Возвращение фараона - Жак Кристиан. Страница 15

– Убийца терпеть не может лжецов, – пояснил Кем.

– Под холстом... Поднимите холст! – выдавил несчастный.

Кем последовал его совету. Павиан же присматривал за подозрительной личностью.

В самом деле, удивительная находка. Под брезентом оказались бревна сосны и кедра, доски из акации и сикоморы.

Кем испытал радость: на этот раз Бел-Тран совершил ошибку.

Нефрет отдыхала на террасе дома. Она понемногу отходила от страшного потрясения, но ее все еще мучили кошмары. Нефрет проверила состав всех лекарств, находившихся в домашнем хранилище, боясь, что убийца мог влить яд и в другие пузырьки. Но яд оказался только в лекарстве Пазаира.

Визирь, гладковыбритый лучшим брадобреем, нежно поцеловал жену.

– Как ты себя чувствуешь сегодня утром?

– Намного лучше, сейчас пойду в лечебницу.

– Кем только что прислал мне сообщение. Он полагает, что у него хорошие новости.

Нефрет обняла его за шею:

– Умоляю тебя, не отказывайся от охраны, когда ты куда-то ходишь.

– Не волнуйся. Кем прислал мне своего павиана...

Начальник стражи был явно взволнован.

– Бел-Тран попался, – объявил он, увидев Пазаира. – Я взял на себя смелость незамедлительно вызвать его на допрос. Пятеро охранников ведут его к вам.

– Дело надежное?

– Вот установленные мною факты. – И Кем рассказал о своей находке.

Пазаир хорошо знал законодательные акты, регламентировавшие торговлю лесом. Было очевидно, что Бел-Тран допустил грубое нарушение, за которое полагалось серьезное наказание.

Бел-Тран появился на пороге. Его насмешливый взгляд не выдавал никакой обеспокоенности.

– Чем обязан такому развертыванию боевых сил? – удивился он. – Насколько мне известно, я не бандит.

– Сядьте, – предложил Пазаир.

– Не желаю, меня ждут дела.

– Начальник стражи только что арестовал грузовую лодку, направлявшуюся в Ливан. Она была зафрахтована представителем Двойного Белого дома, то есть вашим подчиненным.

– Он у меня не единственный.

– Согласно установленным правилам, – продолжал Пазаир, – мы направляем в Ливан алебастровые сосуды, льняную ткань, бычью кожу, свитки папируса, веревки, чечевицу, сушеную рыбу. В обмен мы получаем лес, которого нам не хватает, и именно эта страна поставляет его нам.

– Вы не сказали мне ничего нового, – усмехнулся Бел-Тран.

– На лодке, о которой я говорил, собирались везти бревна сосны и кедра, и даже доски, нарезанные из наших акаций и сикомор, вывоз которых запрещен. Иначе говоря, вы собирались вывезти из страны материал, который мы оплатили и которого нам не хватает для строительства и изготовления саркофагов!

Бел-Тран оставался невозмутимым:

– Вы плохо знаете это дело. Доски заказал правитель Библоса для гробов своих наложниц. Он высоко ценит качество наших акаций и сикомор. Разве египетский материал не является залогом вечности? Отказать ему в этом подарке было бы большим оскорблением и политической ошибкой, способной повлечь тяжелые последствия, губительные для нашего благоденствия.

– А бревна кедра и сосны?

– Молодой визирь не посвящен во все технические тонкости товарного обмена. Ливан обязался поставлять нам древесину, не пораженную грибком и насекомыми. Данная партия не отвечала этим требованиям. Поэтому я и распорядился отправить груз обратно.

– Я не полный дурак, Бел-Тран, вы организовали подпольную торговлю с Ливаном в целях личного обогащения и получения поддержки со стороны одного из наших самых важных торговых партнеров. Я перекрываю ваш канал. Отныне весь вывоз леса будет подчинен лично мне.

– Как вам угодно. Но если вы будете продолжать таким же образом, очень скоро вы сломаетесь под грузом ответственностей. А сейчас вызовите мне носилки. Я тороплюсь!

Кем был крайне огорчен:

– Извините меня, я поставил вас в неловкое положение.

– Благодаря вам, – заключил Пазаир, – мы отняли у Бел-Трана одну из областей, где он господствовал.

