Констанция. Книга четвертая - Бенцони Жюльетта. Страница 4

— Вы видели, маркиз, как король посмотрел на эту красавицу?

— Да-да, барон, видел.

— Не позавидуешь теперь графу де Бодуэну.

— Почему, барон?

— Если наш король посмотрит на женщину таким взглядом, знай, быть беде, ведь король ни перед чем не останавливается.

— Что вы, что вы, барон, будет вам!

— Да нет, маркиз, я точно знаю, наш король очень неравнодушен к женщинам, особенно к такой красоте, — и он указал на Констанцию.

— Да, ничего не скажешь, графу де Бодуэну повезло, подобная женщина — украшение нашего двора.

— Э, нет, маркиз, — наводя лорнет на Констанцию, говорил барон, — хорошего в этом мало. Хотя, насколько мне известно, граф де Бодуэн тоже не любит уступать и сможет постоять за свою жену.

— Да что вы, что вы, надеюсь, до этого не дойдет. Старая графиня де Бодуэн оглянулась на барона

И маркиза. Те учтиво поклонились ей и замолчали. Арман уселся рядом со своей женой и взял ее ладонь

В свои руки. — Ты никогда меня не бросишь? — прошептала Констанция.

— Нет, дорогая, никогда и ни при каких обстоятельствах.

— Ты клянешься? — улыбнулась Констанция.

— Да, да, дорогая, самой страшной клятвой. Поверь, я всегда буду с тобой.

— Тогда я спокойна, — Констанция улыбнулась в ответ своему мужу, и они принялись сосредоточенно слушать музыку.

Однажды, прогуливаясь, Констанция и Арман забрались довольно далеко. Они оставили лошадей у подножия холма и, взявшись за руки, неторопливо поднялись на вершину.

— Как здесь прекрасно! — воскликнула женщина, подставляя лицо лучам солнца.

— Да, здесь превосходно, — оглядывая окрестности, произнес Арман, — здесь чувствуешь себя птицей, парящей над землей.

У подножия холма простиралось небольшое озеро. В его спокойных водах отражались холмы и деревья, а у берега озера стояла лодка, в которой сидел человек.

Констанция опустилась на плоский камень, приложила ладонь козырьком к глазам и, тяжело вздохнув, сказала:

— Здесь действительно прекрасно, даже не хочется уходить.

— Что ж, мы можем остаться здесь навсегда, можем построить здесь маленький дом. Ты, Констанция, будешь сидеть у окна и любоваться гладью озера.

— Нет, Арман, я думаю о другом.

— О чем же, Констанция?

— Взгляни на эту лодку.

Арман повернул голову и посмотрел на гладь озера

— Да, прекрасно.

— Нет, я не о том. Понимаешь, Арман, эта лодка никуда не может уплыть с этого озера.

— Да, конечно, ведь кругом берега.

— Она будет стоять здесь, пока не утонет, и не исчезнет в глубине озера.

— Откуда у тебя такие мрачные мысли, Констанция?

— Нет, у меня не мрачные мысли, Арман, иди сюда, — Констанция взяла мужа за руку и привлекла к себе. — Послушай, послушай, — она приложила его ладонь к своему животу, — слышишь?

— Что я должен слышать? — брови Армана вопросительно приподнялись над глазами.

— Ну как же, дурачок, неужели ты еще ничего не понял?

— Нет, не понял, — произнес мужчина.

— Вот здесь, вот здесь, кто-то внутри, во мне.

— В тебе внутри? — наконец-то до Армана дошло, о чем говорит его жена. Он улыбнулся, глаза его заблестели.

— Ты хочешь сказать, что береманна и ждешь ребенка?

— Ну конечно же, конечно же, дурачок, неужели ты еще ничего не понял?

— Так быстро?

— Конечно, — улыбнулась Констанция, — какие же вы, мужчины, глупые и совершенно ничего не понимаете.

— Да нет же, Констанция, я ничего не слышу, — продолжая блаженно улыбаться, шептал Арман, — буквально ничего. — Вот здесь, здесь… — женщина поправляла ладонь, — слышишь, он стучит?

— Да нет же, ничего не слышу.

— Ой, Арман, в самом деле, это же так отчетливо, даже я слышу! Наконец и он услышал какое-то странное движение в теле своей жены.

— Точно, точно, я слышал!

— Ну вот, видишь, а ты говоришь, быстро…

— А почему ты, Констанция, не сказала мне раньше?

— Когда, Арман?

