Дикие грехи (ЛП) - Райт Сюзанна. Страница 69

– Трей…

– Неужели это так плохо? – спросил он мягко.

– Нет, но…

– Действительно ли столь ужасно, что мне нравится, когда ты рядом, и я могу протянуть руку и прикоснуться к тебе, когда захочу? Играть твоими волосами, ощущать твою кожу, вкус твоих губ, вдыхать аромат. Реально так ужасно? – он ненадолго замолчал, целуя ее в шею, облизывая свою метку.

– Не ужасно, – ответила она, задыхаясь и дрожа, – но…

– Для меня имеет смысл прийти и… ай! Вот блядь!

Восстановив свое душевное равновесие, Тарин спрыгнула с его ног, взглядом заставляя свою пару, который потирал чувствительный кончик его уха, куда она его укусила, заткнуться.

– Это за попытку вновь меня контролировать.

Вошедшие Лидия и Кэм заметили хмурый вид Тарин, и сморщенное от боли лицо Трея, на что Лидия выгнула бровь.

– Мы вломились посреди бытового спора?

– Трей просто дуется, что я не беру его на шопинг.

Кэм почесал затылок.

– Знаешь чего я не понимаю? Как женщины, тратя большую часть своей жизни в торговых центрах по-прежнему говорят, что им нечего надеть.

Лидия фыркнула.

– Знаешь, чего я не понимаю? Как у мужчин, потративших большую часть своей жизни на спортивные состязания, где они топчутся и слушают галдящую толпу, все же вызывает отвращение, ни чем не отличающийся от этого, шопинг, – парни наклонили головы, соглашаясь с этим.

– По крайней мере, позволь дать тебе…

Подняв руку, она перебила:

– Нет, Трей, у меня есть свои деньги.

Он обвил её за талию рукой и притянул к себе.

– Но я знаю, что ты не хочешь трогать те сбережения.

Она улыбнулась, перебирая пальцами его волосы.

– Тогда не хотела. Теперь всё по-другому. Раньше наш союз был всего лишь сделкой.

Тарин обожала Трея за его чуткость.

Вошел Ретт и перевел взгляд с неё на Трея.

– Ты уже ей рассказал?

– Чуть не забыл. Дон прислал сообщение по сети стаи, – мужчина улыбнулся, услышав её низкое рычание. – Не для того, чтобы оскорбить нас ещё больше. Он извинялся за "презренное поведение" на брачной церемонии. Хочет приехать и попросить прощения лично.

Тарин вздохнула.

– Надеюсь, ты сказал ему, что скорее впихнешь свой член в жопу медведя с воспаленным геморроем, чем когда-либо опять проведешь время в его компании.

Он усмехнулся.

– Я решил поговорить с тобой об этом. Он мудак, но по-прежнему твой дядя. Я хочу, чтобы в твоей жизни присутствовали люди из твоей семьи.

– Нет, не хочешь.

Тарин могла чувствовать, что на самом деле Трей хотел быть единственным, в ком бы она нуждалась, желал стать для неё всем.

Однако, поскольку он думал, что должен хотеть, чтобы в её жизни присутствовала семья, то сделал предложение.

– Да, он – мой дядя, но ты – моя пара, а он оскорбил тебя. Сильно. Так что он может отправиться в путешествие по пустыне на осле, голый, с каймановыми черепахами, прицепленными к его соскам, мне плевать. В любом случае, моя семья – ты. Ты и стая.

Сильная боль пронзила грудь Трея. Он стиснул девушку в объятьях, едва сопротивляясь желанию утащить ее наверх, и вонзится глубоко в её тело. Не для того, чтобы взять Тарин быстро и жестко, а чтобы любить её медленно и нежно.

– Ты так чувствуешь себя по отношению к своему дяде, потому что всё ещё продолжаешь сердится на него, – произнесла Лидия, но можешь пожалеть об этом потом, если хотя бы не дашь ему шанс.

Тарин выругалась, ненавидя правоту Лидии. Она будет чувствовать, словно подвела маму, если не даст младшему братику этой женщины ещё одной попытки. Вздохнув, она кивнула.

– Прекрасно. Я дам ему шанс.

– Он спрашивал, нельзя ли ему приехать завтра днем. Это слишком скоро?

Трей покачал головой. Тарин лишь пожала плечами.

– Тогда я подтвержу договоренность.

– Что за договоренность? – спросил Доминик, входя в комнату.

