, но через секунду уже выдал все признаки истерики. С размазыванием слёз по щекам и икотой.

— Как вам не стыдно! — адвокат строго посмотрел на следователя. — Довели ребёнка до нервного срыва. Я немедленно забираю его домой.

— Но я ещё не закончил допрос... — попытался возразить следователь.

— На сегодня закончили. Мальчику нужно сделать успокоительный укол. А побеседуете вы с ним, когда врачи разрешат.

— Он мой главный подозреваемый, — взревел следак.

— У вас против него есть какие-нибудь улики? — дядя Гриша оставался предельно вежливым, а я продолжал реветь. Блин! Оказывается, во мне живёт великий артист.

Следователь не ответил, лишь тяжело вздохнул.

— Вот когда будут, тогда и поговорим. Пойдём, мой хороший, — адвокат заботливо приобнял меня за плечи.

— Я без Лёнечки не пойду, — заикаясь, проговорил я.

— Его уже допросили, можете забирать, — устало махнул рукой следак. — Из города не уезжайте.

Мы втроём дошли до Лёнькиной машины.

— Женя, ты мастер, — улыбнулся дядя Гриша, — даже я на какой-то момент поверил, что у тебя истерика.

Я усмехнулся, а адвокат продолжил:

— Сейчас едете домой, и все выходные сидите в квартире безвылазно. Вам ясно? — мы дружно покивали головами, спорить с Григорием Константиновичем никто не собирался.

Усевшись в машину, я промолчал всю дорогу до дома. Было о чём подумать. Интересно, что такое знал Генка, что его убили. Из раздумий меня вывела трель телефонного звонка. Звонил мой братец.

— Женька, у нас ЧП, — заорал он в трубку.

— Надо же какое совпадение, — устало проговорил я, — у нас тоже.

— Наташу ранили. Она в реанимации. В неё стреляли, как раз в тот момент, когда она собиралась нам сказать что-то важное. А у вас что случилось?

— У нас хуже. У нас труп. Генку отравили, — я выпрямился и вцепился в трубку, до меня только дошло, — похоже, кто-то убирает свидетелей. Приезжайте, срочно.

— Мы, наверное, не сможем. Мы в полиции сидим. Так что не до Москвы.

— Смогут, — раздался властный голос на заднем плане, у Родьки видимо отобрали трубку, потому что через секунду я услышал в ней мужской голос.

— Евгений? Это Алексей Сергеевич, я...

— Я помню, кто вы такой, — не особо вежливо перебил я мужчину. — Что вы хотите?

— Я привезу ребят к вам с Леоном. И желательно чтобы они прожили у вас недельку. Это очень важно. Вы уже совершеннолетние, вот за ними и присмотрите.

— В няньку меня превратить хотите? — хмыкнул я.

— Можно и так сказать, — по голосу Родькиного будущего отчима понял, что он улыбается.

— Везите. Неделю домашнего ареста я им обеспечу. А издеваться над заключёнными можно? — с надеждой спросил я.

— Посмотришь по обстоятельствам. Ждите.

Глава 31

Леон

Я сидел на кухне и нервно курил, хотя клятвенно обещал себе бросить. На душе было муторно. Генка, конечно, не был ангелом, но он был частью моей жизни. Целый год мы были вместе, делили одну постель. И вот теперь его нет. Я старался не показывать, насколько сильно переживаю, боясь Женькиной реакции на то, что убиваюсь по бывшему любовнику. Поймёт ли он меня?

Стоило только подумать про Женьку, как он нарисовался на кухне. Хмуро глянул на мою убитую физиономию, подошёл и, вынув сигарету из моих слегка подрагивающих пальцев, затушил.

— Скажи-ка мне, родной мой, кто тебе дал право считать меня бездушной сволочью? — я недоумённо посмотрел на него. О чём он вообще говорит?

— Нет, я, конечно, сволочь ещё та, и мне нравится быть таким, — продолжил Женька, — но ведь небездушная.