Весь мир у ног - Тульина Надежда. Страница 16

Давайте, — покладисто кивнула я.

Вечер и правда был чудесным. Солнце не так давно скрылось, на постепенно темнеющем небе восхитительного фиолетового оттенка, характерного для Тассина, зажглись первые звезды. Как рассказал мне Грашх, Тассин расположен к центру своей галактики несколько ближе, чем Земля — к центру Млечного Пути, поэтому звезды здесь куда крупнее, а ночи такие светлые.

Расскажите мне немного о себе, несса, — неожиданно попросил дракон. — Кем были ваши родители, что вы любили в детстве? Может быть, какие-то интересные случаи…

Зачем вам? — изумилась я.

Интересно. — Гаррет смотрел на меня спокойными честными глазами. — И потом, чем больше я о вас буду знать, тем лучше я смогу вам помочь здесь устроиться. Я знаю, что вы не доверяете мне, но не вся же ваша жизнь — сплошная тайна? — Он провокационно улыбнулся.

Жизнь как жизнь, ничего особенно интересного, — пробормотала я. — Родителей не помню, они погибли, когда мне не было и двух лет, меня воспитывал дедушка. Вообще он не был мне родным. Мой дед — мамин отчим, бабушка тоже умерла очень рано. Наша соседка даже считала, что на нашей семье лежит проклятие. Но, видимо, это из-за того, что рождались драконы, если я правильно вас поняла. — Гаррет сосредоточенно кивнул, и я продолжала: — Дед работал заведующим отделением хирургии в больнице, так что я его видела не очень часто, он все время был занят. Но меня очень любил, заботился обо мне. Потрясающий был человек… — Я закусила губу, вспомнив деда. На глаза запросились слезы, но я сдержалась.

Сколько вам было, когда его не стало? — Дракон успокаивающе погладил меня по руке.

Только исполнилось восемнадцать, — глухо ответила я.

Вы ведь очень рано вышли замуж, верно? Даже по земным меркам? — Гаррет внимательно смотрел на меня в ожидании ответа.

На меня нахлынули воспоминания. Мне семнадцать, я смотрю на себя в зеркало в ЗАГСе, тоненькая и болезненно хрупкая, утонувшая в пене пышного белого платья. А рядом стоит Алекс, прекрасный, как скандинавский бог, голубые глаза не отрываются от моего лица. Чуть в стороне — печальный дед, который так не хотел, чтобы я рано выходила замуж… Вот мы у Алекса дома, и он благоговейно снимает с меня сначала туфельки, потом чулки, а потом у него внезапно кончается терпение, и он набрасывается на меня с неистовым желанием, причиняя боль. Я плачу, и он снова ненадолго становится нежным. Со временем периоды боли будут становиться все длиннее, а нежности — все короче. И это будет продолжаться долгих два года…

Я вздрогнула — Гаррет взял меня за руку и, встревоженно заглянув в глаза, повторил свой вопрос:

Так в каком возрасте вы вышли замуж, несса?

В семнадцать, а что такого?

Я только собралась закрыть эту неприятную для меня тему, как на меня обрушился приступ головной боли и дикой, всепоглощающей паники. Так неожиданно эти приступы не начинались еще никогда, я схватилась за голову и застонала.

Несса! Сашша! Что такое? — Голос Гаррета доносился до меня как сквозь вату, а поле зрения стремительно сужалось, предвещая спасительный обморок.

Голова… болит, — прохрипела я, отключаясь.

Все закончилось так же неожиданно, как и началось. Я пришла в себя очень быстро, судя по тому, что мой оперативный опекун даже не успел уложить меня в постель, только снять боль. К моему изумлению, голова совершенно не болела, осталась лишь изнуряющая слабость.

Боже, ньес Гаррет, вы настоящий волшебник! На Земле эти приступы длились по несколько часов и их ничем нельзя было прекратить! — Я восхищенно воззрилась на опекуна. — Вы просто не представляете, до чего приятно знать, что на Тассине на них нашлась управа!

Все еще перепуганный Гаррет помог мне добраться до спальни, и лишь убедившись, что я в полном порядке, устроил мне настоящий допрос с пристрастием.

А что, собственно, изменилось в вашей жизни, когда вам стукнуло пятнадцать лет, несса? — спросил он, когда понял, что я рассказала ему все, что знала о своих мигренях. — Вы пережили какой-то стресс? Болели?

Нет, в том-то и дело, что ничего подобного, — недоуменно ответила я. — Основные стрессы были или гораздо раньше, когда я потеряла родителей, или позже, когда я расставалась с мужем, но это я с вами обсуждать не намерена, уж извините. — Я с твердостью выдержала взгляд опекуна, и он отступил.

