Белый джаз - Эллрой Джеймс. Страница 28

Опять бибоп – пусть он резкий, так даже лучше – легче думается:

Люсиль на той кассете: «Я буду дочкой, а ты – папой». Голая Люсиль: пухленькая – совсем как та шлюшка, которую я пользовал в лагере новобранцев. Какие-то оркестровые аранжировки: война, Гленда-школьница – пора с ней завязывать…

Полдень, час, час тридцать: я задремал, судорожно вздрогнув, проснулся. В желудке урчит, отошел в кусты – отлил. Рано: мимо проехал ее «корвет» с поднятым верхом.

Я – за ней: между нами вклинился коричневый «шеви» – странно знакомый. Прищурившись, узнаю водителя: Гарольд Джон Мишак.

Три машины друг за другом: сущий маразм.

Снова к Обсерватории, выезжаю на улицу. Гленда: беззаботная, с развевающимся шарфом. С раздражением врубаю сирену – отогнать засранца.

Мишак прибавил скорость – и оказался совсем рядом с Глендой. Гленда оглянулась, он оглянулся – шестьдесят миль в час, вырубаю сирену, хватаю микрофон: «Полиция! Остановитесь сейчас же!»

Он резко свернул, врезался в бордюр, стал. Гленда сбавила скорость и тоже остановилась.

Я выбрался из машины.

Мишак – тоже.

Гленда наблюдала – вот что она увидела:

Два здоровых громилы идут навстречу друг другу: тот, что с наплечной кобурой, орет: «Это – моя забота! Вы получите свои результаты! Так и передай своему вонючему боссу!»

Второй громила замирает, топочет ботинками по асфальту – разворачивается и идет к своей машине.

Легавый – к своей; а его кинобогиня исчезла.

Свободное время: восстановить ее маршрут. Попробуем на юг – у Хьюза есть домик для гостей в Глендейле.

Едем туда.

Ни фига себе: особняк в тюдоровском стиле, живые изгороди выстрижены в форме самолетов. Круглая площадка для подъезда – у порога – ее «корвет».

Подъезжаю ближе. Моросит – вылезаю и тут же попадаю под дождь. Выходит Гленда с пакетом продуктов в руках.

Увидела меня.

Я так и остался стоять.

Она бросила мне баночку икры.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Вестерн и Адамс – мы блестяще подготовились – помощники шерифа на ночном дежурстве.

Ребята в голубой униформе: хватают шлюх и клиентов, конфискуют их тачки.

Фургоны притулились возле киоска «Пончики Купера»; ребята из Отдела нравов записывают имена арестованных. С флангов – еще люди – на случай, если кому из любителей продажной любви вздумается удрать. Мой насест: крыша киоска. При мне: бинокль и мегафон.

Полюбуйтесь:

Клиенты снимают шлюх – легавые хватают клиентов. Машины – конфискуют, самих – в фургон. Предварительный допрос:

– Вы женаты?

– Вы освобождены досрочно или отбываете условный срок?

– Вы предпочитаете белых или цветных? Подпишете эту бумагу – может, мы освободим вас прямо в участке.

Люсиль К. нет.

Какой-то герой попробовал сбежать – парень в униформе живо его сцапал.

Общий вопль: «НЕ ГОВОРИТЕ МОЕЙ ЖЕНЕ!» Гремят ножные кандалы: аж фургон трясется.

Повезло: пятьдесят на пятьдесят: белые девушки, цветные. Четырнадцать задержаны – все кавказской национальности.

Немного поодаль – шум, гам, крики – там накрыли целую толпу негров. Пятеро мужчин, размахивают фесками – какая-то шлюшка хвать одну – и была такова.

Ору в мегафон: «Девятнадцать задержанных! Закругляемся!»

В участок – немного отдохну – оргвопросы пусть решает Сид Ригль. И снова удача: возле участка обнаружился «форд» Джуниора. Когда я входил, меня накрыли лучи фар – это Джек Вудс – хвост наготове. Общая комната, комната для досмотра, обезьянник. Сую жетон надзирателю – щелк! – с металлическим лязгом открывается дверь. По узкому проходу, за угол: две камеры – в одной – трансвеститы и прочее пидорьё, в другой – алкаши и шлюхи. Одобрительный гул: вся компания наблюдает за мастурбирующими трансвеститами.

Тут же и Ригль – возится с карточками, на которых написаны имена. Качает головой: слишком шумно, чтобы говорить.

Внимательно осмотрел наш улов – черт, никого, кто подходил бы по возрасту.