– У чудовища много голов... Сколько придется срубить, чтобы ослабить его?

– Столько, сколько понадобится. Я готовлю указ, предписывающий номархам [12] посадить десятки деревьев, чтобы люди могли отдыхать в их тени. Кроме того, ни одно дерево не будет срублено без моего разрешения.

– На что вы надеетесь?

– Вернуть веру египтянам, уставшим от слухов, уверить их, что будущее столь же радостно, как шелест листьев.

– Вы сами в это верите? – спросил Кем.

– А вы в этом сомневаетесь?

– Вы не умеете лгать, визирь Египта. Бел-Тран рвется к трону, не так ли?

Пазаир молчал, поэтому начальник стражи продолжил:

– Пусть ваш язык скован, я понимаю. Но вы не можете помешать мне услышать голос моего сердца. Вы ведете смертельный бой, и у вас нет никаких шансов выйти из него победителем. Мы связаны по рукам и ногам. Не знаю почему, но я остаюсь с вами.

Бел-Тран порадовался своей предусмотрительности. К счастью, он принял все меры предосторожности и подкупил немало чиновников, чтобы находиться вне подозрений, в чем бы его ни пытались обвинить и откуда бы ни исходили эти обвинения. Визирь проиграл, проиграет и впредь. Даже если Пазаиру и удастся разоблачить некоторые из его замыслов, его победы будут смешны.

За Бел-Траном следовали трое слуг с подарками для Силкет: дорогие бальзамы для придания блеска и аромата волосам и парикам; косметическое средство из алебастровой пудры, меда и красного натрона для нежности ее кожи; а также много первосортного тмина, лучшего лекарства от несварения и колик.

У служанки Силкет был огорченный вид. Супруга должна была встретить Бел-Трана и помассировать ему ноги.

– Где она? – спросил Бел-Тран у служанки.

– Ваша супруга в постели.

– Что у нее опять болит?

– Кишечник.

– Что вы ей дали?

– То, что она просила: маленькую пирамидку, начиненную финиками, и отвар кориандра. Лечение помогло мало.

Спальня была проветрена и окурена. Силкет, вся бледная, корчилась от боли. Увидев мужа, она сделала гримасу.

– Чего ты опять переела? – недовольно спросил Бел-Тран.

– Ничего, одно маленькое пирожное... Дорогой, боли усиливаются!

– Завтра вечером нужно быть на ногах и в полном блеске. Я пригласил несколько номархов, и ты должна будешь оказать мне честь.

– Нефрет смогла бы помочь мне.

– Забудь об этой женщине.

– Но ты же мне обещал...

– Я тебе ничего не обещал. Пазаир не сдается. Этот глупец продолжает яростно сопротивляться. Обратиться за помощью к его супруге было бы проявлением непростительной слабости с нашей стороны!

– Даже ради моего спасения?

– Ты не так уж больна, тебе просто не по себе. Я сейчас позову разных лекарей, а ты должна думать только о том, как завтра вечером быть на ногах и обольщать важных персон.

Нефрет беседовала с пожилым смуглым человеком. Без умолку болтая, он показывал ей глиняный сосуд, который та с интересом разглядывала. Подойдя ближе, Пазаир узнал пчеловода, несправедливо приговоренного к каторжным работам, с которых визирь его вызволил.

Старик поднялся и поприветствовал Пазаира.

– Визирь Египта! Какая радость видеть вас вновь! Войти в ваш дом оказалось непростым делом. Мне задали тысячу вопросов, проверили, кто я, и даже изучили содержимое моих горшков с медом!

– Как себя чувствуют пустынные пчелы? – улыбнулся Пазаир.

– Наилучшим образом. Поэтому я здесь. Отведайте этого небесного лакомства.

Как говорили сказители, боги, которых поведение людей часто огорчало, вновь обретали радость, вкушая мед. Из слез бога Ра, падавших на землю, произошли пчелы – эти волшебники, превращавшие растения в «съедобное золото».

Вкус меда удивил Пазаира.

– Никогда еще не было такого урожая, – заметил пчеловод. – Ни по количеству, ни по качеству.

Мы снабдим медом все лечебницы, – вступила в разговор Нефрет, – и много еще отложим про запас.