Женщина-зима - Знаменская Алина. Страница 22

После того как она отрекламировала свои услуги, художница засобиралась на автобус, а артист изъявил желание остаться на репетицию. Но едва за ней закрылась дверь, он обратился к сельчанам с речью:

– Это, конечно, все очень красиво… Но я вам не советую, господа… Пустая трата денег. Вы можете взять костюмы напрокат, да хотя бы в нашем театре. Мы ставили «Грозу», лет семь назад. А вот режиссер вам необходим.

– Это почему же? – поинтересовался Генка Капустин. – У нас Полина Петровна режиссер.

– Да, конечно, у вас прекрасный руководитель, – смиренно сложив руки «лодочкой», согласился Генрих. – Но ведь у Полины Петровны нет специального образования? Я не ошибаюсь?

Он оглянулся на Полину. Та покачала головой. Нет, не ошибается.

– Ну, тогда о чем говорить? – развел руками Генрих. – Вам не о костюмах думать надо, не о декорациях, друзья мои. Режиссер и только режиссер! У спектакля должна быть идея, сверхзадача… А актуальность? А современное прочтение? Нет, что ни говорите, без профессиональной руки сейчас никуда! Я настоятельно вам советую хорошенько подумать, прежде чем принимать решение.

– Мы подумаем, – внушительно заверила его Клавдия Семеновна. По ее тону Ирма поняла: артисту здесь ничего не светит.

Он развел руками и покорно склонил голову. Затем, что-то шепнув Полине, артист отошел к книжным стеллажам и сделал вид, что углубился в книжки.

– Пусть нам управление культуры деньги наличными выделит, – понизив голос до громкого шепота, снова заговорила Клавдия Семеновна. – Ткань в городе купим. Костюмы-то для нас Дарья Капустина сошьет не хуже, чем у них в мастерской. А на оставшиеся мы декорации соорудим!

– Обойдемся без режиссера! – поддержали учительницу. – Пусть деньгами дадут!

– Тише, тише, – поморщилась Полина и оглянулась на артиста. Тот делал вид, что ничего не слышит. – У нас с вами остаются нерешенные вопросы, кроме затронутых ранее. Вот, например, у нас остается свободной роль Бориса.

– Как – свободной? Леша Величко вроде согласился?

Полина развела руками.

– Запил, – ответила за нее Ольга, одноклассница Ирмы. Когда-то они были подругами, теперь виделись редко и обычно – мельком.

На последнюю реплику артист отреагировал нарочитой усмешечкой, Ирма обратила внимание.

– Целый год продержался, – подтвердила Полина. – А на двадцать третье февраля сорвался. Ума не приложу, кого пригласить.

– Может, участкового? – неуверенно предложил кто-то.

– Васю-то? – ужаснулась Клавдия Семеновна. – Да он двух слов не свяжет! Бе да ме! Какой из него герой-любовник? Он и роль не выучит…

– Володьку Никитина пригласите, – предложила Ольга. Все обернулись к ней. – А что? Парень холостой, временем располагает… – Ольга игриво сверкнула глазами.

– Согласится? – засомневался Генка.

– Я схожу к нему, – обрадовалась Полина. – Спасибо, Оль, за идею. Я совсем забыла про него. А ведь он у нас участвовал как-то в концерте…

– Да сможет он! – подтвердила учительница. – Парень с головой.

Наконец-то приступили к чтению пьесы по ролям. Ирма так ждала этого! Расселись кружочком, вокруг стола с газетами. Пьеса начиналась с диалога Катерины и Варвары. Заслышав слова знакомой пьесы, актер не утерпел, придвинулся ближе. Роль Варвары досталась Ольге, она читала, низко склонив голову к странице. По всему было видно, что видит она свою роль первый раз. Ирме же не терпелось начать репетиции в выгородке, свою роль она успела выучить наизусть. Она почти не заглядывала в книгу.

– Разрешите вмешаться, – наконец не выдержал актер. – Давайте разберем пьесу. О чем она? – Генрих с торжествующим превосходством оглядел собравшихся.

– О любви, – с игривой готовностью отозвалась Ольга. – О чем же еще?

– Все пьесы мира, милая девушка, написаны о любви. А еще о чем?