Странно, очень странно. Готов поклясться, что эти боли имеют магическую природу. И всплеск паники — еще более странная черта. Я думал, каналы заблокированы из-за родов, но что-то должно было случиться раньше… Впрочем, возможно, это два независимых или неодновременных события, — задумчиво бормотал дракон себе под нос. — Скорей бы вы уже окрепли достаточно, чтобы мы могли заняться вашей магией, Сашша…

Поверьте, ньес Гаррет, я и сама с нетерпением жду этого момента, — заверила его я.

Ладно, что ж, не буду вас сегодня утомлять, но наш разговор не окончен.

Еще раз прикоснувшись к моим вискам и поправив одеяло, Гаррет пожелал мне приятных снов и удалился. Сны в ту ночь «действительно были очень приятными…»

На следующий день дракон, к моему огромному восторгу, повез меня немного «покататься на лодочке». Лодочка оказалась великолепным двухмачтовым парусником, стоящим у одного из центральных причалов. До самого трапа меня везли в закрытой карете, запряженной парой гнедых единорогов. Рог у них оказался не прямой, как рисуют на Земле, а витой, как рога у земного горного козла — мархура. Такие рога висели у моего деда в кабинете, подарил кто-то из пациентов. В остальном единороги ничем от лошадей не отличались, а характер у этой парочки был спокойный и очень дружелюбный. Гаррет с трудом оттащил меня от них; поглаживать бархатные лошадиные губы и вглядываться в умные карие глаза под густыми ресницами я могла бесконечно. Наконец он сумел усадить меня в карету, поклявшись, что уже совсем-совсем скоро мне можно будет кататься на этих прелестных созданиях хоть ежедневно. Я обожала верховую езду и до встречи с моим бывшим мужем, Алексом, бывала на конюшне почти каждый день. После замужества он почему-то запретил мне это занятие.

Поднявшись на борт корабля, который назывался «Морская лея», дракон провел меня по судну, показывая огромные роскошные каюты, капитанский мостик, и познакомил с командой. Три члена экипажа были представителями разумных рас. Капитан и навигатор оказались северными троллями — огромными волосатыми мужиками в кокетливых меховых юбочках, по фасону напоминавших килт. Старший стюард — немолодым уже человеком со слегка подобострастными манерами и хитрыми глазами. В качестве рядовых матросов снова использовались магические эльфийские слуги, только здесь они были почти совсем бестелесные. Примерно так я представляла себе раньше призраков — густые белые клочки тумана, формой слегка напоминающие человека.

Ветер наполнил паруса, мы расположились на носу «Морской леи», и наше маленькое плавание началось. Я смотрела во все глаза — ведь мне еще ни разу не приходилось выбираться в большой мир. Тесс лежал в кольце невысоких округлых холмов, как в чаше, его черепичные крыши алели, белые кружевные стены молочно светились. Когда мы немного отошли от берега, стало видно, что за первой линией холмов есть еще одна, повыше, а вдалеке поднялись совсем высокие пики, невидимые из города из-за ближних холмов. Гаррет подробно рассказывал мне о реках, названиях гор и прочих достопримечательностях. Берег постепенно таял в полупрозрачной дымке, ветерок был легким, едва хватало наполнить паруса, но дракон все равно тревожился, что я могу упасть за борт, поэтому придерживал меня за плечи.

Ничего со мной не случится, ньес Гаррет, — попыталась успокоить я его, — я отлично плаваю, да и на яхтах мне приходилось бывать. Я знаю, как держаться, не стоит так переживать!

Ах, несса, — ответил он с легкой грустью в голосе, — вы, право, не понимаете, о чем просите. Позвольте уж мне придерживать вас, чтобы мое сердце было спокойно.

Я хотела было спросить, чего же такого я не понимаю, но тут прямо передо мной из воды показались черные спинки дельфинов, и все остальное просто вылетело из головы. Я никогда не видела их так много и так близко! Никогда не думала, что они настолько разумны! Легко вычислив самого восторженного зрителя но моим восхищенным возгласам, дельфины начали крутить свои сальто почти перед самым моим носом. Для проверки я перебежала на противоположную сторону — и вся стая тут же перебралась вслед за мной. Пара особенно шаловливых даже брызнула в мою сторону водой, взвившись в прыжке выше бортов корабля. Когда они, наигравшись, скрылись из виду, я от смеха и переполнявших меня впечатлений еле стояла на ногах.