Игры по чужим правилам - Ефиминюк Марина Владимировна. Страница 25

На лице блондина расцвела восторженная улыбка.

— Я двуличен?

— Ты одной рукой по голове гладишь, а другой могилу роешь! — фыркнула я. — Прости, приятель, но такое общение не для меня.

— С ума сойти! — Ведьмак поерзал на стуле, будто приготовившись к долгим дебатам. — Ты меня растоптала, человеческая девочка. Скажи, а Фил тоже двуличен? Поэтому ты его бросила?

Меня перекосило. Судя по всему, Зак не догадывался, что обсуждать бывшего парня с его сводным братом, по меньшей мере, странновато.

— Я ушла от Филиппа, потому что он изменил мне, — сухо ответила я и ударила носком кеда наколдованную прозрачную грань. Воздух завибрировал, на секунду фигура ведьмака подернулась рябью.

— Ну, технически он тебе не изменяет даже сейчас. Если ты, конечно, понимаешь, что именно я имею в виду. — Заккари многозначительно изогнул брови. — Была бы ты ведьмой, птичка, то смотрела бы на некоторые вещи под несколько другим углом.

Он до смешного точно повторил высказывание самого предателя.

— В таком случае, задам тебе тот же вопрос, что и твоему брату, — презрительно произнесла я. — Объясни, что за особенный угол, под которым ведьмаки смотрят на верность?

— Верность — весьма условное понятие. — Пожал плечами тот. — Ты же не считаешь, будто изменила Филу?

— Даже не смей вспоминать! — От намека на нелепый поцелуй в подъезде я помрачнела.

— Что ты! Собственные фиаско ввергают меня в депрессию. — Зак с фальшивым сожалением покачал головой. — Птичка, а если я извинюсь, то ты перестанешь так сердито хмуриться? Мне хотелось позлить нашего Хозяина. В результате, я лишился нового БМВ, а ты парня. Ты явно потеряла больше, потому как машину мне возместили с лихвой.

Казалось, он заговорил на каком-то незнакомом языке.

— У меня слуховая галлюцинация?

— Вообще-то, это один из тех случаев, когда я пытаюсь быть милым. — Подсказал визави.

— И дело не в том, что ты стараешься режиссировать воспоминание? — усомнилась я, таращась на блондина, как баран на новые ворота.

— В смысле? — Ведьмак опешил.

— С ума сойти, так и есть! — Разгадав дерзкий план врага, я захлебнулась восторгом. — Тебе нужно идеальное воспоминание, чтобы помириться с Хозяином! Филипп увидит, что ты его выгораживаешь, и поменяет гнев на милость. Таков расчет?

После блестящего разоблачения последовала ошарашенная пауза. Неожиданно Заккари расхохотался. Он давился смехом, прикрыв глаза ладонью, и хватал ртом воздух.

Я неловко огляделась, надеясь, что никто не заметит несанкционированного веселья. Куда там! Посетители кинотеатра, и даже бармен, проявляли преступную халатность и занимались своими делами.

— Для умной девушки, — наконец, переведя дыхание, выдавил Зак, — ты поразительно наивна!

Чувствуя себя последней дурой, я сердито уставилась ему в глаза с неестественно расширенным зрачком. Осторожно, словно боялся меня напугать, блондин соскользнул со стула.

— Ты даже не представляешь, с каким удовольствием я подпортил бы свое идеальное воспоминание. А ты? — Баритон ведьмака звучал глубоко и чувственно. — Вот и стены растаяли.

Из ослабевших рук выпала бутылка с минералкой и закатилась под прилавок. Тело охватила сладкая истома, внизу живота разливалось жидкое пламя. Никаких колебаний или сомнений, мне до смерти захотелось поцеловать Заккари! И разделяла нас лишь узкая воздушная прослойка…

— Антонова, я что-то не пойму, ты боишься к кассе подойти? — раздался рассерженный возглас Кати.

Я недоуменно заморгала, и окутавший мысли туман моментально рассеялся. Голова затрещала, как похмельная, а во рту появился неприятный металлический вкус.

Подбоченись, со свирепым видом она застыла в шаге от нас. Тут она обнаружила на расстоянии вытянутой руки Зака, предмет многолетнего воздыхания, и на румяной щечке нервно задергался мускул.

— Сеанс закончился? — уточнил ведьмак с обаятельной улыбкой и по-мальчишески засунул руки в карманы джинсов.

