Милое чудовище - Яковлева Елена Викторовна. Страница 17

— И сколько времени прошло между этими двумя визитами?

— В том-то и дело, что пара минут. А раз так, кто-то из них должен был видеть убийцу, а они — не видели!

Подполковник вывел на бумаге особенно замысловатую загогулину и отозвался:

— Так в чем же дело? Займись поплотнее этими особами!

— Да тут кое-что еще… У Столетовой было колье, по-моему, необычное и не из дешевых. По крайней мере, на одной фотографии она в нем, а в ее вещах его нет. Ее подружки, ну, другие манекенщицы, его ни разу не видели.

— Да? — подполковник разъединил брови, как две половинки разводного моста. — И что с того? Может, она его у кого-нибудь взяла на время покрасоваться. Не знаешь, что ли, эту бабскую братию? Это же сороки, падкие на все, что блестит!

Рогов отметил про себя тонкое знание женской психологии, но возразил:

— Так-то оно, конечно, так, но… По фотографии, разумеется, судить трудно, но, сдается мне, это не простая стекляшка-побрякушка. Если она ее даже и взяла у кого-то временно, то это должен быть достаточно близкий человек — кто же даст дорогую вещь первому встречному? — а я пока такого человека среди ее окружения не нашел.

— Тогда займись и этим, — посоветовал подполковник, — может, ниточка куда-нибудь и приведет. А орудие убийства нашли?

— Нет пока.

— Да что ж такое! — Брови красноречиво насупились. — Что ни спрошу, все нет да нет!

— Вы же знаете, что я не могу разорваться, — буркнул Рогов, которому стало мучительно больно за бесцельно потраченные законные выходные.

— Ладно, не ной, и так знаю, что тебе нужна помощь. — Подполковник погрузился в непродолжительное раздумье, результатом которого стало радостное известие:

— А знаешь, я ее тебе, пожалуй, организую. Есть у меня один человечек, можно сказать, от сердца отрываю! Я тебе ее пришлю.

— Ее? — опешил Рогов.

— Да, ее, ее, ты не ослышался. Зовут Александра Ивановна Тиунова. Если подружитесь, будет просто Шура. А ты что у нас, мужской шовинист? — въедливо осведомился подполковник, еще минуту назад весьма вольно рассуждавший на тему «бабской братии». — Если на то пошло, то тебе сейчас женщина и нужна. Ну, не в том смысле, в каком ты подумал, а в другом. Кто еще так хорошо разбирается в женской психологии и всяких там тряпках?

— Да дело же не в том, что я женоненавистник, — начал оправдываться Рогов, — я просто беспокоюсь о деловых качествах, так сказать…

Ведь эта… помощница, надо полагать, у нас недавно, если я о ней первый раз слышу.

— А если быть абсолютно точным, то она у нас с сегодняшнего дня, — невозмутимо уточнил подполковник, — кроме того, она молодая, но голова у нее светлая. Поверь, она прирожденный аналитик. Так что не кривись, топай к себе, а я тебе ее сейчас пришлю. Сразу же вводи ее в курс дела и… желаю удачи!

— Владимир Васильевич…. — взмолился Рогов, но подполковник повелительным взмахом руки показал, что аудиенция окончена.

Рогов выкатился из кабинета злой как черт. Ничего не скажешь, приятные новости! Мало того, что отдельские пересмешники, каким-то образом пронюхавшие про его пятничное приключение в продовольственном магазине, с самого утра поздравляют с «героическим задержанием особо опасного преступника», а он как вспомнит про ту сопливую девчонку с игрушечным пистолетом… А тут еще ему подсовывают «аналитика» в юбке. То-то хохмачи повеселятся!

Он рассерженно пнул носком ботинка дверь своего кабинета, плюхнулся за стол и чуть ли не с головой зарылся в материалы дела, в стотысячный раз перечитывая одно и то же. Но уже минут через пять его уединение было бесцеремонно нарушено.

Сначала кто-то откашлялся, а потом произнес высоким девичьим голосом:

— Здравствуйте, Юрий Викторович!

— Здрасьте, — не очень приветливо отозвался Рогов. При этом он даже не потрудился оторвать голову от бумаг, стопроцентно уверенный, что ничего нового не увидит.

