Месть богини - Фирсанова Юлия Алексеевна. Страница 25

Голый малыш, весело гукая, лежал на шелковой подушке. На секунду черствое сердце Мелиссы смягчилось, она протянула руку, чтобы коснуться ребенка, но, на свою беду, маленький принц прямо в этот момент решил справить малую нужду и обильно оросил изящную ручку волшебницы. Зашипев от злости, та в сердцах произнесла проклятие, попутно вытирая руку кружевным платочком: «Ты будешь расти таким, как тебе обещали волшебницы. Да, ты будешь обладать всеми этими достоинствами, но в ту секунду, когда губы женщины коснутся твоего копья, способного разить, ты умрешь».

И, истерически захохотав, колдунья исчезла в лиловом пламени. Свечи загорелись вновь.

Переведя дух, король пробормотал, пытаясь утешить общество: «Целовать оружие — какая глупость! Да и копье — это не та вещь, без которой не может обойтись мужчина. Я, в конце концов, всю жизнь орудовал мечом, и не в претензии».

«Да-да, конечно, ваше величество», — поспешили согласиться придворные. А если у кого-то и возникли сомнения относительно толкования проклятия, то они предпочли держать их при себе.

Королева, вцепившись в руку доброй колдуньи, рыдала в голос. Чтобы ее успокоить, Алисия подошла к колыбельке принца и сказала: «Все-таки лучше смягчить проклятие, ваше величество. К сожалению, я не могу убрать его полностью. То, что наложено однажды, с трудом поддается уничтожению, но немного подправить — почему бы и нет. Пусть, если случится такое, принц не умрет, а просто уснет. Ровно на двести лет. И разбудит его женщина, вторично прикоснувшаяся к этому копью».

Богиня Эндирия, сестра бога Эндира, с удовольствием выслушала это романтичное пожелание и радостно захлопала в ладоши: «Как интересно! Надо будет обязательно присмотреть за этой историей».

Все еще истерично всхлипывая, королева удалилась в свои покои в сопровождении двух фрейлин, которые с тоской смотрели на набиравшее обороты веселье.

На следующий день, едва оправившись от похмелья, король издал указ: «Всем жителям королевства предписывается в недельный срок под страхом смертной казни сдать в королевскую оружейную все копья и дротики. Изготовление, распространение, торговля новыми будут караться четвертованием».

Также стражам на границе предписывалось уничтожать вышеуказанные виды оружия, изымая их из собственности иноземцев, собирающихся посетить блистательное королевство. В течение месяца горели тигли в королевских оружейных, где плавились наконечники, и полыхали сложенные их древков и дротиков костры.

А королевская стража обыскивала дом за домом, уличая хранящих запретное оружие и наказывая их в соответствии с королевским указом. Это успокоило даже королеву. А Энди и думать забыл о предсказаниях черной колдуньи Мелиссы. Тем более что та, убоявшись монаршего гнева, срочно упаковала вещи и эмигрировала за границу. Говорят, что впоследствии она женила на себе какого-то захудалого графа, который спалил по пьяни ее колдовскую библиотеку.

Шли годы. Принц рос сильным, красивым, умным мальчиком, как и обещали колдуньи. Во владении мечом наследнику не было равных. Рассказывали, что в день своего четырнадцатилетия он выбил меч из рук собственного отца.

Почерк Даниэля был безукоризненным. Прочитав сложенные им стихотворения, поэты рвали на себе волосы и уходили в монахи. Нарисованные им картины заставляли художников бледнеть от зависти. А голос юноши повергал в смятение музыкантов, потому как чего-чего, а слуха у принца не было. Изысканные манеры Даниэля очаровывали окружающих, отдававших раз и навсегда ему свою симпатию. «Каким королем он будет!» — восхищенно говорили в народе.

Энди тоже гордился сыном. Особенно радовала его возможность уже сейчас спихнуть на юношу большую часть государственных дел, ибо в экономике и политике юный принц чувствовал себя как рыба в воде. Лишь одно угнетало его величество: Даниэлю минуло пятнадцать, а он все еще не проявлял никакого плотского интереса к женщинам. Хотя они, начиная со знатнейших дам и кончая последними нищенками, млели от одного взгляда юного принца, прекрасного, как божество любви. Даниэль же ограничивался тем, что писал возвышенные признания некой далекой незнакомке, портрет которой увидел некогда в детской книге со сказками.