В личном рейтинге лучшей подруги блондин Вестич находился где-то между ее любимой поп-группой и Президентом Российской Федерации, а потому у Катюши, в кои веки, отнялся язык. Она лишь заторможено кивнула и вдобавок громко сглотнула.

— Мы разговаривали с Александрой, — бодро соврал ведьмак, словно не замечая замешательства собеседницы.

Я недоуменно хмурилась. Совершенно точно, нашу пикировку милой болтовней назвал бы только глухой. Мы огрызались, спорили, а потом случилось затмение, и мне приспичило поцеловать заклятого врага.

— Зак, ты же не пытался…? — резко произнесла я и примолкла, покосившись на насторожившуюся подругу. Чтобы не вызывать града вопросов, слово «зачаровать» пришлось проглотить. Ведьмак состроил покаянный вид и, не упираясь, чистосердечно признался:

— Виновен.

Пару секунд у меня получалось лишь беззвучно открывать и закрывать рот.

— Катя, поехали домой! — наконец, процедила я и, не дожидаясь толстушку, решительно направилась к выходу.

— Ты как ребенок! — уже мне в спину донесся возглас блондина. Не оборачиваясь, я подняла руку и продемонстрировала вражине средний палец.

По периметру зала стояли удобные, обитые искусственным плюшем диванчики. В уютных гнездышках ворковали влюбленные парочки, дожидались поздних сеансов полусонные и давно протрезвевшие компании.

На самом видном месте сидел Филипп, крутил в руках мобильный телефон и с холодной яростью следил за развернувшимся спектаклем. От неприятного открытия мое лицо стало похоже на красный сигнальный фонарь. Даже странно, как я не заметила бывшего парня раньше! На мгновение наши взгляды скрестились, и мы одновременно отвернулись друг от друга, сделав вид, что не знакомы.

Катерина догнала меня в ярко освещенной торговой зоне. Маленькие магазинчики давно закрылись, и в блестящих витринах дремали наряженные манекены. Над запертыми дверьми горели разноцветные вывески. Мы торопливо направлялись к сбегающему на нижний этаж эскалатору. Подруга шумно сопела, определенно, умирая от желания выведать подробности.

— Да, я собиралась наброситься на Зака! — предвосхищая расспросы, со злостью выпалила я.

Безусловно, ведьмак не пытался инсценировать воспоминание! Зачем, в сущности, если главный зритель все время сидел в первом ряду?

— У вас теперь, типа, триумвирата — ты и два брата? — подруга осеклась, перехватив мой гневный взгляд, и покаянно пробубнила: — Прости, даже прозвучало пошло.

— Поверь, я — ни с кем, — бесцветно ответила я. — И все мы — по отдельности.

Сон не шел. Подлый розыгрыш Зака не давал покоя. Какой уж тут отдых, когда в голове один за другим выстраивались упоительные планы мести! Мне повезло, что родители накануне улетели во Францию на предварительную защиту диссертации, иначе бы устроили допрос с пристрастием, почему у их любимой дочери началась бессонница.

Застонав от досады на собственную глупость, я повернулась на спину и широко раскинула руки. Вдруг в носу странно засвербело, а во рту появился неприятный металлический привкус. Резко сев на кровати, я дотронулась до лица и посмотрела на пальцы. На кончиках темнела влага. Кровь! Сердце оборвалось.

В следующий момент я уже зажигала верхний свет, и вместе со вспыхнувшей лампочкой меня ослепило видение.

… Темный холл Гнезда. На мраморном полу растягиваются длинные тени от решетчатых окон. Испуганно оглядываюсь, все еще не осознавая, как очутилась в колдовском особняке. На меня надвигается Филипп. Парень не видит то, что вижу я. За его спиной из пустоты выныривает демон, до жути похожий на человека. Я пытаюсь вскинуть руку, чтобы указать на существо, но тело не слушается — здесь мне отведена роль стороннего наблюдателя, безвольного свидетеля. Демон исчезает, и вместо него из мрака проявляется Заккари Вестич в белом шарфе, обмотанном вокруг шеи…

Пронизывающая боль в руке вытолкнула меня в реальность. Каждая буква татуировки бугрилась вскрытыми неровными ранами, словно кожу разрезали тупым ножом. Закусив губу, чтобы не завопить от страха, я сложила пальцы чашечкой. Кровь стекала в ладошку, собираясь темной лужицей, совсем как у демона в кинотеатре.