Принцессы Огненного мира - Алексеева Яна. Страница 11

– Ты… что? – Меня охватил страх, за него и за себя.

Полыхнув удушливой ненавистью, он протащил меня в дальнюю пещерку, запихал в щель и метнулся назад. Пока прошла тошнота и боль перестала вспыхивать при каждом движении, пока я осторожно, хватаясь за стены, выползла в беседку, все уже кончилось. Затихли шум и крики, и воцарилась мертвая тишина. Сжав виски, я прогнала муть перед глазами, разглядывая залитую кровью поляну. Эльф стоял посреди десятка трупов, равнодушно попирая ногой хладнокровно добитое в спину тело. О-ох, теперь я верю злым легендам!

Бессильно опустив руки, я стояла на пороге, и слезы текли по щекам, соленая влага щипала кожу.

Смерть, смерть, смерть, удушливый аромат крови… Почему это так… несправедливо? Может, был другой выход? Но какой? Я пыталась что-то придумать – и не могла. И все равно это неправильно… Война – не выход.

Недотепы-охотники не успели даже понять, что их убило. В Королевском лесу не встретишь даже медведя, что уж говорить о живой легенде, кровожадной и пылающей ненавистью. У них не было ни единого шанса! Кто-то пытался убежать, но не ушел ни один. Гибким кошачьим движением эльф развернулся ко мне. Невольно отшатнувшись, я увидела угасающее темное пламя в зеленых глазах с вертикальным зрачком… Скольких солдат он положил, прежде чем его повязали, если такое творит, едва поднявшись на ноги? На меня накатила паника. Что же такое я спасла, вновь выпустив в мир?! И не уничтожит ли нас эта неконтролируемая сила? Сколько в действительности жизней было положено на алтарь наших побед и чем были оплачены поражения?

Чего стоил мой мир? Мой мир? Мой?! Нет, не хочу… не хочу такого… ничего не хочу!

Что-то такое проступило у меня на лице, потому что светлый неожиданно ободряюще улыбнулся краешками губ, боевой транс стекал с него как вода, как маска. Отчаяние отступило, ушло… И я внезапно поняла, что пропала. Скажите, ведь невозможно полюбить улыбку убийцы, забрызганного еще дымящейся на холоде кровью сородичей? Кровью тех, кто виноват только в том, что оказался не в то время не в том месте.

Ведь нельзя?

Привалившись к плетеной стене беседки, я бессильно следила, как эльф выносит уже разложенные по сверткам вещи, бесцеремонно нагружает косящую диким глазом лошадь. Мою! Стук крови отдавался тупой болью в висках, в душе поднималось странное разочарование. И это все? Отчаяния больше не было, осталась только безнадежность… Все кончилось.

Выглядела я жалко, далеко не по-королевски.

Эльф, подойдя ближе, взял мою вялую руку, вложил что-то в безвольную ладонь и крепко сжал пальцы. Я удивилась неожиданному изяществу сильной руки, его горячему прикосновению. Пока я, встрепенувшись, разглядывала искусно вырезанный полупрозрачный кленовый лист на простом кожаном шнурке, мягкие шаги затихли… Когда подняла взгляд, поляна уже была пуста.

Война длилась еще долгих пять лет. Объединившись, племена нелюдей уперлись намертво на границе Туманного каньона и под руководством новых союзников, эрреани, неожиданно начали двигаться вперед. Наступать, возвращая утраченные земли, а потом и захватывая исконные человеческие. Война уже не была такой кровопролитной, но все же собрала изрядную жатву на наших территориях. Мечом и магией пройдясь по городам и весям, отряды эльфов и орков осадили столицы. Но никогда, никогда они не опускались до бессмысленной жестокости. Вот так бесславно и кончилась эта авантюра. И все же, почему эрреани вышли из многовекового затворничества?

Потом был Совет, мирный договор и жребий, по которому восемь девушек должны были отправиться заложницами мира в союзные племена. Все жаждали спокойствия, и мы – не самая большая цена, которую пришлось заплатить. Гнев простого люда мог доделать то, чего не пожелали союзные племена, сметая остатки армий в простой и беспощадной жажде покоя. Кое-где, как я слышала, под конец войны едва ли не с распростертыми объятиями встречали солдат противника, сдавая села и открывая настежь ворота городов. Даже регулярные части массово начали складывать оружие при виде нелюдей. Не из страха, нет, из жажды мира!

