Самак-айяр, или Деяния и подвиги красы айяров Самака - Эпосы, легенды и сказания. Страница 17

Тут он вытащил нож, хотел пронзить Мехран-везира. А рядом стоял один богатырь по имени Шир-афкан, он руку Самака перехватил и не дал ему ударить. Опечалился Мехран-везир: во-первых, из-за сына, а во-вторых, из-за того, что на службе шаха такое бесчестье допустил. Отправился он прямо во дворец и приказал, чтобы сына его подобрали, домой отнесли и схоронили как положено, а сам поминки справил.

Когда вернулась с мейдана дружина, Шогаль-силач прежде Хоршид-шаха и подошел к трону Фагфура, поклонился и сказал:

– Отдавай дочь за Хоршид-шаха, теперь уж отговоркам конец!

– О Шогаль, – ответил шах, – я заключу меж ними брачный договор, когда сорок дней пройдет.

– Нет, шах, это очень долго!

Стал шах на своем настаивать, Шогаль – на своем, пока не согласились они на десяти днях. Все собрались во дворец возвращаться, а вперед всех – шахская дочь, сердце у нее растревожилось, загрустила она, заскучала. Но как услышала, что отец через десять дней отдаст ее за Хоршид-шаха, обрадовалась. Потом она направилась во дворец, а Хоршид-шах и Фаррох-руз, благородные воины и прочие ехали за ними. Тогда царевичи объявили: нам-де надо по домам собираться. И вернулись они каждый в свою страну – за тем и неделя прошла.

Самак-айяр сел перед Шогалем-силачом, Хоршид-шахом и Фаррох-рузом и сказал:

– О господин, вот что мне в голову пришло. Ведь после того, что я сделал, нам на коварного Мехран-везира полагаться не след. Нельзя допустить, чтобы этот негодяй исхитрился и спрятал шахскую дочь, а нам бы пришлось по свету блуждать да ее искать.

– Что же делать? – спросил Шогаль и другие тоже.

– Я так надумал, – ответил Самак, – сегодня ночью проникну в шахский дворец и выкраду ее. А когда придет время свадьбы, пусть ведут ее к жениху из нашего дома.

Все одобрили его слова, так и порешили сделать, когда ночь придет.

Самак встал, снарядился – взял свой нож и аркан, надел кольчугу, обувку натянул, веревку кольцом свернул, через плечо повесил, за спину кинжал привесил и отправился к шахскому дворцу. Шум послышался: было время смены караула. Подождал он, пока голоса стражников затихли, потом стал в темный уголок, взял веревки моток, бросил – взметнулась петля в воз-Дух, словно руки влюбленных, и упала на крышу дворца шахской дочери. Самак-айяр за конец дернул, петлю закрепил, ухватился за веревку и подтянулся наверх, прямо в светлицу шахской Дочери попал. Видит, лежит Махпари, словно охапка роз. Он тихонько дотронулся до девушки, прикрыл лицо рукавом кольчуги в знак смирения и со всем почетом и уважением ее растолкал. Махпари глаза открыла, смотрит, стоит перед нею кто-то одетый в кольчугу и с ножом в руке. Ну, она закричала. Самак говорит:

– Не бойся, девушка, я – Самак-ловкач, ученик Шогаля-силача, убийца Кабаза, сына Мехрана-везира, – да это тебе и самой известно. Я пришел увести тебя к Хоршид-шаху, так как опасаюсь коварства Мехран-везира. Нельзя допустить, чтобы от его козней нам неприятности вышли.

Обрадовалась дочь шаха, вскочила. Самак-айяр говорит:

– О девушка, скажи перед богом: берешь меня в братья?

– Беру, – отвечает девушка.

– Будь моей сестрой! – воскликнул Самак-айяр. Взял он Махпари за руки, вывел на крышу, обвязал веревкой и начал вниз спускать. Только до половины стены опустил – и тут веревку перерезали, а девушку украли. Самак же остался на крыше, ничего не ведая.

Но собиратель известий и рассказчик историй Фарамурз Ходадад вслед за рассказчиком и сочинителем книги говорит так. Мехран-везир, этот зловредный и гнусный негодяй, вернулся во дворец, после того как Самак-айяр сына его убил, а его самого опозорил, в горе и печали. Когда сына похоронили и наступила ночь, стал он раздумывать, что ему делать, и послал человека за богатырем Шир-афканом, тем, что его от руки Самака уберег. Когда тот пришел, Мехран навстречу встал, приветил его и усадил подле себя. А сам говорит:

– О богатырь, знай и ведай, что шах Фагфур вознамерился тебя жизни лишить, это мне поручить. Вот я и надумал добыть тебе царевну, тогда и царство тебе достанется.

