Девятнадцать минут - Пиколт Джоди Линн. Страница 19

Патрик присел на краешек больничной кровати.

– Джози, – осторожно начал он, – ты не попала в автокатастрофу. В твоей школе произошло несчастье – один из учеников начал стрелять в людей.

Джози замотала головой, не желая понимать услышанное.

– Мэтт стал одной из жертв.

Ее глаза наполнились слезами.

– С ним все в порядке?

Патрик опустил глаза на мягкие складки одеяла между ними.

– Мне очень жаль.

– Нет, – произнесла Джози. – Нет! Вы мне врете!

Она бросилась на Патрика, била его по лицу, колотила в грудь. Судья поспешила к ней, пытаясь удержать, но Джози была вне себя – визжала, плакала, царапалась, привлекая внимание медперсонала. Две медсестры влетели в палату на белых крыльях, выгнали Патрика и судью Корниер, а Джози дали успокоительное.

Оказавшись в коридоре, Патрик прислонился к стене и прикрыл глаза. Господи! Неужели ему придется проходить через это с каждым свидетелем? Он уже хотел извиниться перед судьей за то, что расстроил Джози, как та набросилась на него так же, как перед этим ее дочь.

– Что вы, черт возьми, делаете? Зачем вы рассказали ей о Мэтте?

– Вы же меня об этом попросили, – рассердился Патрик.

– Я просила рассказать о школе, – возразила судья. – А не о том, что ее парень умер!

– Вы прекрасно понимаете, что Джози узнала бы рано или…

– Поздно, – перебила его судья. – Намного позже.

Из палаты вышли медсестры.

– Она спит, – прошептала одна из них. – Мы будем за ней присматривать.

Они оба подождали, пока медсестры отойдут подальше.

– Послушайте, – зло сказал Патрик. – Сегодня я видел детей с простреленными головами, детей, которые никогда не смогут ходить, детей, которые умерли, потому что оказались не в то время и не в том месте. Ваша дочь… она в шоковом состоянии… но она из тех, кому повезло.

Его слова ударили Алекс, словно пощечина. И через мгновение на глазах Патрика ее ярость улетучилась. В серых глазах промелькнули все те сценарии, которым, слава Богу, не суждено было сбыться. На лице отразилось облегчение. А потом, так же неожиданно, оно стало непроницаемым.

– Извините. Обычно я себя так не веду. Просто… день был действительно ужасным.

Патрик попытался обнаружить следы тех эмоций, которые на короткое мгновение охватили ее. Монолитная. Вот какой она была.

– Я понимаю, что вы просто делаете свою работу, – сказала судья.

– Я бы хотел поговорить с Джози… но пришел я не поэтому. Я здесь, потому что она была первой… мне просто нужно было знать, что с ней все в порядке. – Он подарил судье скупую улыбку, из тех, которые заставляли болеть сердце. – Берегите ее, – сказал Патрик, развернулся и пошел по коридору, чувствуя ее взгляд на своей спине, словно прикосновение руки.

Двенадцать лет назад

В день, когда он впервые должен был идти в подготовительный класс, Питер Хьютон проснулся утром в 4:32. Он тихо заглянул в комнату родителей и спросил, не пора ли выходить, чтобы успеть на школьный автобус. Сколько он себя помнил, ему приходилось смотреть, как его брат Джойи садился в этот автобус. Было что-то загадочное и совершенное в том, как солнце отражалось от его желтых боков, как открывалась его дверь, словно пасть дракона, как он вздыхал, останавливаясь. У Питера был игрушечный автобус. Точно такой, как тот, на котором Джойи ездил дважды в день, – как тот, на котором он тоже поедет сегодня.

Мама сказала ему возвращаться в постель и поспать, пока не наступит утро, но он не мог. Он оделся в костюм, который мама специально купила для первого дня в школе, лег на кровать и ждал. Он первым спустился вниз завтракать, и мама испекла шоколадное печенье, его любимое. Она поцеловала его в щеку и сфотографировала за завтраком, лотом еще раз, когда он уже был в куртке и с пустым рюкзаком на спине, словно черепаха с панцирем.

Не могу поверить, что мой малыш идет в школу, – сказала мама.

Джойи, который в этом году шел в первый класс, сказал, чтобы Питер перестал вести себя как дурак.

– Это просто школа, – сказал он. – Ничего особенного.

