Воля и сила варвара. Статьи - Белов (Селидор) Александр Константинович. Страница 4

Право различия человеческих общин — главное завоевание мировой истории. За всё время её существования выработалось только три способа вовлечения человеческой популяции в демографический механизм мировых цивилизаций.

Первый — насильственный. Типичен для античных империй, мировых тираний и современной западной демократии. Его особенность в том, что вовлекаемый народ принуждается к вхождению в «Империю» на вторых ролях, вопреки собственным интересам и собственному историческому развитию. Причём объективной необходимости для его втягивания в ареал данной цивилизации не существует.

Второй способ — оправданный. Его особенность в том, что интеграция с «Империей» жизненно необходима народу, именно как возможность самосохраниться, пережить национальный кри-зис и усилить свою физическую жизнеспособность формами коллективной ответственности и жизнестойкости. Этот пример известен в нашей истории организацией варяго — русами Древнерусского государства.

Третий способ — биологический. Он выражен в ассимиляции, поглощении народа — Империей» и в захвате его исторической территории другим народом. Славянская история знает, к примеру, две попытки онемечивания славян — русов. Первая осуществлённая. Благодаря ей перестали существовать многочисленные славянские народы Южной Балтики и Полабья. Вторая — неосуществлённая. Ей помешала победа советского народа над фашистской Германией.

Таким образом, наш народ столкнулся со всеми способами вовлечения его в ареал строящихся цивилизаций.

Неравенство принято отождествлять с поражением кого-либо в правах. Почему? Существование есть совокупность процессов бытия, где каждому отводится только та роль, которую он может освоить и самовоплотить. Многообразие этих воплощений позволяет человеку пребывать в наиболее удобной для себя форме существования. Человек не равен человеку уже потому, что он является носителем собственного генетического кода, то есть того символа индивидуальности, который делает уникальным его биологический облик.

Человека нельзя осуждать только за то, что он не такой, как ты. Человека не нужно перекраивать по собственному шаблону, ибо его жизненный тип может быть только результатом свободного, как инстинктивного, так и сознательного выбора.

Вопрос стоит не в унификации различий, а в управлении ими. В создании порядка такого управления. Природа являет нам подобный порядок. Он облачён во взаимозависимость существования видов друг от друга. В человеческом обществе эта зависимость социальна.

Социальность и есть тот механизм, который ограничивает число различий по принципу их общественной необходимости. Социальное — значит общественно нужное. Всё, что за рамка ми социального должно быть отторжимо обществом, как бесполезный балласт. В ситуациях национального кризиса, когда откровенная погань стремится занять место социально узаконенного явления, вопрос её отторжения становится условием выживания такого общества. Нравственный упадок общества выражается не в самом факте существования этих явлений, и уж тем более не в его агрессивности к ним, а напротив, в по пытке создать им социальную адаптацию и нравственное оправдание. В этом вопросе Природа ещё раз показала превосходство своей мудрости над умом человека. Выброшенная ею ВИЧ-инфекция стала ВИЧ — возмездием тому типу нравственности, который заражён либеральными ценностями.

Неравенство — способ существования живых существ в Природе. Неравенство— условие построения наиболее совершенного человеческого бытия. Примитивизм идеологии народного бунта, требующий всеобщего равенства, всегда удовлетворяется потоками крови. Французская революция, с её «свободой, равенством и братством» уравняла французов гильотиной. Русская революция уравняла русских сталинскими лагерями. Равенство всегда опирается на топор.

Провозглашаемые единства — только возбудители общественных столкновений, если они не предусматривают внутреннего существования человеческих различий. Русское 'Воинское сословие, продекларировав: «Каждый равен каждому, все равны всем, каждый равен всем!»— рыцарское равенство по достоинству, предусмотрело, что само воическое сообщество разделяется, по меньшей мере, на три части: на проводников, на проходчиков и на сводных. Эти различия — тот пример взаимозависимости, который и обеспечивает выполнение стоящих перед сословием задач.

ЭНЕРГИЯ ПЕРЕМЕЩЕННОГО ПРОСТРАНСТВА

В последнее время принято распинать идейное скудоумие политиков. Они типичны и идейно бесперспективны. Об этом уже много говорилось. Однако не только умственный кризис сегодня разъедает сферу политической интриги. Вполне очевиден и другой её провал. Речь идёт о политическом безволии, о полном истощении способности действовать.

На первый взгляд, исключение этому составляют коммунисты. Их манифестации многотысячны, а манифестанты наиболее организованны. Но политическая воля коммунистов — не более чем иллюзия. Того социального кошмара, в который повержена Россия, хватило бы уже не на одну революцию, если бы у такой революции существовали реальные движущие силы, движущие инстинкты и направленная воля. Ничего этого нет.

Когда-то жалкие кучки социал-демократов и социал-революционеров свалили в консервативной, патриархальной России её многовековую монархию. Более того, они подавили вообще какое бы то ни было социально-политическое сопротивление, деклассировав, практически уничтожив имущественный, то есть наиболее сильный и могущественный слой населения. Ему не помогло ничто. Ни деньги, ни власть. Хорошее напоминание для нынешней новой буржуазии.

Сегодня же ни одна акция левых не способна пошатнуть трон. Почему? По-тому, что пенсионеры не могут возводить баррикады и идти под пули. Каждому делу свойственен свой физический возраст. А средний возраст коммунистического контингента — уже отпечаток брежневской эпохи. Тогда партийность была привилегией. Брежневский стиль коммунистичности проявляется сейчас в том, что в России есть коммунисты, но нет революционеров. Есть даже радикальные, ультралевые коммунисты, но и они скорее хулиганы, чем революционеры.

Коммунист — это тип политического мышления, сознания и поведения. Он подвержен изменениям, как любой другой политический репрезентант.

Никакой собственной заслуги в создании данного политического типа нынешнее руководство коммунистов не имеет. Он создавался частично ленинской формацией, частично сталинской, частично брежневской, каждая из которых воплотилась в собственную модель. Однако, не имея заслуг, руководство сегодняшних коммунистов имеет безусловную провинность в том, что не способно сформировать новый коммунистический типаж, отражающий историческую реальность и загруженный способностями к определённому политическому действию, то есть к революционной борьбе. Провинность, разумеется, с точки зрения левой логики.

Приведённый пример показывает, что даже наиболее организованная политическая сила сегодняшнего дня — не более, чем статичная масса, с откровенно бездумными желаниями и совершенно бесполезными делами.

Поступок — вот величайший символ жизнеспособности! Продвижение вперёд немыслимо без поступка. Но поступок — только результат взаимообращения духа и воли. Мы говорим, что мы правы потому, что мы непобедимы. Нас можно уничтожить, но победить — никогда! Но в магию этой истины посвящены единицы. Большинство испытывает подавленность политических желаний и страх действия. Они ещё могут как-то заигрывать с Источником, вяло ему поддакивая, но они жизненно опустошены собственной пассивностью.

Энергия воплощена в великих. Никакое равенство по чести и достоинству не может нарушить этот принцип. Только энергия— самое магическое из всех свойств личности и самое недоступное для подавленных примитивов. Энергия открывает Источники, воплощаясь в избранную персону и возводит её на исторический пьедестал. Энергия, проводи мая этой или другой такой персоной, заряжает массы, создавая тотальные силы нового духовного строя.

С полной уверенностью я могу сегодня сказать, что в разработку системы воплотился мощный энергетический источник. Его действие практически направляет её духовную активность.