Волшебный поцелуй - Вудивисс Кэтлин. Страница 44

— Это было до того, как ты сочла нужным пойти на сближение. Скажи мне наконец, кто я для тебя? Кукла на веревочке? Ты считаешь, что я должен плясать под твою дудку, а когда тебе наскучит дергать за нитки, должен смириться с тем, что ты отшвырнешь меня в угол, и покорно ждать, пока тебе вновь придет охота поиграть? Ну так знай: я никогда не позволю манипулировать собой никому, и тебе в том числе! Или ты примешь мои условия брака, или мы разорвем его.

Рейлин гордо вскинула голову:

— Забыла сказать тебе, что я как раз направлялась в Чарлстон, когда ты меня нашел.

Зеленые глаза Джеффри стали холодны как лед.

— Ты направлялась в трясину, дорогая, прямиком на тот свет, и убила бы не только кобылу, но и себя.

— Я еще не отказалась от своего намерения, — упрямо заявила Рейлин.

— Уже слишком поздно, чтобы оговаривать условия нашего развода. Кроме того, ты беременна от меня. Если ты не хочешь его или ее, тогда, черт побери, я его хочу!

Рейлин испуганно поднесла руку к губам:

— Мой… мой ребенок останется со мной, куда бы я ни решила уехать.

— Кажется, ты чего-то недопонимаешь. Этот ребенок такой же твой, как и мой. Впрочем, у нас еще есть целых семь месяцев, чтобы уладить все разногласия относительно того, с кем ему предстоит жить, если ты действительно решишь покинуть мой дом. А до тех пор подумай лучше о том, сможешь ли заработать на пропитание, тем более обеспечить ребенку достойную жизнь.

— Я могла бы работать на Фаррела Ива, как Нелл, потому что неплохо шью.

Взгляд Джеффри наполнился таким ледяным холодом, что Рейлин невольно подалась назад. Возможно, пронеслось у нее в голове, этот взгляд был последним из того, что видела перед смертью бедная Нелл.

— Как пожелаешь, я не стану держать тебя насильно.

Слишком поздно Рейлин поняла, что зашла чересчур далеко. Не стоило искушать терпение человека, привычки которого ей были уже знакомы.

— А пока тебе все-таки лучше поесть, — с ледяным спокойствием произнес Джеффри.

Рейлин с трудом проглотила комок в горле. Когда она покинула Оукли, то испытывала страх и растерянность. Теперь прибавилось еще опасение, что Джеффри и в самом деле может довести дело до официального развода.

Хотя… Что, кроме печали, она принесла ему? С тех пор как они поженились, на него совершили покушение, угрожая лишить жизни, ранили, обвинили в зачатии незаконнорожденного ребенка и, наконец, в убийстве. Впрочем, последние два преступления приписывала ему в основном именно она, его законная жена.

Рейлин вспомнились слова из Библии.

«Для него она будет творить лишь добро и не содеет зла до конца своих дней».

— Да уж, добро и никакого зла… Это явно не про меня. Рейлин вздрогнула, поймав себя на том, что говорит сама с собой, а Джеффри пристально смотрит на нее, стараясь понять, что у нее на уме.

Взяв в руки вилку, она принялась отправлять в рот кусок за куском, едва чувствуя вкус пищи. Тишина тяжким бременем давила на нее. Украдкой взглянув на мужа, Рейлин подумала, что Джеффри ощущает примерно то же, что и она.

Они закончили ужин в тягостном молчании. Так же молча Джеффри убрал со стола, а Рейлин помыла посуду в деревянном ведре. Очередь дошла и до жаровни. Взявшись за железо, Рейлин вскрикнула от боли: горячий металл обжег руку. Джеффри, в один миг оказавшись рядом, схватил ее руку и опустил в холодную воду, а затем присыпал обожженное место содой. Оторвав лоскут от собственной рубашки, он перевязал ей ладонь.

Рейлин поморщилась от боли:

— Не знала, что она такая горячая.

— Вижу, — коротко заметил Джеффри и указал на одеяло за своей спиной: — Там ты точно не обваришься и не утонешь. Ложись и спи.

— Ты куда-то идешь?

— Набрать воды из колодца. Потом я собираюсь принять ванну. У тебя есть какие-то возражения?

Рейлин опустила взгляд на оборванный подол рубашки.

— Не думаю, что это зрелище меня шокирует.

