Зэками не рождаются - Южный Александр. Страница 14

Глава двенадцатая

Сегодня Осинин проснулся поздно. Он это понял по тому, что рядом не было такого желанного и приятного тепла, которым согревала его в холодные ночи его суженая. Она ушла на работу, а Виктор не знал, чем заняться. Было начало зимы, которая оказалась на редкость суровой, если не жестокой для южных краев. Морозов очень сильных не было, но погода стояла настолько промозглая, сырая и ветреная, что, казалось, хуже погоды нигде нет.

А на севере, вдруг с какой-то ностальгией подумал Виктор, зимы такие прекрасные, такие звонкие, если, конечно, хорошо экипирован или «прикоцан» [23], иначе так дуборно будет, что не захочешь никакой северной романтики. Одно спасение — чифир да водяра, а где напасешься водки да чая? Но зэки — народец находчивый, могли гнать брагу из всего, что под рукой — из сахара, джема, даже из карамельных конфет.

Деревья на севере, припорошенные бархатным снегом, кажутся просто сказочными, словно отлиты из серебра.

Холодно дома было еще и потому, что днем не подавали газ; его включали лишь после восьми вечера, да и то в небольшом количестве.

Прошло уже более месяца, как Осинин перестал вкалывать на КСИ. И поступил, по мнению всех домочадцев, вполне благоразумно. Опасно, очень опасно, в особенности для него, в прошлом рецидивиста, работать снабженцем и быть материально ответственным, а числиться мелкой сошкой. Ведь случись какая недостача песка или цемента, с такого, как он, не то что три шкуры сдерут, наизнанку вывернут, да и срок на полную катушку вмажут, а этого Осинину ужасно не хотелось. Было бы за что! Сидеть за мелочь он считал за падло [24]. И поэтому, пораскинув мозгами и посоветовавшись на семейном совете с Тоней и ее матерью, решил сменить свою работу на более надежную.

Почему бы ему не устроиться, например, начальником снабжения? Для этого у него есть все данные, да и жизненного опыта хоть отбавляй. Ведь главное в этой работе — быть психологом и уметь ладить с людьми.

Наскоро позавтракав, он оделся поприличнее (влез в новый черный креповый костюм, натянул на себя белую рубашку и завязал галстук) и отправился в строительный трест к своему протеже, Маису Суреновичу Данилянцу, который пообещал Тониной сестре устроить Виктора начальником снабжения.

В приподнятом настроении он вышел на улицу.

Осинин представлял себе замдиректора треста солидным упитанным человеком внушительных габаритов.

Каково же было его удивление, когда он увидел перед собой в кресле за большим двухтумбовым столом сухонького, тщедушного старичка, на верхней узкой губе которого торчала колкая щетина волос, словно кусочек зубной щетки, и глаза были тоже колкими, словно из них выглядывали острия иголок.

Но когда Виктор представился и объяснил суть своего визита, Маис Суренович потеплел, иголки мгновенно растворились в приветливом дружеском взгляде, который излучал добродушие и соучастие.

Данилянц тут же набрал номер телефона какого-то директора завода, поговорил с ним о том о сем, а затем стал «сватать» Осинина на вакантное место начальника ОМТС.

— Вот тебе записка, — сказал он покровительственно, — найдешь завод сантехзаготовок и отдашь ее лично директору Леонтию Максимовичу Кравцову. Скажешь, от меня. Там как раз требуется начальник снабжения и сбыта на правах замдиректора.

Заметив в глазах Виктора сомнение и тревогу, успокоил:

— Что, не ожидал? Все будет зависеть от тебя.

— А почему на правах замдиректора?

— Ну, видишь ли, завод небольшой, штатная единица не предусмотрена, а директор все еще колеблется. Может быть, в будущем он добьется в тресте единицы замдиректора, а потом у него были сложности с прежним начальником снабжения, который хотел стать замом, а потом поставить директора на колени. За то, что его не повысили, он демонстративно пошел работать инженером по комплектации.

А вообще работать в снабжении можно, надо только уметь шевелить мозгами. Я, например, когда находился в командировке летом, половину из нее провел на Черном море с бабами, — вдруг разоткровенничался замдиректора и весело засмеялся, вспомнив, видимо, веселые деньки.

