Корабли Мериора - Вурц Дженни. Страница 137

Решение Аритона представлялось ей мудрым и единственно возможным: построить корабли и надолго покинуть Этеру.

Ее пальцы стали влажными, и только тогда Элайра поняла, что плачет. Послышался легкий шорох листьев. Аритон встал рядом — черный силуэт на фоне звездного кружева, проглядывавшего сквозь ветви. Теплые руки опустились ей на плечи.

— Прости меня, милая девушка, тихо сказал он. — Сегодня я доставляю тебе одни огорчения. Так уж получилось, но все равно прости.

Потом он осторожно убрал руки и молча растворился в темноте.

Элайра не знала, сколько еще она проплакала в прохладном ночном лесу. Слезы текли и текли по ее пальцам, пока она не освободилась от всего, что мучило и терзало ее душу.

Осталась лишь одна мысль, не дававшая ей покоя.

Повелитель Теней скрылся в Мериоре, намереваясь выскользнуть из тисков судьбы. Но судьба словно находилась в сговоре с проклятием Деш-Тира. Армия Лизаэра уже двигалась на восток. Трагедия Страккского леса грозила повториться в другом месте и при других обстоятельствах. Если к тому времени Аритон не сумеет достроить корабли и уплыть, ему снова навяжут войну. Возможно, он уцелеет, но его все равно погубит собственная совесть. Она загонит его в угол и не даст жить.

Летнее небо над Альтейнской башней стало оранжево-красным, потом розово-красным и постепенно начало приобретать пурпурный оттенок. Зной, сморщивший листья дикого винограда, которым были обвиты древние камни башни, не спеша уступал место вечерней прохладе. Прошло еще какое-то время. Сетвир разогнул спину, обвел взглядом плотно заставленные полки, затем посмотрел на темно-синее небо, светившееся в прямоугольнике окна. Ветер что-то нашептывал пустыне, вызывая недовольство расхлябанных ставен. Под покровом обыденной жизни Сетвир ощущал биение сил третьей ветви. Ее приливы и отливы были частью великой мистерии, объединявшей всю вселенную. Движение далеких звезд, сияние солнца, блеск луны, игра морских приливов — все это, словно струны гигантской ли-ранты, настраивалось на гармоничный лад, готовясь торжественной песней встретить канун летнего солнцестояния.

Хранитель Альтейна почесал подбородок, затем вспомнил о скором появлении Асандира и вытер кончик пера о манжету. Нужно было навести хоть какой-нибудь порядок, чем Сетвир торопливо и занялся. Из разбросанных повсюду книг он соорудил несколько шатких стопок. Закладок под рукой не оказалось, и он заложил нужные места гадательными картами. Наведение порядка грозило растянуться надолго. Маг ограничился тем, что расчистил часть стола, закрыв глаза на все остальное, в том числе и на углы, бархатно-серые от пыли. Чернильницы остались там, где стояли. Сетвиру не улыбалось перемазать руки в чернилах, а крышки, как всегда, валялись неведомо где.

Асандир подъехал к нижним воротам раньше, чем хранителя Альтейна посетила мысль отыскать гребень и расчесать бороду. Последний раз он доставлял ей подобное удовольствие месяц назад. Впрочем, внешний вид мало заботил Сетвира. Кроме Асандира, он никого не ждал. Трайт находился в Остермере, при дворе короля Эльдира, помогая юному правителю улаживать спор между кланами Лосиного леса и торговцами города Крейда. Люэйн оставался на острове Мет и вместе с Веррэном сдерживал натиск внезапно расплодившихся картилий.

Итак, в пять тысяч шестьсот сорок пятом году Третьей эпохи на традиционной летней встрече магов Содружества смогли присутствовать только двое.

Войдя, Асандир опустился на стул возле окна. Он был сильно утомлен, и не только долгой дорогой. От мага выразительно пахло серой. На манжетах чернели прожженные искрами дырки. Концы его длинных волос были опалены и перепачканы в саже.

— Хорошо, что обошлось без сильных ожогов, — сказал Асандир, отвечая на молчаливый вопрос Сетвира.

Асандир приехал в Альтейнскую башню прямо из Урочища Магов, где восстанавливал магическую защиту, ограждавшую огнедышащих хадримов от остального мира. Эти крылатые твари всегда чуяли, когда у Содружества множились заботы. В хадримах сразу же просыпалась жажда крови, и они, точно стая ошалелых волков, норовили вырваться за пределы Урочища Магов.