За эти годы не прошло ни дня, когда бы я не боялась за жизнь моего эльфа. Смешно, но я даже не знала его имени! Иногда мне снились спокойные, как озеро, зеленые глаза, но чаще я просыпалась в поту от кошмаров. Крепко же меня привязала спасенная жизнь! Не раз и не два я жалела об этом, но не хотела ничего изменить, нося ныне по праву прозвище Целительница.

Через мои руки прошло немало раненые и искалеченных в битвах людей. И не только людей. Старый дворцовый целитель с удивлением обнаружил во мне прилежную ученицу. И когда я выезжала с ним в окрестные леса и селения, не только крестьяне были моими пациентами. Во мне пробудилась какая-то особая чувствительность, позволявшая обнаружить то израненную дриаду, случайно пропущенную охотниками, то лису, попавшую в капкан. Закрыв глаза, можно почувствовать биение жизни даже в полузасохшем дубе и подарить ему новую жизнь. В такие моменты, среди заснеженного леса или окруженная нежными луговыми ароматами, я не жалела ни о балах, ни о пикниках, ни о легкомысленном флирте. Колодец жизни потихоньку наполнялся, когда пришло время уезжать.

Завтра я узнаю, была ли моя тревога напрасной, не зря ли я с нетерпением ожидала мира?

Встречу ли я его?

Узнает ли?

Протянет ли мне руку?

Уведет ли за собой?

Узнаю…

Кто покажет мне эльфийские леса?

Глава 3

КОШЕЧКА, МЯГКАЯ ЛАПКА, ОСТРЫЙ КОГОТОК

Каттина Лаисса, младшая ненаследная принцесса Меронии, племянница короля

– Скажите, Ромар, она хоть понимает, куда и почему ее отправляют? И что ее там ожидает?

– Откровенно говоря, не поручусь. Скорее всего, ее высочество просто считает это большой интересной прогулкой. Или капризом дорогого дядюшки.

– Ей хотя бы объясняли?

– А как же! И она даже согласилась! Но вы когда-нибудь разговаривали с ней о чем-то, не связанном с ее драгоценной внешностью? Так вот, когда эта принцесса смотрит на тебя своими зелеными глазищами и благосклонно кивает, кажется, что свет в глазах – от солнца, проходящего через дыру в затылке! В лице ни грана понимания.

– Н-да…

– Эдакое простодушное, легкомысленное, избалованное создание, озабоченное внешностью, нарядами… и мужчинами. Кошка озабоченная.

– Ну и… дурочка, простите за выражение… Значит, до нее так и не дошло?!

– Нет!

Это мнение мог бы легко оспорить бессменный хранитель Королевской библиотеки, на протяжении последних пяти лет выдававший занимательную литературу на руки ее высочеству. [4]

Я внимательно оглядывалась, сохраняя беззаботное и чуточку глуповатое выражение лица. Кузина Мелита, наряженная благородной леди, маялась от жары. Смешно… До сего знаменательного момента я никогда не видела ее в платье. Селея Тирландская выглядела откровенно больной. Говорят, она немного не в своем уме. Очень может быть. Валья Сирина из сожженной Альруны по-прежнему демонстрировала миру свою стервозную самоуверенность, а Сина э-Харрез, разговаривающая с ней, только что не тряслась от страха. Это она-то, с рождения воспитываемая как воин! Близняшки из Дривлена с любопытством озирались. Лесов, что ли, никогда не видели? Их страна на две трети из них состоит! Кронпринцесса Мажена полна спокойного отрешенного ожидания, безучастно глядя куда-то в пространство. Прекрасная компания, жертвы на заклание! Как в народе говорят – отрезанный ломоть!

И правда, жарковато… вот и мысли вовсе не ту направленность приняли. Негативную. О чем бы приятном подумать, а? Хм…

Что касается меня, я слегка завидовала Мелите. Любопытно, какие они – легендарные эрреани? Такие страшные, как описывали оставшиеся в живых ветераны головного полка? Если здраво рассудить, то вряд ли. Скорее те монстры были отличной иллюзией. Так что ничего герцогине не грозит.

