Момо - Энде Михаэль Андреас Гельмут. Страница 39

– Нечто более страшное? – испуганно спросила Момо. – То есть?

Мастер Хора кивнул:

– Я выделяю каждому человеку отпущенное ему время. Против этого Серые господа ничего не могут поделать. И задержать это время они тоже не могут. Но они могут его отравить.

– Отравить время? – растерянно переспросила Момо.

– Дымом своих сигар, – объяснил Мастер Хора. – Видела ты кого-нибудь из них без сигары? Нет, без сигар они существовать не могут.

– Что же это за сигары?

– Помнишь Цветы Времени? Я говорил тебе, что в каждом человеке есть такой золотой купол времени, потому что у каждого человека есть сердце. Потому-то Серые господа и пытаются проникнуть в человеческое сердце, – чтобы украсть как можно больше Цветов Времени. Вырванные из человеческого сердца. Цветы Времени умирают не сразу. Но жизнь их теряет всякий смысл. Всеми нитями своего существа стремятся они назад к человеку, которому принадлежали.

Момо слушала затаив дыхание.

– Ты должна знать, Момо, что зло тоже имеет свою тайну. Я не знаю, где хранят Серые господа украденные ими Цветы Времени. Я только знаю, что они замораживают их своим холодом, пока цветки не становятся твердыми, как стекло. Где-нибудь глубоко под землей спрятаны огромные склады, в которых хранится замороженное время.

Момо даже покраснела от возмущения.

– Этими запасами Серые господа и живут. Они обрывают лепестки цветов, сушат их и сворачивают из них свои сигары. Даже в этих высохших лепестках еще теплится жизнь. Но живое время Серые господа использовать не могут. Поэтому они зажигают свои сигары и курят их: в этом дыму время окончательно умирает. Этим мертвым человеческим временем они и питаются.

Момо встала.

– Ах, – сказала она. – Столько мертвого времени…

– Да, эта стена дыма – там, вдали, вокруг Дома-Нигде – это и есть мертвое время. Еще мне хватает чистого неба, еще я могу беспрепятственно посылать живое время людям. Но когда дымные облака плотно сомкнутся вокруг и над нами – тогда в каждый посланный мною час времени подметается часть мертвого времени Серых господ. И когда люди получат это отравленное время, они заболеют – заболеют смертельно.

Момо беспомощно уставилась на Мастера Хора. Потом она тихо спросила:

– И что это за болезнь?

– Вначале она незаметна. Просто наступает день, когда тебе ничего больше не хочется делать. Все становится неинтересным, человека охватывает тоска. И это уже не проходит. Тоска усиливается – день ото дня, от недели к педеле. Человек чувствует себя опустошенным, он становится недовольным и самим собой и всем миром. Постепенно проходит и это чувство, и ты уже вообще ничего не ощущаешь. Тебе все безразлично. Весь мир становится чужим, тебе уже нет до него никакого дела. Уже нет ни гнева, ни восторга, ни радости, ни грусти, люди не умеют больше ни смеяться, ни плакать. Все окутывает ледяной холод, любви нет. Тогда болезнь становится неизлечимой. Люди мечутся с пустыми, серыми лицами, становятся такими же, как Серые господа. Да, они становятся такими же чудовищами. Смертельная Скука – вот название этой болезни.

Момо содрогнулась от ужаса.

– Значит, если ты не отдашь им все человеческое время, – спросила она, – тогда они превратят всех людей в подобных себе?

– Да, этим они меня и пугают.

Он встал с места.

– Я все еще ждал, что люди сами от них освободятся. Они бы могли это сделать, ведь в сущности, Серые господа находятся в полной зависимости от людей. Но больше ждать нельзя. Нужно что-то делать. Но один я ничего не смогу. – Он посмотрел на Момо. – Ты хочешь мне помочь?

– Да, – прошептала Момо.

– То, что ты должна совершить, связано с огромным риском, – сказал Мастер Хора. – От тебя, Момо, будет зависеть, застынет ли мир навсегда или снова начнет жить. Готова ли ты рискнуть?

– Да, – повторила Момо, и на этот раз голос ее звучал твердо.

– Тогда слушай меня внимательно. И постарайся все хорошенько запомнить. Отныне ты будешь совсем одна. Я больше не смогу тебе помочь. Н никто тебе не поможет.