Полина молчала, ожидая активности от своих подопечных. Клавдия Семеновна показательно скрестила руки на груди. Она не желала участвовать в дискуссии, затеянной заезжим выскочкой. Актер ей не понравился, это уже все поняли. А Ирме стало жаль его, потому что они здесь были все свои, а он – чужой. И уехать он не мог, теперь ему нужно было дожидаться последнего автобуса. Поэтому она решила поддержать разговор:

– Я думаю, это мечта о свободе. Человек не может быть счастливым, если он несвободен.

Актер быстро повернулся к Ирме и с интересом посмотрел на нее.

– Как вас зовут, девушка?

– Ирма.

– Ирма? А что такое свобода, по-вашему?

Ирма растерялась, почувствовала, что краснеет. Ее выручила Ольга. Она поднялась, поправила на груди кофточку.

– Не по адресу вопрос, – усмехнулась она. – Ирма замужем и потому несвободна. А вот я – свободна как ветер!

Все присутствующие с облегчением засмеялись, поддержали Ольгину шутку.

– Только толку от той свободы никакой! – глубоко вздохнула Ольга, не сводя глаз с Генриха. – Женихов у нас в Завидове корова языком слизала. Не-ту… И поэтому лично я, господин актер, буду голосовать за вас, если меня, конечно, спросят… – Она повернулась и озорно окинула взглядом собратьев по труппе.

Самодеятельные артисты с удовольствием загоготали, благо Ольга отомстила за «господ», обозвав Генриха в ответную господином.

– Вот мы тебе и поручим товарища артиста на автобус проводить! – припечатала Клавдия Семеновна. – А то мы сегодня зарепетировались. Дед меня домой не пустит.

– Да и мне надо бежать корову доить, – призналась Полина и снова беспокойно взглянула на часы. – Следующая репетиция, как обычно, в среду. – И, повернувшись к девушкам, спросила: – Проводите, девочки, артиста?

Ирма хотела было возразить, но Ольга проворно ответила за нее:

– Ну не бросим же мы такого видного мужчину одного? Проводим, можете не сомневаться.

Все дружно поднялись, засобирались, загомонили.

По дороге на автобусную остановку артиста и девушек догнал Генка Капустин:

– Анекдот знаете? Мужик к врачу приходит…

– Ген, ты бы шел домой, – недовольно оборвала его Ольга. – Мы твои анекдоты уже наизусть выучили!

– Нет, отчего же? – возразил Генрих. – Если молодой человек решил к нам присоединиться…

– Да какой он молодой человек?! – возразила Ольга. – Лапоть завидовский!

Генка топтался рядом, продолжая улыбаться.

– Оль, перестань, – одернула Ирма подругу. Она не понимала, чего добивается Ольга. Позорить Генку перед чужим человеком! Да они этого артиста скорее всего совсем не увидят больше, а Генка свой, родной почти. Конечно, он не красавец, для Ольги не жених, это ясно, но такой добрый, безобидный, разве можно с ним так? Это все равно что ребенка обидеть. – Рассказывай, Ген, – попросила она.

Но Генка махнул рукой и, все так же улыбаясь, попятился прочь от остановки.

– Побегу я, некогда… Покедова!

Он пожал артисту руку и быстро побежал вдоль домов по улице.

– «Покедова», – передразнила Ольга.

– Зачем ты так, Оль?

– Да ну его! Пристанет как банный лист… Лучше пусть Генрих нам что-нибудь расскажет… Генрих, а кого вы в театре играете?

Генрих повел бровями, распрямил грудь. Ирма догадалась, что рассказ предстоит насыщенный.

– Мне пора, – заторопилась она. – Вы уж тут без меня… проводитесь?

– Проводимся! – опередила Ольга всякие возражения артиста. И тут увидела знакомую зеленую машину, подъезжавшую к остановке. – А вот и милый твой, Ирма. Надо же как вовремя! На машине домой покатишь… – Ольга вздохнула, не скрывая зависти.

Павел подъехал вплотную, остановился. Вышел из машины.

– Вечер добрый… – проговорил он, окинув долгим взглядом замерзшую троицу. – Что это вы тут делаете? – И остановил свой взгляд на Генрихе.

– Мы с репетиции шли и… – торопливо начала объяснять Ирма, обнимая мужа за рукав тулупа.

– Садись в машину, – чуть слышно приказал он ей. Она тотчас нырнула в салон. – Все цветешь? – громко и развязно спросил он у Ольги. – Эх, где мои семнадцать лет…

– А мы вот артиста из города провожаем, – похвасталась та. – Актуальность пьесы разбирали…