— Ну вчера, позавчера…

— Не знаю, — Констанция пожала плечами и осмотрелась вокруг, — не знаю, дорогой, почему не сказала тебе раньше. Я только вчера услышала, как он шевельнулся, только вчера ощутила и поняла, что беременна.

— Боже, — Арман привлек к себе Констанцию и нежно поцеловал в губы, — я так счастлив!

— Я тоже, — Констанция кивнула и положила голову на плечо Армана.

Они долго сидели вот так, обнявшись, глядя на неподвижное зеркало воды, глядя на отражение проплывающих в озере облаков, и им было хорошо. Казалось, их души тоже воспарили над землей иплавно летят вместе с белыми облаками куда-то далеко-далеко. Первой пришла в себя Констанция.

— Арман…

— Да, дорогая, я тебя слушаю.

— Если у нас будет мальчик…

— Конечно же у нас будет мальчик!

— Погоди, не перебивай, — остановила Армана Констанция, — если будет мальчик, мы назовем его Мишель, ты согласен?

— Как хочешь, дорогая. А если будет девочка? — осведомился Арман.

— Девочка? — задумалась Констанция. — Что же, тогда ты сам придумай ей имя.

— Если будет девочка, то я назову ее Констанцией, — по слогам произнес имя своей жены граф де Бодуэн.

— Нет-нет, дорогой, только не Констанцией.

— Почему?

— Я хочу, чтобы у тебя была только одна Констанция — я.

— Хорошо, пусть так и будет.

— А теперь пойдем, наверное, от свежего воздуха у меня закружилась голова. Дай мне свою руку, — попросила Констанция.

Граф де Бодуэн взял жену под руку и они медленно двинулись вниз к подножию холма, где их ожидали лошади. Счастливая улыбка не сходила с лица Армана. Он все время пристально смотрел под ноги, бережно ведя жену. А Констанция улыбалась, глядя на то, как старается ее муж. Она тоже была счастлива, чувствуя, что наконец она стала настоящей женщиной, что у нее под сердцем шевелится ребенок. И неважно, кто это будет — мальчик или девочка, это будет ее ребенок, ее плоть и кровь, ее душа.

ГЛАВА 2

Постепенно Констанция привыкала к жизни в новом доме и то, что раньше ее удивляло, казалось необычным, стало будничным и привычным. Граф де Бодуэн, хоть и был занят при дворе, всегда спешил домой, где его ждала молодая супруга.

Он сразу же подходил к ней, целовал руку и негромко спрашивал так, чтобы слышать могла только Констанция.

— Как ты себя чувствушь? Как он? Констанция склоняла голову, на ее губах появлялась улыбка.

— Все нормально, Арман, он ведет себя очень пристойно.

— Дерется? Бушует?

— Да нет, нет, что ты, дорогой, он ведет себя смирно, лишь изредка подает признаки беспокойства — толкает меня, ворочается.

— Это больно, Констанция?

— Да нет же, что ты, Арман, все нормально.

— Я так за тебя волновался, просто не находил себе места. Но при дворе столько дел, что у меня буквально голова идет кругом.

— Я тебя понимаю, ведь ты должен быть все время подле короля.

— Да, Констанция, масса всяческих распоряжений, приказаний, бумаг… Буквально некогда вспомнить о тебе.

— Что, ты меня начинаешь забывать?

— Да нет, что ты, разве можно вас забыть? Я только и думаю о тебе, даже король несколько раз делал замечания, указывая на мою рассеянность.

— Будь, пожалуйста, осмотрительнее, Арман, ведь я за тебя волнуюсь.

— Не волнуйся, все нормально. Когда король смотрит на меня, улыбается. У меня даже иногда бывает такое впечатление, что наш король мне завидует.

— Конечно, ведь у тебя по лицу видно, что ты счастлив, что ты меня любишь.

— Я тебя очень люблю, Констанция, — склонялся к молодой жене граф де Бодуэн, нежно целуя ее в щеку.

— Вот так, лучше. А теперь расскажи, что там при дворе? — Все как обычно. Король провел заседание со своими министрами, потом разбирался с казной, а затем отдавал распоряжения о предстоящей охоте. И знаешь, Констанция…

— Что, дорогой?

— Король пригласил нас на охоту.

— На охоту? — изумилась Констанция. — Ну какой же из меня охотник?

— Не беспокойся, милая, это будет соколиная охота. Это незабываемое зрелище, тем более, наш король большой любитель подобных развлечений и на соколиную охоту приглашаются только самые близкие к королю люди. Так что ты можешь считать, что стала королю близка, раз он пригласил тебя.