– Дядя Тарин, Дон, придет завтра днем, – объяснил Трей. – Очевидно, хочет извинится.

Девушка понятия не имела, что именно в этом предложении заставило Доминика задуматься об очередной извращённой шутке, но, судя по ухмылке на лице мужчины, догадалась, что сейчас он что-то выдаст. Тарин покачала головой.

– Нет, не смей!

Парень нахмурился.

– О, да ладно, эта будет классной. Полагаю, ты чувствуешь дискомфорт, ведь очевидно, что тебя влечет ко мне, – она фыркнула. – Отрицаешь? Ладно, прекрасно, давай разберемся с этим раз и навсегда. Улыбнись, если хочешь переспать со мной.

Тарин изо всех сил пыталась сдержать улыбку, действительно пыталась, но она никак не смогла этого сделать.

– Конечно, он смеется, чертовски самодовольный тип, – прорычала она. – Ты – настоящая боль в заднице.

– Прости, дорогая, в следующий раз используем больше смазки, – он вздрогнул, когда Трей дал ему подзатыльник.

Бросив взгляд на настенные часы, Тарин увидела, что пора уходить. Допив остатки кофе, она поцеловала угрюмого Трея в губы.

– Несколько часов и я вернусь.

Этот засранец поплелся за ней и Лидией к двери, нацепив вид обиженного щенка, очевидно пытаясь последний раз заставить её омерзительно себя чувствовать.

Конечно, это не сработало, потому что Тарин не хотела, чтобы он присутствовал при покупке подарка для него. Поэтому она улыбнулась, помахала рукой и ушла.

Ну, стоило хотя бы попытаться, подумал Трей Он вздохнул, наблюдая, как машина Тарин покидает территорию стаи несмотря на все его усилия – или точнее уловки – заставить девушку взять его с собой. Волк Трея не был рад этому и неодобрительно рычал.

Когда он повернулся, чтобы вернуться внутрь, то заметил Тао, стоящего неподалёку, уставившегося в том направлении, в котором уехала девушка.

Он не смотрел на нее как раньше, жаждущим, завистливым взглядом, словно вынужден был признать, что она недоступна. Теперь он смотрел на неё так, как и другие.

Как на свою истинную Альфа-самку – которую он почитал, уважал, ценил, доверял и к кому он обратился бы, нуждаясь в чем-либо, но рассматривал, как вышестоящую по рангу и ещё одного лидера.

Однако оставалось нечто, сильно раздражающее Трея, и он подумал, что пришло время с этим разобраться.

Мужчина медленно шагнул к Тао и сразу заметил, как тот напрягся, почувствовав его приближение, но не посмотрел в его сторону.

Месяц назад увлечённость другого самца его парой вызвала бы у Трея только лишь раздражение, но, не смотря на то, что ему до сих пор хотелось выбить из Тао всё дерьмо, сейчас основная проблема теперь заключалась в другом – Тао до сих пор вел себя отчужденно с Тарин и это её очень беспокоило.

Она никогда не говорила этого вслух, но ей и не нужно было, не теперь, когда их связь частично сформировалась.

Трей не хотел, чтобы что-нибудь заставляло девушку чувствовать себя некомфортно в её собственном доме, в её собственной стае.

Кроме того, он вполне уверен, что та тоска, которую всё ещё можно было заметить во взгляде Тао не имела ничего общего с несбывшимся желанием создать пару, а напрямую касалась утраченной дружбы.

Наконец, Трей подошёл и встал перед Тао, но волк продолжал смотреть вперед.

– Итак, когда ты собираешься вытащить голову из задницы и прекратить хандрить?

Тао с любопытством посмотрел на него, явно удивленный тем, что Трей поднял этот вопрос. До сих пор, они никогда об этом не разговаривали.

– Удивлён, что ты до сих пор не вмазал мне.

Трей пожал плечами.

– Я думал об этом. Много. Между тобой и Тарин много неловкостей. Она чувствует, что потеряла товарища и встала между нашей дружбой. Так не должно быть.

– Знаешь, ты счастливый ублюдок.

– Знаю. Тао, разреши проблемы, – он собрался уходить, но Тао вновь заговорил.

– Подожди, почему ты просишь меня выяснить с ней отношения? Так ведь проще твоему волку. Ты должен быть в восторге, что я едва провожу с ней время.

– Почему я должен быть в восторге от того, что причиняет ей боль? Разберись с этим, Тао. И быстро, – после этого он повернулся и пошел внутрь.