— Что-то я не совсем догоняю, что тут чего почем.

— Что-что? — переспросил удивленно Маис Суренович.

— Не совсем улавливаю ситуацию.

— А-а, — произнес Данилянц, — теперь понятно, разговор у тебя какой-то странный, ты что, по-блатному любишь говорить? — рассмеялся замдиректора треста.

— Да нет, я просто люблю народные выражения.

— Ну-ну, — многозначительно закивал головой Маис Суренович. — В общем, придешь на завод, осмотрись не спеша и начинай вникать. Все будет зависеть от тебя. Правда, соперник у тебя будет норовистый, опытный, снабженческий волк. Здорово разбирается в производстве. Смотри, будь с ним поосторожнее, но я думаю, ты справишься. Ну, ни пуха!

Осинин поблагодарил и тепло распрощался с Данилянцем и в знак признательности презентовал ему прихваченную специально на случай благополучного исхода бутылку «Пшеничной».

На заводе его встретили очень настороженно и холодно, чуть ли не в штыки. В каждом взгляде, скупом слове сотрудников, процеженном сквозь зубы, чувствовалась напряженность и враждебность. Но Виктор старался не реагировать на это, он считал, что это обычное психологическое восприятие новичка.

Директор завода, высокий, изможденный человек с нездоровыми, набрякшими мешками под глазами, остался не совсем доволен документами Осинина (старый номенклатурный зубр сразу смекнул, что хоть и была у Осинина обманчивая интеллигентная и чуть ли не респектабельная внешность, но перед ним стоял человек с поломанной, изуродованной судьбой и, безусловно, с криминальными задатками), но, будучи по характеру человеком крутым, решил все же рискнуть.

— Смотрите, Осинин, работа у вас будет серьезная, ответственная, постарайтесь вникнуть во все. Если что будет неясно, обратитесь к Панченко, — устало произнес он.

— А это кто?

— Бывший начальник снабжения.

— А сейчас он кем?

— Старшим инженером по комплектации у тебя в отделе работать будет. Он сам этого захотел.

— Если не секрет, зачем ему это понадобилось? — невольно вырвалось у Виктора.

— Наверное, думает, что незаменимый, — хмуро ответил Леонтий Максимович и всем своим видом дал понять, что расспросы ему неприятны.

Осинин горячо поблагодарил директора и вышел из кабинета.

На следующий день, гладко выбрившись и тщательно причесавшись (как-никак начальник должен иметь приличный вид), он появился на заводе за двадцать минут до начала работы. Директору, который всегда приходил на работу раньше всех итээровцев и обходил цеха, здороваясь за руку почти с каждым рабочим и внимательно выслушивая каждого, это понравилось. Он дал указание положить на стол в кабинете начальника ОМТС всю имеющуюся документацию и велел Осинину тщательно ее изучить.

Виктор с большим рвением и интересом стал исследовать и штудировать бесхитростные снабженческие документы — фондовые извещения, приходные и расходные ордера, письма, переписку с предприятиями, всевозможные заказы на изготавливаемую продукцию и т. д.

С непривычки от многочасового штудирования бумаг пухла голова, но Осинин упорно знакомился с документацией завода.

Даже обед в столовой он быстро проглотил и тут же возвратился в кабинет.

Директор, нахмурив свои лохматые брови, несколько раз неожиданно входил в кабинет, словно желая застать его врасплох за каким-нибудь праздным занятием, но, видя, что Виктор сосредоточенно изучает бумаги, молча удалялся, не произнося ни единого слова. А в углу притаился за своим столом бывший начальник ОМТС Панченко, рыхлый, тучный мужчина с небрежно оттопыренной нижней губой. Он то и дело выходил из кабинета на перекур, разговаривал с сотрудниками и намеренно-блаженно потягивался, как бы желая всем своим поведением показать, что ему все безразлично, а когда Виктор спрашивал его о чем-нибудь по работе, он вежливо, но очень сухо отвечал, что, к сожалению, ничего не знает. Хотя не знать он не мог, это даже дураку было ясно.