Шир-афкан встревожился, говорит:

– Шах моей головы требует? Ну, я ему покажу! А ты что предлагаешь?

– Я вот что решил: пока свадьбу не сыграли, надо хитростью выкрасть шахскую дочь, чтобы эту свадьбу отложили. А там что-нибудь придумаем.

Соизволил так господь всевышний, что у подлого Мехран-везира был молодой слуга по имени Шабдиз. Позвал его Мехран, прочел молитву, выказал к нему расположение, а потом сказал:

– Если ты пойдешь и доставишь мне шахскую дочь, я тебе воздам богатствами земными.

А этот слуга был страсть какой ловкий, умел он отлично рыть подкопы и передвигаться в темноте. Если нужно было сделать подкоп, стоило только назначить место, куда его вести, и подземный ход открывался точно в том самом месте. Так вот Шабдиз сказал:

– О везир, не беспокойся, раб твой пойдет и это дело совершит, то есть приведет девушку.

Сказал он так, вышел из дому, выкопал ход до самого того места, что ему указано было. Когда он вылез из подкопа, видит, кто-то веревкой обвязанный вниз спускается. Вгляделся хорошенько – а это шахская дочь! Обрезал он ножом веревку и, счастливый и довольный, потащил девушку в подземный ход. Когда же Самак спустился вниз, девушки и след простыл. Он прямо рассудок потерял! А потом осмотрел все вокруг, видит – аркан-то перерезан. «Это все оттого, что я один на дело пошел, – сказал он себе. – Жаль, не знаю я, кто из богатырей эту проделку учинил! Может, Шогаль ее унес?» Подумал он так и побежал скорей в дом удальцов. Второпях и сгоряча закричал:

– Эй, богатырь, ты со мной так не поступай! Шуткам свое время отведено, а сейчас мне не до шуток – я шахскую дочь из дверей вывел, с крыши спустил, а ты ее унес!

Шогаль ответил:

– Самак, ты либо с ума сошел, либо никогда не приходил в разум. Да я из дома носа не высовывал! Клянусь создателем, что ничего об этом не знаю и с тех пор, как ты ушел, я и к дверям-то не подходил.

Хоршид-шах и все остальные подтвердили:

– Да, Самак, Шогаль никуда не выходил.

Когда Самак понял, что дело сделал не Шогаль, он как оголтелый выскочил из дома, стал рыскать из стороны в сторону в поисках следов девушки.

А всевышний господь определил так, что, когда потащил Шабдиз шахскую дочь – нести-то было далеко, – он заткнул ей рот, связал по рукам и ногам, а потом решил немного передохнуть, проветриться и выбрался из лаза наружу. Погляжу, думает, кто же это девушку сверху вниз переправил? Чье это дело? Или, может быть, она сама сбежать надумала?

Стал он кругом озираться, тут на него Самак и наскочил.

– Ах ты негодяй, – закричал он, – так это ты украл добычу льва, ты заодно с этим грязным сводником? Я не я буду, коли не отплачу вам по заслугам!

С этими словами он накинул Шабдизу на шею веревку и поволок его за собой.

– О благородный муж, что это ты такое говоришь? – взмолился Шабдиз. – Какая шахская дочь?

– А, ты еще разговариваешь, подлая тварь! – сказал Самак. – Ну, ладно, Шабдиз, тебя извиняет то, что ты не знаешь, кто я таков. Меня прозвали Самак-айяр. Ученые мира и мудрецы нашего времени дивятся моей премудрости, а те, кто хочет обвести всех своей хитростью, норовят у меня уроки брать. И ты думаешь такими разговорами от меня отделаться? Ничего, скоро у тебя мозги прояснятся!

Шабдиз сказал:

– О благородный муж, хоть ты все насквозь видишь, но я-то про себя знаю, что ничего ты не понимаешь. При чем тут я и при чем шахская дочь? Ищи-ка лучше ее, пока она из рук не ушла, а то провозишься со мной и упустишь девушку.

– Да, это возможно, – согласился Самак. Он оттащил Шабдиза в дом удальцов, а сам вернулся.

По божьей воле этой ночью Шир-афкан был во дворце Мехран-везира. Видят они, что Шабдиз задерживается, Мехран-везир и говорит:

– О Шир-афкан, собирайся, пойдем с тобой в тот дом, откуда Шабдиз подкоп начал. Думается мне, что он все еще в подземном ходе. Надо пойти проверить!