Право на поединок - Семенова Мария Васильевна. Страница 95

Оставалось только дать им время отплыть подальше от корабля, чтобы озверевшие сегваны не дотянулись баграми или веслом. Ну добро: чему хорошему, а искусству отвлекать на себя как можно больше врагов Волкодава не надо было учить. Он просто пошел вдоль борта, изредка поглядывая на быстро придвигавшегося Всадника и расшвыривая всех, кто пробовал нападать. Сонморовым молодцам, приходившим выкуривать венна из «Зубатки», точно так же не удавалось ни схватить его, ни ударить.

Забытые весла вываливались из гребных люков наружу и плавали рядом с кораблем, ударяясь в борта. Исполинская зыбь временами вздымала обреченную «косатку» на такую высоту, что лодья оказывалась едва не вровень с лицом Всадника, и тогда казалось, будто простертая длань вот-вот коснется ее и выхватит из воды, как легкую щепку, чтобы тотчас зашвырнуть в кромешное небытие по ту сторону смерти... Потом корабль падал в пропасть между двумя черными стенами, и Всадник представал уже сущей горой, парившей под облаками и готовой обратить в прах и лодью, и все живое на ней...

Эврих что-то кричал Волкодаву и махал рукой из воды. Тот не мог разобрать слов, да не особенно и пытался. Он все выгадывал удобный момент, когда корабельщики уже точно не смогут настичь Эвриха и мальчишку, даже если все дружно сядут грести, зато у него, Волкодава, еще будет возможность доплыть к друзьям, чтобы встретить уготованную судьбу хотя бы не порознь. Он доподлинно знал: когда роковая волна шарахнет его об отвесные камни и переломает все кости, он откроет глаза на пустынной галечной осыпи, простирающейся высоко, высоко вверх. Волкодаву уже несколько раз доводилось ощущать ее под ногами, когда лекари сомневались, будет ли жить. Если присмотреться, внизу станет виден земной мир, покинутый его отлетевшей душой. А наверху призывно зазеленеют святые луга Острова Жизни, и он попробует взобраться туда по осыпи, уходящей из-под пяток, как эта палуба, на каждом шагу. И любой булыжник, на который случится ступить, будет поступком, добрым или дурным. Посмертная дорога, предстающая из мира живых Звездным Мостом, протянутым через все небо. И если прегрешения прожитой жизни не слишком отяготят, не заставят свалиться в холод и мрак Исподнего Мира...

Волкодав взлетел на борт одним звериным прыжком, прямо из срединного прохода между скамьями. Расчет был верен: корабль как раз валило на противоположную сторону, так что Левзика и остальных, устремившихся вдогон, швырнуло назад. Венн же сделал еще целый шаг по обнажившимся бортовым доскам, оттолкнулся и далеко улетел в темную воду. После гребли и драки она вначале показалась ему не слишком холодной.

Он не стал тратить время, оглядываясь на «косатку», и сразу поплыл туда, где в последний раз видел исчезавшую за гребнем голову Эвриха. Волкодав плыл что было мочи, поскольку черная громада Всадника высилась уже в какой-то полуверсте, и течение как будто все ускоряло свой бег. Венн, впрочем, не сомневался, что успеет. А уж в том, что выплывет прямо на Эвриха, – и подавно. Даже если бы ночное зрение вдруг изменило ему, Мыш, с криками вившийся над головой, обязательно указал бы верное направление. На счастье маленького летуна, ветра по-прежнему не было.

Волкодав добрался к Эвриху с Йаррой и, отплевываясь, схватился за плававшие котомки. Он чувствовал ногами и телом холодные струи течения, и они казались ему живыми упругими щупальцами, оплетающими... тянущими...

– Нет, ты только посмотри на этот прибой! – как ни в чем не бывало сказал ему Эврих. И сокрушенно вздохнул: – Вот такова доля ученого! Ну почему Боги Небесной Горы все интересное и неповторимое посылают под самый конец, предварительно лишив возможности запечатлеть увиденное для потомков?..

За спиной Всадника бесшумно полыхнула очередная зарница, и Волкодав посмотрел на прибой. Ничего особенного он в нем не нашел. Волны и волны, с грохотом дробящиеся о неприступные скалы. А вот на «косатке» хотя и запоздало, но все-таки вспомнили о достоинстве: разобрали уцелевшие весла и, кажется, добавили к ним запасные. Рев бурунов постепенно заглушал все прочие звуки, но еще можно было разобрать, как командовал Астамер. Он больше не пытался спорить с течением. Наоборот, развернул корабль и попытался увернуться от прямого столкновения с утесом. Волкодав прислушался к грому, исходившему из-под копыт Всадника. В голосе прибоя звучала безжалостная насмешка. Море и камень вершили Свою Всевышнюю Волю. От ничтожных смертных тут ровным счетом ничего не зависело.