Сетвир не был настроен разговаривать. Он ходил вокруг стола, бесцельно переворачивая книги и дотрагиваясь до чернильниц. Взгляд его глаз был не только отрешенным, но и каким-то остекленевшим.

Асандир внимательно наблюдал за собратом. Чего только не было в захламленном обиталище хранителя Альтейна! Несколько тощих пучков сухих трав. Три осколка янтарного стекла. Заплесневелые птичьи перья, чем-то похожие на каменные ножи. Настоящие круглые камешки, извлеченные откуда-то со дна ручья. Все эти сокровища накрывала узорчатая паутина живого и здравствующего паука. Особенно насторожило Асандира полное отсутствие чайных чашек. И это-то у Сетвира, неспособного дышать без чая?

— Что случилось? — не выдержав, спросил обеспокоенный Асандир.

Сетвир вздрогнул, заморгал, затем плюхнулся на ближайший стул, отозвавшийся облачком рассерженной пыли.

— Ты бы лучше спросил: «Что еще не успело случиться?» У меня полно новостей, одна неприятнее другой.

Поскольку словесный рассказ был напрасной тратой времени, Сетвир вздохнул, пожал плечами и воспроизвел для Асандира картину событий, последнее из которых случилось менее десяти часов назад.

…Утро в Тальдейнских горах выдалось пасмурным. В плотном, прохладном воздухе звонко цокали копыта и шелестели знамена. На знаменах красовался королевский герб Тайсана — корона и золотая звезда. Среди них выделялось белое полотнище с лучами восходящего солнца. Это было новое знамя, вышитое принцессой Талитой, — символ союза против Повелителя Теней. Авенорский плац остался далеко позади. Солдаты принца Лизаэра взбирались по извилистой горной дороге, зажатые между остроконечными скалами и бездонными пропастями. Горы беспощадно показывали любому, чего он стоит, и каждый отрезок пути был обильно полит солдатским потом.

Впереди лежал Орланский перевал.

Офицеры торопливо перестраивали свои отряды, стремясь, чтобы между шеренгами почти не было разрывов. Вслух о возможной засаде варваров не говорили, но думали о ней все: от Лизаэра до последнего пехотинца. Желая поддержать боевой дух армии и показать более грозную защиту, нежели мечи и стрелы, Лизаэр явил свой дар рукотворного света. Ослепительно-белый огненный шар взмыл в небо и скрылся за облачной завесой. Все завороженно следили за сияющей точкой, пока она не скрылась вдали.

Пехота двигалась в полном боевом облачении, готовая в любую минуту вступить в бой. Именно здесь, в этом ущелье, более года назад караван Лизаэра подвергся нападению варваров и был ограблен. Хотя принц рассказывал об этом с улыбкой и даже шутил по поводу «толпы нищих», явившихся в Эрдану, он не оставлял мысли расквитаться за дерзкое оскорбление. Илессид еще мог бы понять алчность варваров, захвативших богатую добычу. Но алчности не было, было изощренное коварство. Все, что люди Маноллы отобрали у каравана, попало к Повелителю Теней. Лизаэр поклялся, что варвары дорого за это заплатят. Пусть прольется кровь, но справедливость должна восторжествовать.

Только напрасно принц и его армия ожидали засады варваров. Дозорные, высланные Лизаэром, не увидели ничего, кроме белого тумана и отвесных скал. Единственными звуками были завывания ветра.

Кавалькада двинулась дальше… Противник, которого они ждали, вначале предстал призраком на фоне серых скал, затем обрел плоть. То была кайден Тайсана. Госпожа Манолла встретила их в своей обычной одежде из некрашеной оленьей кожи. Окружению Лизаэра ее наряд не сказал ничего, однако принц все понял. На этот раз Манолла не пожелала надеть черное, как того требовало ее положение «тени позади трона».

Единственным знаком, отличавшим ее от простой дозорной, были две скромные полоски на куртке: синяя и золотистая — цвета солнца и неба.

Прямая, словно поднятый меч, но совершенно безоружная, кайден Тайсана неподвижно стояла на пути приближавшихся всадников. Плечом к плечу ехали знаменосцы, за ними двигались рослые копьеносцы — телохранители принца. Офицер, следовавший впереди всех, натянул поводья и жестом приказал своим людям остановиться.