Стулья, крошечная полоска стекла в качестве окна, безжалостный свет. Для меня наготове карточки с именами и протоколы предварительных допросов. Просмотру, сверяясь со списком клиентов.

Совпадений – ноль, как я, собственно, и думал, – надо будет проверить фальшивые имена через базу данных транспортной полиции. Реальных имен я не выяснил, водительские удостоверения: самому молодому – тридцать восемь – мой вуайерист моложе как минимум лет на десять. У шестерых задержанных оказались приводы за мелкие правонарушения – но ни взломщиков, ни вуайеристов, ни сексуальных маньяков среди них не оказалось. В довершение всего шестнадцать из девятнадцати задержанных были женаты.

Вошел Ригль. Я спросил его: «Где Стеммонс?»

– Ожидает в одной из комнат для допросов. Дейв, неужто это правда? Ну, то, что вроде дочка Кафесьяна – шлюха?

– Правда, и не спрашивай меня, чего хочет Эксли; и не говори о том, что нам этого дерьма под носом у федералов и на фиг не надо.

– Только хотел об этом сказать, но я решил – остаюсь на твоей стороне. Хотя… есть одна вещь.

– Что такое?

– В кабинете начальника патруля я только что видел Дэна Уилхайта. Если учесть то, в каких он отношениях с Кафесьянами, могу предположить, что он сейчас едва ли не в бешенстве.

– Ч-черт, вот только этого нам не хватало.

Сид улыбнулся: «Да сейчас он ничего не сможет сделать – все задержанные подписали бумагу об ошибочном задержании».

Я улыбнулся в ответ: «Давай их сюда».

Ригль вышел, я схватил микрофон внутренней связи. Топот ног, клацанье наручников – на освещенной сцене появляются любители сладенького.

– Доброго вечера, джентльмены, слушайте внимательно. – Динамик тут был на удивление громкий. – Вы все были арестованы за то, что пользовались услугами лиц, занимающихся проституцией, – правонарушение, за которое Уголовный кодекс штата Калифорния предусматривает наказание до одного года лишения свободы с отбыванием срока в окружной тюрьме города Лос-Анджелес. Джентльмены – я могу сделать так, чтобы все прошло для вас гладко, но могу сделать это задержание кошмаром, о котором вы будете помнить всю оставшуюся жизнь, – все будет зависеть исключительно от вас.

Моргают, неловко ерзают, некоторые даже всхлипывают – череда напряженных взглядов.

– Джон Дэвид Смит, Джордж Уильям Смит – ну же, будьте оригинальней. Джон Джонс, Томас Хардести – еще куда ни шло. Д. Д. Эйзенхауэр – да ну, куда вам до него. Марк Уилшир, Брюс Пико, Роберт Нормандия – хм, а, кроме названий улиц, вам ничего в голову не приходило? Тимоти Креншо, Джозеф Арден, Льюис Бердетт – бейсболист, кажется. Майлс Суинделл, Дэниэл Доуэрти, Чарльз Джонсон, Артур Джонсон, Майкл Монтгомери, Крейг Дональдсон, Роджер Хэнкок, Чак Сепульведа, Дэвид Сент-Винсент – опять названия улиц, да что такое…

Ч-черт – я не могу смотреть на лица так же быстро.

– Джентльмены, а теперь для вас все будет либо очень просто, либо слишком сложно. Полицейское управление Лос-Анджелеса понимает ваше состояние, и, честно говоря, ваши незаконные любовные приключения вне брака нас мало интересуют. Вы были задержаны по большей части для того, чтобы помочь нам в расследовании ограбления. В нем замешана молодая женщина, которая иногда предлагала свои услуги на Саут-Вестерн-авеню, и нам необходимо найти клиентов, которые пользовались этими услугами.

На сцене появляется Ригль с фотографиями.

– Джентльмены, мы имеем право задержать вас на трое суток, а потом подвергнуть суду. Вам разрешается сделать один телефонный звонок, и, если вы решите позвонить супруге, можете ей передать, что вы находитесь в Университетском участке и вам вменяют в вину преступление номер один – восемнадцать – тире – шесть – ноль: пособничество проституции. Понимаю, вам этого не особо хочется, посему слушайте внимательно – повторять я не стану.

Ропот – стекло запотело от дыхания.

– Сотрудник Ригль покажет вам фотографию этой молодой женщины. Если вы пользовались ее услугами, сделайте два шага вперед. Если просто видели, как она предлагает свои услуги, но не пользовались ими, поднимите правую руку.