– Ну и чего добился!.. – прокричал Эврих. Теперь, чтобы быть услышанными, им приходилось кричать в ухо друг другу. – Подумаешь, разобьет сначала нас, а его потом, и вся-то корысть!..

Волкодав невольно позавидовал веселому бесстрашию арранта. В немереной глубине под ногами опять зарождался и рос все тот же чудовищный стон, только теперь он воспринимался не одним слухом – всем телом. Словно внемля призыву, троих пловцов начала подхватывать и нести к облакам очередная волна, и Волкодав как-то сразу понял, что эта волна – особенная. последняя. Сумеют ли Ниилит и Тилорн почувствовать их гибель? Или звездный странник будет тщетно ожидать возвращения друзей и лишь много времени спустя, когда выйдут уже все мыслимые сроки, догадается, что некого больше ждать?..

Мыш, пытавшийся сесть на мокрую голову хозяина, взвился и с жалобным писком ушел вверх. Венн смутно понадеялся, что маленький всеядный зверек, уж верно, отыщет себе пропитание на островах. Еще он подумал, что девочке из рода Пятнистых Оленей, наверное, нынче приснится большая собака, тонущая в воде...

– Отец!.. – раздался тонкий крик Йарры. – Отец!.. Сообразить, что имел в виду мальчик, Волкодав не успел. Гребень догнал их и неудержимо повлек, набирая скорость, истончаясь, вырастая отвесной стеной. Всадник летел прямо к ним, нависая над головами барахтавшихся людей. Еще какие-то считанные сажени и... Гребень волны оделся косматой пеной и начал рушиться вниз. Волкодав почувствовал, как его отрывает от Эвриха и Йарры, и вцепился в обоих, пустив в ход всю свою силу. Их бешено закрутило, он потерял всякое ощущение верха и низа, клубящийся поток перемешал воду и пену в сплошное горько-соленое нечто, которое смяло Волкодава в лепешку, ослепило и оглушило его, выдавило из легких последние крохи воздуха и неодолимо швырнуло вперед... полуживого, судорожно сжавшегося в ожидании удара о камни...

...И удар действительно состоялся, но совсем не такой, какой он готовился принять. Остатками сознания он уловил миг, когда все утратило вес, а потом вода словно выскочила из-под него, довольно крепко приложив хребтом о неровную каменную поверхность. Волкодав заново обрел слух и услышал, как волна с грохочущим драконьим шипением скатывалась в трещины и расселины камня. Он рванулся, понимая, что следующий вал запросто унесет его в бездну, и тут до него дошло, что левой рукой он попрежнему мертвой хваткой держал Йарру за шиворот, а правой – Эвриха за вихры. Йарра корчился, плача, порываясь кричать и вовсю извергая проглоченную воду. Аррант лежал на боку, подогнув колени к груди и обнимая драгоценные сумки. Прихоть моря закинула их на широкий каменный уступ рядом со стременем Всадника. Волкодав поднял глаза и увидел, как растет и вздымается новый вихрящийся гребень. Он показался ему едва не больше того, который по странной случайности оставил им жизнь: не иначе, Хозяйка Судеб задевала куда-то свои острые ножницы для обрезания спряденных нитей!.. Венн не стал дожидаться, пока Она их отыщет. Рыча сквозь зубы, он привстал на колени и волоком потащил обоих своих спутников к скальной стене. Он заметил изрядные трещины, черневшие в камне. Может быть, удастся впихнуть туда сразу двоих и как– нибудь выдержать удар волны, а потом, если повезет,

вскарабкаться выше?..

Волкодаву едва хватило времени, чтобы доползти до откоса. Облюбованная расселина начиналась на уровне его груди и тянулась вверх, словно дымоход. Сначала венн закинул туда легкого Иарру, потом поднял Эвриха. Аррант только начинал слабо шевелиться: похоже, его ударило головой. Йарру трясло, он по-прежнему плакал и бормотал что-то об отце, но разума не утратил – изо всех сил схватился за Эвриха и стал тянуть его в трещину. Наверное, понимал, что мгновенной гибели каким-то образом удалось избежать, но до окончательного спасения еще далеко. Венн снова оглянулся и увидел стену воды, летевшую на утес. Ее венчала широкая полоса светящейся пены. Или это зарница отражалась во вздыбленном зеркале волны?.. Взбираться в расселину у Волкодава не было ни сил, ни времени, да и места ему там не нашлось бы. Он еле успел схватиться за каменный край, когда море наотмашь хлестнуло скалу, опрокинувшись неистовым водопадом. Волкодаву показалось, будто целый океан встал во весь рост, смахивая ничтожную вцепившуюся пылинку. Его захлестнуло с головой, ударило грудью и боком, вмиг оторвало ноги от камня и вскинуло вверх: сейчас затрещат сухожилия, не выдержат, соскользнут пальцы и...