вернуться

4

То, что политика – дело грязное, подлое и совершенно не соотносимое с содержанием рыцарских романов, которые положено читать благородным девицам, я подозревала давно, но окончательно мои иллюзии развеялись в тот день, когда на охоте меня сбросила норовистая лошадка. До этой злосчастной прогулки я считала, что жизнь не так уж плоха. Мне исполнилось пятнадцать лет, да еще мне оказал высочайшее внимание наследник престола. Проще говоря, он самым наглым способом соблазнил меня, и неподобающим незамужним леди делом мы занимались именно в день моего рождения.

В защиту принца следует сказать, что я ни капли не ломалась, а скорее томилась нереализованным желанием. И любопытством. И мне это понравилось. Всю неделю мы тайком встречались в гроте и предавались… ммм… утехам. Жизнь виделась чередой приятных встреч и страстных объятий. Но на охоте меня сбросила лошадь. И, лежа на ароматных шелковых простынях, я услышала очень интересный разговор.

Ну если совсем честно, я подслушивала. Очнувшись в сумраке дворцовых покоев с гудящей головой и пересохшими, потрескавшимися губами, я не нашла воды. Графин бы пуст, и я легко соскользнула с постели и медленно двинулась по полутемной анфиладе, скользя кончиками пальцев вдоль стены. Неразборчивые слова привлекли мое внимание, я, вслушиваясь, замерла за пыльной бархатной портьерой. Дословно уже не помню… пусть будет так.

– Жениться он вздумал! На придворной фифочке, и даже несовершеннолетней… когда на днях сговоренная невеста приезжает!

– Но, может, не стоило так радикально… девочка могла пострадать.

– Так этот сопляк уперся… Люблю! Женюсь! И наплевать на политику! И что ты переживаешь? Ничего с соплячкой твоей не случится, полежит дней десять… пока свадьбу сыграем. И наследничек рыпаться не будет, опасаясь за жизнь своей красавицы. А за ней ты присмотри. Если начнет мешать, не посмотрю, что внучка, родная кровь.

Не помню, как оказалась в постели. Сидя под балдахином, теребила косу. Думала. Надо же… жениться вздумал! На мне! Глупец! И моего согласия не спросил, наверняка посчитав за великую честь, и пренебрег династическими обязанностями! И почему я не радовалась? Потому что из-за этого желания, пусть и греющего приятно душу, могло случиться… Я передернулась. Не будь под копытами лошади мягкой, рыхлой земли, сломала бы шею!

Глупец!

А мне… придется обезопасить себя. Как? И от чего? Ну от особого внимания дедушки-короля. Особым потрясением его слова для меня не были. Ведь придворные что шакалы, всегда готовы наброситься на неудачника, так чем же самый высокородный лорд лучше? Но чтоб самой оказаться вроде песчинки на жерновах политики? Брр… Никому не желаю.

– Милочка, что ж ты сидишь? – всплеснула руками, с тревогой заглядывая в мои невидящие глаза, вошедшая сиделка.

– Пить… хочу, – с задержкой пробормотала я.

– С тобой все в порядке? – пощупав шишку на затылке, пробормотала она.

В порядке, не в порядке… А это идея!

– Голова… болит. – Я закатила глаза.

Провалявшись в горячке три дня, я пропустила пышную свадьбу и выработала новую стратегию выживания.

Играть в политику – бесперспективное занятие. А вот играть политиками… в постели – вполне возможно. Пара невзначай брошенных во время флирта фраз, глупая болтовня в объятиях очередного любовника. Внимание к деталям и слухи, слухи, чужие и собственноручно запущенные в оборот.

Старший конюх, подпоивший мою лошадь особым отваром, был уволен с позором. Один граф, пытавшийся подвигнуть дедушку на крайние меры, отправился в опалу. Наследник был обсмеян толпой молодых любопытных фрейлин.

А мне понравились… мужчины и игры. Некие изменения в поведении были списаны врачами на сотрясение мозга в результате несчастного случая…

Однажды, лениво прошептав пару фраз на ухо одному камергеру, я спасла от виселицы невиновного… а, подарив ночь тайному советнику, случайно помогла пережить покушение молоденькому наследнику больших имений. Но это лирика. Поговорим о мужчинах. (Из записок придворной куртизанки.)