Трилогия Трауна-2: Темное воинство - Зан Тимоти. Страница 31

Как она ни старалась, но за время путешествия узнать о культуре ногри удалось немного. Хабаракх держался отчужденно, деля время между изолированным кокпитом и своей каютой. Порой он приходил поговорить, но беседы были короткими и неизменно вызывали неловкость из-за неопределенности в речах ногри по поводу ее предстоящего визита. Во время встречи на Кашиийке Лейа предложила, чтобы он обсудил идею установления контакта со своими соплеменниками. Но по мере того как путешествие подходило к концу и Хабаракх все более мрачнел, у нее крепло вполне обоснованное подозрение о том, что решение о встрече было принято им абсолютно самостоятельно.

И это было уже нехорошо, поскольку предполагало или недостаток доверия к его друзьям, или стремление освободить их от ответственности, если что-то пойдет не так. В любом случае ситуации такого рода не внушали должного оптимизма.

Оставаясь вверенными себе, и Лейя, и Чубакка развлекались самостоятельно. Чуй, с его природной склонностью к механике, облазил весь корабль, все ходы и выходы, засовывал нос во все помещения, изучив маленький кораблик настолько, что мог бы управлять им в случае непредвиденных обстоятельств. Принцесса, в свою очередь, почти всю дорогу просидела в своей каюте с Ц-ЗПО, пытаясь выяснить происхождение единственного известного ей слова языка ногри — «мал'ари'уш», надеясь таким образом наконец узнать, из какой части Галактики был родом этот народ. К сожалению, несмотря на все шесть миллионов известных Ц-ЗПО языков, предложенные им варианты возможной этимологии были либо маловероятны, либо абсурдны. Эти увлекательные, а впоследствии ставшие утомительными лингвистические изыскания не имели никакого практического смысла.

В середине четвертого дня они достигли планеты ногри… и здесь все было даже хуже, чем предполагала принцесса.

— Этого просто не может быть, — первое, что произнесла Лейя, разглядывая стремительно приближающуюся планету, как только ей удалось слегка потеснить Чубакку у единственного иллюминатора.

Перечеркнутая белыми облаками поверхность планеты казалась однообразно бурой, с редкими пятнами голубых озер и совсем крохотных океанов для разнообразия. Ничего зеленого или желтого, ничего пурпурно-фиолетового или синего, никаких цветов, которые обычно свидетельствуют о наличии на планете жизни (по крайней мере, растительной), не наблюдалось. Создавалось впечатление, что планета — хорошо сохранившийся труп. Чубакка проворчал, что-то припоминая.

— Да, Хабаракх сказал, что его планета была разорена во время войны, — смиренно согласилась Лейя. — Но я и представить не могла, что все настолько плохо.

Безотрадное, неуютное чувство, охватившее ее при взгляде на планету, неотвратимо перерастало в просто-таки физическое недомогание. Сами собой напрашивались стандартные вопросы: что делать и кто виноват? И кто виноват больше?

Виноват больше… Она подавилась стандартной защитной формулировкой. Рассуждения о «большей» или «меньшей» вине не имели никакого смысла перед фактом уже свершившейся катастрофы, и она это знала. Мир Хабаракха был разрушен во время сражения… а в сражении должны участвовать две стороны. Как бы там ни было, но эта планета превратилась в пустыню, и Альянсу не избежать своей доли обвинений.

— Неудивительно, что Император и Дарт Вейдер постарались настроить их против нас, — пробормотала она. — Мы обязаны найти какой-нибудь способ помочь ногри.

Чубакка снова забухтел, указывая в иллюминатор. Линия терминатора, пушистая полоса сумерек между днем и ночью, теперь приближалась к горизонту, и там, постепенно скрываясь в темноте, было что-то, что выглядело как бледно-зеленый клочок.

— Я тоже вижу, — кивнула принцесса. — Ты думаешь, это все, что осталось?

Вуки повел плечами, указывая на простейшее решение.

— Да, я полагаю, это будет лучший способ выяснить, — согласилась Лейя. — Правда, не знаю, хочу ли я спрашивать, хотя… Давай подождем, будем ближе — увидим больше…

Она успела почувствовать, как Чубакка напрягся рядом, и через секунду его рев расколол воздух так, что в ушах зазвенело.

— Что с тобой?..