Момо кивнула, вся превратившись в слух.

– Ты должна еще знать, что я никогда не сплю. В тот момент, когда я засну, остановится всякое время. Мир застынет. А если не станет времени, Серым господам неоткуда будет его воровать. Некоторое время они, правда, смогут еще существовать, ведь запасы времени у них немалые. Но, израсходовав его, они растворятся в пустоте.

– Но тогда все просто! – воскликнула Момо.

– К сожалению, не так просто, иначе бы я не нуждался в твоей помощи, девочка! Потому что, если не будет больше никакого времени, я не смогу проснуться. Мир застынет навеки! Но в моей власти, Момо, подарить тебе целый Цветок Времени. Конечно, только один цветок, ведь всегда цветет только один цветок. И когда всякое время в мире окончится, у тебя еще будет в запасе один час.

– И я смогу тебя разбудить! – сказала Момо.

– Этим мы еще ничего не достигнем, – возразил Мастер Хора. – Запасы Серых господ намного больше. За один час они почти ничего не истратят. Значит, они все еще будут существовать. Задачи, которые тебе придется решить, намного сложнее! Как только Серые господа заметят, что время остановилось – а они это быстро заметят, потому что подвоз сигар прекратится, – они снимут осаду и устремятся к своим подземным запасам. И ты за ними последуешь. Когда ты найдешь их тайники, ты должна помешать им туда войти. И тогда – как только у них кончатся сигары – они тоже исчезнут. Но еще останется сделать самое трудное. Когда исчезнут воры времени, ты должна будешь освободить все украденное ими время. Мир опять начнет жить, когда замороженное время вернется к людям, – и тогда я смогу проснуться… И на все это у тебя будет всего один лишь час!

Момо с испугом смотрела на Мастера Хора. Она, конечно, и не подозревала, что все настолько трудно.

– Готова ли ты попытаться – несмотря ни на что? – спросил Мастер Хора. – Это единственная и последняя возможность.

Момо молчала.

Ей казалось, что она не справится.

«Я ПОЙДУ С ТОБОЙ», – прочитала она вдруг на спине Кассиопеи.

«Чем поможет мне маленькая черепаха?» – подумала Момо. И все же это был пусть маленький, но лучик надежды.

Мысль, что она будет не одна, придавала ей храбрости. Правда, эта храбрость была наивной, но она помогла ей принять решение.

– Я попытаюсь, – сказала она решительно.

Мастер Хора долго смотрел на нее, потом улыбнулся:

– Многое окажется легче, чем ты думаешь. Ты слышала голоса звезд. Ты не должна бояться.

Он повернулся к черепахе:

– А ты, Кассиопея, пойдешь с ней?

«КОНЕЧНО!» – зажглось на панцире. Потом эти слова потухли и появились новые: «КТО-ТО ВЕДЬ ДОЛЖЕН ЗА НЕЙ ПРИСМАТРИВАТЬ!»

Мастер Хора и Момо рассмеялись.

– Она тоже получит Цветок Времени? – спросила Момо.

– Кассиопее он не нужен, – сказал Мастер Хора и пощекотал черепахе шею. – Она существует вне времени. Свое собственное время она носит в себе. И когда все вокруг застынет, она все еще сможет бродить по свету.

– Хорошо, – сказала Момо, в которой вдруг проснулась жажда деятельности. – Что нам сейчас делать?

– Сейчас мы с тобой попрощаемся, – сказал Мастер Хора.

Момо судорожно глотнула, потом спросила:

– Разве мы больше никогда не встретимся?

– Мы еще встретимся, Момо. А до тех пор каждый час твоей жизни будет приносить тебе мой привет. Ведь мы остаемся друзьями, не так ли?

– Да, – кивнула Момо.

– Теперь я пойду, – продолжал Мастер Хора. – А ты останешься здесь. И не спрашивай, куда я ухожу. Ибо мой сон не совсем обычный, и тебе его лучше не видеть. И еще: как только я уйду, ты сразу открой маленькую дверь, на которой стоит мое имя, и большие ворота, ведущие в Переулок-Никогда. Потому что, как только остановится время, никакая сила в мире не сможет их отворить. Ты все поняла и запомнила, моя девочка?

– Да, – сказала Момо. – Но как я узнаю, что время остановилось?

– Не беспокойся, ты это заметишь.