— Подполковник Кобылин вам обо мне говорил… — В девичьем голоске прорезались нотки неуверенности.

— Кажется, — буркнул он себе под нос, по-прежнему не удостаивая ее взглядом, — что-то такое он мне говорил, только не припомню что…

— Надеюсь, он не забыл вам сказать, что у меня протез правой ноги, а потому я плохо передвигаюсь и не могу выезжать на место происшествия…

— Что?! — Рогова будто взрывной волной подбросило со стула. Он наконец удосужился посмотреть на источник шума и увидел пигалицу лет двадцати пяти — максимум — в кожаной мини-юбке. Ничего похожего на протез он не разглядел, хотя потратил много больше положенного времени на созерцание ее ножек. Ну если только протезы каким-то непостижимым образом не научились делать совершенно неотличимыми от нормальных женских конечностей.

Пигалица безмятежно улыбнулась и представилась:

— Александра Ивановна Тиунова. Можно просто Шура.

Рогов, у которого глаза покраснели от напряжения, уже понял, что насчет протеза его новая помощница пошутила, и готов был ее искусать.

— Приятно познакомиться, — процедил он вполгубы и добавил без тени иронии:

— А разрешение на ношение у вас при себе?

— На ношение чего? — заморгала глазами пигалица. — Оружия?

— Нет, протеза…

Пигалица захихикала и заявила не без кокетства:

— Один — один. Похоже, мы с вами сработаемся.

Ну и нахалка. Что называется, из молодых да ранних. Надо же, она с ним сработается! Очень милое начало.

— Тогда садитесь вон туда, — Рогов указал пальцем на стол напротив своего, — и начинайте работать.

— Но… — начала было пигалица, но он поспешил снова уткнуться в бумаги, и она замолчала.

Четверть часа прошли в гробовой тишине. Все это время Рогов пытался сосредоточиться на результатах вскрытия, но это ему никак не удавалось. Наконец он поднял голову и застал свою новоявленную помощницу, можно сказать, на месте преступления. Положив сумку на стол, она беззаботно подкрашивала ресницы, глядя в маленькое зеркальце. И это еще не все! Из ее открытой сумки, поблескивая золотым корешком, гордо взирал на свет божий огромадный том Алены Вереск!

Такого Рогов выдержать не мог. Он вскочил и гранитной скалой навис над юной нахалкой.

— Чтобы вот… вот этого я на работе не видел! — вскричал он, с ужасом сознавая, что в запале перешел на фальцет.

Нахалка вздрогнула и сказала:

— Ой, какой вы нервный! Вы про тушь, что ли?

— Нет, я про это! — Рогов брезгливо показал пальцем на книгу.

— Но я же ее не читала, — пигалица на мгновение растерялась, но тут же нашлась:

— А вы почему в мою сумочку заглядываете? Вдруг у меня там «тампаксы»!

Рогов почувствовал, что краснеет, и поспешил повернуться спиной к обидчице, пробормотав на ходу:

— Подумаешь, «тампаксы»! Экая невидаль! Да их по телевизору с утра до вечера показывают.

Он снова уселся за стол и попробовал думать о работе, но эта липучка и не думала от него отставать.

— Почему бы вам не ввести меня в курс дела? — нахально заявила она.

Рогов собрался было достойно ответить ей, но не вышло — телефон на столе позвонил. Можно сказать, только это и спасло прыткую Шуру.

— Рогов слушает, — отозвался он.

— Здравствуйте, — произнес голос со странными жеманными интонациями, чем-то отдаленно знакомый.

— Здравствуйте.

— Вас беспокоят из Дома моды «Элита», — снова прокукарекала трубка.

Ах, вот в чем дело! Значит, ему звонил этот самопальный француз, сильно отдающий в «голубизну».

— Это из «Элиты», — повторили на том конце.

— Я уже понял, понял, — подтвердил Рогов. — Что там у вас?

— Мы тут получили два письма на имя Столетовой. Что нам с ними делать?

— Когда получили?

— Сегодня утром.

— Храните их как зеницу ока. Я к вам немедленно выезжаю! — Рогов сорвался с места и рысью понесся к выходу.

Вслед ему раздалось недоуменное:

— Юрий Викторович, а как же я? Мне что делать?