Атли сказал:
«Недоброе, Гудрун,
дочь Гьюки, узнал я, —
Херкья сейчас мне
в палате сказала:
с Тьодреком ты
уснула на ложе,
обняв его ласково
под покрывалом».
Гудрун сказала:
«В том я поклясться
тебе готова
клятвой на белом
священном камне: [562]
с сыном Тьодмара [563]
я не свершала
дел, недостойных
мужчины и женщины!
Не обнимала
его никогда я,
вождя дружины,
достойного конунга.
С ним встречаясь,
речи вели мы,
и скорбными были
наши беседы.
Тьодрек привел
тридцать воителей,
никто из дружины
в живых не остался!
С близкой родней
меня разлучили.
нет моих братьев.
ни воинов храбрых!
За Сакси пошли,
за князем южан: [564]
он может котел
освятить кипящий!»
Семь сотен людей
в палату вступили,
прежде чем Гудрун
к котлу подошла.
Гудрун сказала:
«Гуннара с Хёгни
позвать не могу я,
братьев моих
мне не увидеть, —
Хёгни мечом бы
отмстил за обиду. —
сама я должна
позор этот смыть».
Ладонь в кипяток
до дна погрузила,
со дна подняла
драгоценные камни. [565]
Гудрун сказала:
«Взгляните, вот суд
свершился священный, —
пусть влага кипит
в котле – я оправдана!»
У Атли в груди
душа взыграла,
когда он руки
Гудрун увидел.
Атли сказал:
«Пусть Херкья теперь
к котлу подойдет,
та, что сгубить
собиралась Гудрун!»
Жалок для взора
вид был у Херкьи,
руки свои
в котле обварившей.
Повели тогда деву
в глухое болото —
так смыть обиду
Гудрун смогла.
Одного конунга звали Хейдрек. Его дочь звали Боргню. Вильмундом звали того, кто был ее любовником. Она не могла разродиться, пока не подоспела Оддрун, сестра Атли. Оддрун была раньше возлюбленной Гуннара, сына Гьюки. Об этом здесь рассказы вается.
Слышал рассказ я
в древних сагах,
как дева [567] явилась
однажды в Морналанд; [568]
никто из людей
на земле не мог ей
дочери Хейдрека,
помощь подать.
Услышала Оддрун,
Атли сестра,
что тяжкие боли
деву схватили;
из стойла взяла
удилам покорного,
на вороного
седло возложила.
Пустила коня
по ровным путям,
пока не достигла
палат высоких;
в дом войдя,
прошла вдоль палаты,
с коня усталого
скинув седло,
и сразу сказала
слова такие:
«Что на земле здесь
достойно вниманья?
Какие услышу
в Хуналанд [569] вести?»
Служанка сказала:
«Боргню лежит здесь,
боль ее мучит,
подруге твоей
не поможешь ли, Оддрун?»
Оддрун сказала:
«Кто же в позоре
этом повинен?
Откуда у Боргню
внезапные боли?»
Служанка сказала:
«Вильмунд зовется
воин, что деву
покровом окутывал
целых пять зим, —
в этом отцу
она не призналась».
Больше ни слова
они не сказали:
сев рядом с девой,
радея о помощи,
громко запела,
могуче запела
Оддрун для Боргню
благие заклятья.
Двойня родилась —
мальчик и девочка,
славные дети
убийцы Хёгни. [570]
Слово промолвила
в муке предсмертной
дева, молчанье
дотоле хранившая;
«Пусть тебе Фригг
и Фрейя помогут
и боги другие,
благо дающие,
как ты отвела
от меня погибель!»
Оддрун сказала:
«Не потому я
пришла на помощь,
что тебя считала
того достойной;
исполнила я,
что обещала,
когда делили
добычу конунги: [571]
всем помогать,
кто помощи ищет».
елый священный камень. – Фаллические белые камни найдены в значительном количестве на западном побережье Норвегии. Возможно, что на них произносились некогда торжественные клятвы.
Князь южан – немецкий князь.
…драгоценные камни. – Взять из кипящего котла надо было камень или кольцо. О том, что этот камень должен быть драгоценным, нигде, кроме этой песни, не говорится.
Сюжет этой героической элегии не восходит к сказанию о нибелунгах, хотя некоторые события из этого сказания упоминаются в ней. Характерна, однако, сентиментальная трактовка, которую здесь получают эти события: Атли бросает Гуннара в змеиный ров в наказанье за связь с Оддрун, а не для того, чтобы завладеть сокровищем, и Гуннар играет в змеином рву на арфе, чтобы призвать на помощь Оддрун, а не для того, чтобы показать свое презрение к смерти. Песнь обычно относят к поздним.
В издании С. Бюгге некоторые строфы были переставлены местами.
Морналанд – в данном случае, видимо, то же, что Хуналанд ниже. Этимологически – Мавритания.
Хуналанд – южная страна вообще. Буквально – «страна гуннов».
Убийца Хёгни. – Следовательно, согласно данной песни, Вильмунд был дружинником Атли, вырезавшим сердце у Хёгни.
…когда делили добычу конунги – вероятно, когда умер Будли, отец Оддрун, и делили его наследство.