— Не хочешь неприятностей, — без тени улыбки произнес Джеффри, — не смотри на меня слишком пристально.

— Не буду, если тебе это мешает. Я высушу волосы и подожду тебя здесь, — не видя для себя иного выбора, тихо ответила Рейлин.

— Неужели ты больше меня не боишься? Рейлин отвернулась, пряча глаза:

— Пока еще опасаюсь.

— Вот как?

Разочарование в его голосе прозвучало настолько убедительно, что Рейлин невольно улыбнулась, но Джеффри уже успел отвернуться, так что не увидел ее улыбки.

Рейлин занялась прической, сперва разделяя волосы на пряди с помощью пальцев здоровой руки, затем работая гребнем. Ожог сильно осложнил ей задачу, и тем не менее дело довольно успешно продвигалось, по крайней мере до тех пор, пока она не осмелилась взглянуть на мужа. Джеффри стоял лицом к огню, и свет от очага падал так, что виден был лишь темный силуэт на красном фоне. Щеки Рейлин раскраснелись от смущения: язычки пламени ярче всего освещали его тело. Стянув штаны, Джеффри развесил их на стуле и вдруг, словно почувствовав ее взгляд, резко обернулся. Рейлин потупилась. Не смущаясь своей наготы, он полез в дорожную сумку и вытащил лезвие и маленькое серебряное зеркальце.

— У тебя есть зеркало? — удивленно воскликнула Рейлин, мысленно напомнив себе, что должна будет изучить содержимое его походной сумки, ведь не исключено, что там спрятано немало нужных ей вещей.

— Некоторые люди отправляются в лес более подготовленными, чем это сделала ты, дорогая, — буркнул Джеффри. — Ты сможешь взять зеркало после того, как я побреюсь.

— Благодарю, я подожду.

Осмелев, Рейлин скользнула многозначительным взглядом по животу мужа.

— Могу я поинтересоваться, что ты сегодня собираешься надеть на ночь?

— Как обычно, ничего, — ответил он, твердо встретив ее смущенный взгляд.

— Может быть, сегодня ночью в виде исключения следует надеть брюки?

— Боишься того, что я могу сделать, если лягу голым?

— Отчасти да.

— Тогда завяжи концы рубашки между ногами — другого пояса целомудрия я тебе не могу предложить.

— Джеффри! — воскликнула Рейлин.

— Черт побери, я не собираюсь тебя насиловать, если то, что происходит между мужем и женой может называться этим словом. Причесывайся поскорее и спи. Я не стану тебя беспокоить, если только ты сама не захочешь.

В раздражении Джеффри вернулся к бритью и купанию. Льняное полотенце, которое он передал Рейлин, уже успело высохнуть перед огнем и вполне годилось для повторного употребления, и он растер спину энергичными движениями.

— Ты уверен, что Рыжий Пит не вернется? — опасливо косясь на дверь, спросила Рейлин.

— Его слово крепкое, он не обманет, — заверил ее Джеффри, продолжая вытираться. — Мы будем одни.

Рейлин подняла на него глаза и тут же отвела взгляд в сторону. Однако образ бронзового бога в каплях воды, казавшихся алмазами, крепко запечатлелся у нее в сознании.

— Где ты провела ночь? — спросил Джеффри, задувая лампу.

— На дереве, — не без досады на себя призналась Рейлин. — До того как ты начнешь отчитывать меня за глупость, должна сознаться, что никогда, никогда я не повторю подобного. Более жуткой ночи не было во всей моей жизни.

— Но что тебя загнало наверх? — спросил Джеффри, разглаживая одеяло. — Змея, наверное?

— Как ты догадался?

— Это просто. — Он пожал плечами. — Я знаю, сколько здесь змей. Еще не так холодно, чтобы они впали в спячку.

— Пожалуйста, Джеффри, не говори мне этого. — Рейлин передернула плечами. — Я их терпеть не могу.

— Большинство женщин их боятся, только ведь далеко не все змеи опасны. По крайней мере здесь тебе нечего их страшиться.

— И ты можешь говорить так уверенно?

— Во-первых, они больше боятся нас, чем мы их. Кроме того, змеи не умеют открывать двери.

— Да, но эти твари могут пробраться в любую щель. Джеффри тихо рассмеялся:

— Это верно, но, если ты все еще боишься змей, прижмись ко мне; я обещаю тебе безопасность в нашей постели, хоть она и на полу. А теперь довольно, я устал, и ты тоже. Давай спать.