… и она увидела, внутренности мгновенно скрутило в тугой комок. Там, как раз на изгибе планеты, висел «звездный разрушитель».

Их предали.

— Нет, — выдохнула Лейя, глядя на огромное острие стрелы.

Ошибки не было, был — «звездный разрушитель», все правильно.

— Нет. Я не могу поверить, что Хабаракх мог так поступить!

Последние слова повисли в пустоте. И снова — шок: Чубакки уже не было рядом.

Обернувшись, она лишь мельком заметила рыже-бурую тень, мелькнувшую в проходе, ведущему в кокпит.

— Нет! — закричала вслед Лейя, оттолкнувшись от переборки и бросаясь за ним со всех ног. — Чуй, нет!

Ее крик лишь сотряс воздух, и она это знала. Вуки думал только о мести, и он бы добрался до Хабаракха, даже просто сметя со своего пути некстати возникшую там дверь кокпита. Первый удар она услышала, когда одолела половину коридора; второй — едва пробежала поворот, и сразу же увидела, как Чубакка занес свои громадные кулаки для третьего удара…

И тут, к изумлению Лейи, дверь открылась.

Вуки на миг удивленно замер, но его удивления хватило ненадолго, он тут же вломился внутрь, не дожидаясь, пока дверь полностью откроется. Пилотская кабина заполнилась боевым кличем вуки; на такую интенсивность звука она рассчитана не была.

— Чуй! — задыхаясь, прокричала Лейя, пытаясь переорать Чубакку, но где там: вуки являл собой мохнатую разъяренную тучу, готовую метать громы (что уже и делалось) и молнии на голову предателя, жить которому оставалось не более мгновенья… Лейя непроизвольно зажмурилась.

Как раз в это время Хабаракх, сидящий в пилотском кресле, выбросил правую руку и каким-то образом переместил ревущего Чуй за себя под панель управления. Раздался ужасающий грохот. Лейя не поверила своим глазам.

— Хабаракх…

— Я их не звал, — выкрикнул ногри, разворачиваясь к ней. — Я не нарушил слово.

В реве Чубакки отразились удивление, недоверие и ярость, он завозился, силясь вернуть себе вертикальное положение.

— Вы должны остановить его! — орал меж тем Хабаракх, перекрикивая вуки. — Вы должны его успокоить! Мне необходимо дать опознавательный сигнал или все будет потеряно!

Лейя взглянула на «звездный разрушитель», крепко стиснув зубы.

Предательство… Но если бы Хабаракх планировал предательство, то почему он позволил Чубакке сопровождать ее? Как бы то ни было, техника боя, которую он сейчас продемонстрировал, чтобы увернуться от бешеного нападения Чуй, продолжения не предполагала.

Лейа пристально посмотрела в лицо Хабаракха, особо отмечая выступающую челюсть и иголки зубов. Ногри ответил относительно спокойным взглядом, полностью игнорируя разъяренного вуки; рука ногри с готовностью зависла в воздухе над кнопкой. «Би-ип» раздалось с панели управления, рука дернулась было в сторону кнопки, но опять остановилась. Сигнал повторился.

— Я не предавал дочь господина нашего Дарта Вейдера, — повторил Хабаракх, в его голосе звучала настойчивость. — Вы должны верить.

Лейя взяла себя в руки.

— Чуй, успокойся, — отчеканила она, — Чуй! Чуй, успокойся.

Вуки проигнорировал приказ. Вскочив наконец-то на ноги, он вновь потряс боевым кличем рубку и нанес удар. Ногри не пытался ударить сам, а всего лишь обхватил огромные кулачищи Чубакки гибкими руками и удерживал их, прилагая все свои силы. Но этого было явно недостаточно. Медленно, но неуклонно хватка Хабаракха ослабевала; Чубакка продолжал бороться.

— Чуй, хватит, я сказала! — настойчиво повторила Лейя. — Подумай головой: если бы он задумал ловушку, то проще было бы взять нас во время сна или еще что-нибудь в этом роде? В конце концов, нас бы просто ждал тральщик в точке рандеву. Тебе не кажется?

Чубакка сотряс воздух серией новых воплей, но продолжал борьбу.

— Послушай! Ты, мохнатый громадный комок шерсти, по ошибке подобранный моим мужем на самой большой галактической помойке! — Лейя вышла из себя. — Включи свои мозги! Если он немедленно не ответит, они поймут, что что-то не так, и набросятся на нас.