Наконец, когда юноше исполнилось шестнадцать, король решил, что пора брать инициативу в свои руки, а то парень так и останется девственником, не изведавшим прелести плотской любви.

Однажды утром Энди вызвал принца к себе в кабинет и вместо обычной стопки документов вручил ему книгу, велев к вечеру прочитать. Как послушный сын, Даниэль отправился выполнять пожелания отца. Не успел он прочитать и пятнадцати страниц, которые показались ему довольно странными, но интригующими, как в комнату без стука вошла королева-мать и мягко поинтересовалась, чем занято ее ненаглядное дитятко. Ненаглядное дитятко протянуло маме предмет своего увлечения. Изменившись в лице, королева-мать прошипела змеей: «Кто дал вам эту гадость, сын мой?»

Недоуменно пожав плечами, юноша сообщил, что фолиант ему дал отец.

Кривясь от отвращения, королева схватила ценнейшую книгу, в которой был описан тысяча и один способ достижения высшего блаженства, и бросила ее в огонь ярко пылающего камина. После чего повелела принцу принести клятву, что он более не прочтет ни одной книги из тех, что даст ему отец. Горячо любящий маму юноша согласился с этим странным предложением и занялся изучением истории соседнего королевства.

Вечером король вновь призвал сына к себе и поинтересовался, прочел ли принц данную ему книгу. На что Даниэль честно ответил «нет» и объяснил, что этого не позволила сделать мама. Энди заскрипел зубами от злости, разбил пару бесценных фарфоровых ваз, сломал стул и прошипел про себя: «Эта сука добилась своего: завтра же попрошу у Алисии лучшего яду! Нет, ну какова: сжечь такую книгу, глупая клуша!»

Пожалуй, я опущу дальнейшие высказывания короля о своей половине, чтобы не оскорблять ваш слух, господа.

«Ну что ж, — поуспокоившись, решил Энди, — начнем прямо с практики».

И повел сына в один из лучших борделей города «Золотые ножки», где всегда обслуживали по первому классу. Первое, что сказал юноша, переступив порог сего заведения, было задумчивое замечание: «Как быстро меняется мода: совсем недавно на балу дамы были одеты в другие платья. Или в этом пансионе так принято?»

Сама мадам пришла в восторг от шутки принца и сказала, что сегодня его величество обслуживается бесплатно. Король пошептался с хозяйкой, выбирая первую женщину для сына, и вскоре хрупкая, но обладающая достойным бюстом очаровательная брюнетка увела Даниэля наверх.

Ошеломленный юноша, остановившись на пороге комнаты, обозревал этот приют любви. Такой громадной кровати с балдахином не было даже во дворце: пышные подушки, атласные простыни. Настоящий мужчина сразу решил бы, что здесь неплохо поваляться в компании с симпатичной девчонкой. Похожие мысли пришли в голову и юному принцу, который успел почерпнуть кое-что из первых пятнадцати страниц сожженной энциклопедии. Сказывалась наследственность.

Но юноша все еще очень смущался, хотя цель визита в «Золотые ножки» становилась для него все яснее. Прелестная незнакомка взяла инициативу в свои хрупкие ручки. Одним ловким движением она выскользнула из плотно облегающего платья и, оставшись в черном кружевном белье, взяла стоящего столбом Даниэля за руку, подвела к кровати и резким движением маленькой ладошки опрокинула юношу на атласные простыни. Потом ловкие пальчики брюнетки быстро справились с завязками на рубашке принца. Тот судорожно вздохнул и намертво вцепился в столбик балдахина. Затем ручки бойкой дамочки опустились ниже и так же быстро расправились с завязками на бриджах принца. Решив, что пора переходить непосредственно к делу, очаровательная брюнетка пустила в ход язычок.

Почувствовав, что с ним творится что-то неладное, Даниэль еще сильнее вцепился в палку, которая, не выдержав такого обращения, с треском отделилась от основной конструкции, порвала ткань балдахина и упала поперек кровати. Как раз на живот принца и под носом у дамы, которая вела интенсивное изучение именно этой области. Чудом избежавшая удара по носу красотка взвизгнула и отскочила к окну, надеясь, что клиент сам выберется из-под упавшего балдахина.