Мама застегнула кутку Питера.

– Для тебя это тоже когда-то было особенным событием, – сказала она.

А потом сказала Питеру, что приготовила для него сюрприз. Она пошла на кухню и вернулась с коробочкой для завтраков с изображением Супермена. Супермен летел вперед, словно хотел вырваться из металла. Изображение было немного выпуклым, как буквы в книгах для слепых. Питеру понравилось, что даже не глядя, он мог определить, что это его коробка для завтраков. Он взял подарок и обнял маму. Он услышал, как внутри перекатываются порезанные фрукты, шуршит бумага, и представил, что его завтрак – это внутренние органы коробки.

Они стояли у дороги, и точно так, как это много раз снилось Питеру, вдали показался автобус.

– Еще одну! – крикнула мама и сфотографировала Питера рядом с фыркающим автобусом. – Джойи, – проинструктировала она, – присматривай за братом. – Потом поцеловала Питера в лоб. – Мой мальчик большой, – сказала она, и ее губы сжались в полоску, как всегда, когда она старалась не заплакать.

Вдруг Питер ощутил холод внутри. А если в школе будет совсем не так, как он представлял? А если учительница будет похожа на ведьму из того фильма, после которого Питеру снились кошмары? А если он забудет, в какую сторону пишется буква «Е», и все будут над ним смеяться?

Терзаемый сомнениями, он поднялся по ступенькам автобуса. Водитель был одет в армейскую куртку, а во рту у него не хватало двух передних зубов.

– Там сзади еще есть места, – сказал он, и Питер направился по проходу, высматривая Джойи.

Его брат сидел рядом с мальчиком, которого Питер не знал. Джойи посмотрел, как он проходит мимо, но ничего не сказал.

– Питер!

Он обернулся и увидел Джози, которая хлопала ладонью по свободному сиденью рядом с собой. Ее темные волосы были собраны в хвостики. А еще на ней была юбка, хотя она терпеть не могла юбки.

– Я заняла для тебя место, – сказала Джози.

Он сел рядом, чувствуя себя уже намного лучше. Он ехал в автобусе. И сидел рядом с лучшим другом в мире.

– Классная коробочка для завтрака, – заметила Джози.

Он поднял коробку и показал ей, как, если коробку покачать, кажется, что Супермен двигается, и в этот момент через проход потянулась рука. Парень с руками гориллы и в повернутой назад козырьком бейсболке выхватил коробку из рук Питера.

– Эй, урод, – сказал он. – Хочешь посмотреть, как Супермен летает?

И прежде чем Питер понял, что собирается делать старший парень, тот открыл окно и вышвырнул коробочку. Питер встал, вертя головой в поисках запасного выхода в хвосте автобуса. От удара об асфальт коробка раскрылась. Яблоко покатилось, пересекая желтую полосу разметки, и исчезло под колесами проезжавшей машины.

– Сядь! – рявкнул водитель.

Питер опустился на свое место. Лицо было бледным, но уши горели. Он слышал, как тот парень и его друзья смеялись, так громко, что казалось, они смеются прямо в его голове. Тогда он почувствовал, как Джози взяла его за руку.

– У меня есть арахисовое масло, – прошептала она. – Мы поделимся.

Алекс сидела в комнате свиданий в тюрьме напротив своего нового клиента Линуса Фрума. Сегодня утром, в четыре часа, он весь в черном и с лыжной маской на голове, угрожая оружием, ограбил магазин на заправке в Ирвинге. Полиция прибыла, когда Линус успел скрыться, и нашла на полу мобильный телефон. Он позвонил, когда детектив уже сидел за своим столом.

– Чувак, – сказал звонивший. – Это мой мобильный. Ты его нашел?

Детектив ответил утвердительно и спросил, где тот его потерял.

– На заправке в Ирвинге. Я был там где-то час назад.

Детектив предложил встретиться на перекрестке шоссе 10 и 24а, пообещав принести телефон.

Стоит ли говорить, что Линус Фрум приехал и был арестован за ограбление.

Алекс смотрела на клиента, сидящего с другой стороны поцарапанного стола. Ее дочь сейчас ела печенье с соком, или слушала сказку, или рисовала, или что там еще делают в первый день в подготовительном классе. А она сидит здесь, в окружной тюрьме, в одной комнате с преступником, у которого не хватило ума не остаться в дураках.