Зимний сад - Эшуорт (Эшворт) Адель. Страница 44

Томас почувствовал на щеке ее дыхание, и ему показалось, что он вот-вот задохнется – горло сдавило, и сердце бешено колотилось.

Закрыв глаза, Мадлен склонилась еще ниже, и Томас тоже прикрыл глаза – он ожидал, что она сейчас коснется его губ обжигающим поцелуем. Но в следующее мгновение он вдруг почувствовал, как Мадлен легонько провела языком по шраму.

Томас прерывисто вздохнул. Ничего подобного он не ожидал. И эта нечаянная ласка наполнила его душу восторгом. «Если это сон, – думал он, – то такого чудесного сна я еще никогда не видел, а если смерть, то это самая замечательная смерть – лучшей не пожелаешь».

– Томас... – прошептала Мадлен.

Не в силах более сдерживаться, он привлек ее к себе и запустил руки в густые шелковистые волосы – ему уже давно хотелось прикоснуться к этим роскошным прядям, сейчас струившимся меж его пальцев.

Отыскав губы Мадлен, он впился в них страстным поцелуем, и она, тихонько застонав, ответила на его поцелуй. От нее пахло яблоками и вином, и от этого чудесного запаха кружилась голова, а желание нарастало с каждой секундой.

Томас потянулся к ее груди, однако Мадлен отстранила его руку и, высвободившись из объятий, пристально взглянула ему в глаза. И почти тотчас же рука ее прикоснулась к его отвердевшей плоти.

– Мадлен... – выдохнул Томас.

– Тихо... – Она приложила палец к его губам.

По-прежнему глядя ему в глаза, Мадлен принялась расстегивать пуговицы на его брюках. Наконец пальчики ее добрались до нижнего белья из тонкого хлопка, и Томас непроизвольно вздрогнул. Мадлен не убрала руку, напротив, принялась стаскивать с него белье.

Он оцепенел. «А что, если... Ведь у нее было много мужчин, что, если ей сейчас покажется, что я недостоин ее?» – промелькнуло у Томаса. От этой мысли его бросило в жар; ему казалось, что сердце его вот-вот выскочит из груди.

В следующее мгновение Мадлен опустила глаза и принялась разглядывать Томаса без всякого стеснения. Он по-прежнему не шевелился. И не мог вымолвить ни слова. Впрочем, это не имело значения – ведь он все равно понятия не имел, что сказать.

Наконец Мадлен подняла голову и с улыбкой проговорила:

– Ты замечательный мужчина, Томас.

Он судорожно сглотнул. Даже если Мадлен говорила неправду, все равно он почувствовал, что она желает его, и это было необыкновенно приятное ощущение. Когда она положила руку на его восставшую плоть, Томас с трудом удержался от стона.

Мадлен принялась поглаживать его кончиками пальцев и ласкать. А потом случилось невероятное: опустившись на колени, она наклонила голову с явным намерением поцеловать его.

Томас не верил своим глазам. Не мог поверить, что это происходит именно с ним. Женщина, которую он любил всем сердцем, самозабвенно ласкала его. Да, она покрывала поцелуями его горячую плоть и по-прежнему поглаживала кончиками пальцев.

Запустив руки в ее волосы, Томас закрыл глаза и прошептал:

– Мадлен, о, Мадлен...

Она тихонько вздохнула, на мгновение подняла голову, а потом снова принялась ласкать его. Еще немного – и Томас не совладает с собой. Он попытался осторожно отстранить Мадлен, но она не позволила ему это сделать.

– Тебе же приятно, Томас, – прошептала она. И он сдался – всецело отдался наслаждению. Мадлен продолжала ласкать его, и Томас наконец-то прерывисто застонал и, откинувшись на спинку стула, закрыл глаза.

– Мэдди, о, Мэдди... – прохрипел он, содрогаясь всем телом. В следующее мгновение произошло то, что должно было произойти. Из горла Томаса вырвался крик, он вцепился в волосы Мадлен – и тотчас же затих в изнеможении.

Секунда проходила за секундой, и постепенно возникало ощущение неловкости. Наконец Мадлен подняла голову, взглянула на Томаса и тут же положила голову ему на колени. Томас почувствован прикосновение ее теплой щеки, хотя по-прежнему сидел с закрытыми глазами. Он все никак не мог отдышаться, не мог успокоить бешено колотившееся сердце, и ему не хотелось, чтобы минуты дивного наслаждения закончились.

Мадлен вновь подняла голову и, пристально посмотрев на него, тихо проговорила:

– Я хочу тебе кое в чем признаться, Томас.

Он открыл глаза и молча погладил ее по голове. Улыбнувшись, Мадлен продолжала:

– Я только однажды это делала, да и то только потому, что меня об этом попросили. И мне не понравилось. Но сегодня я получила истинное наслаждение, потому что делала это для тебя. Ты понимаешь?

Томас внимательно посмотрел на нее и улыбнулся.

– Да, понимаю, – хрипло прошептал он. Мадлен в смущении потупилась:

– Да, только однажды... Поэтому я ужасно боялась... что не получится.

Томас снова погладил ее по волосам:

– Это было замечательно, Мэдди.

– Значит, тебе понравилось?.. Томас улыбнулся:

– Мне все в тебе нравится.

Мадлен тихонько рассмеялась. Она прекрасно знала, что Томас всегда говорит то, что думает. И ей вдруг захотелось крепко обнять его и прижаться к нему.

– И ты тоже мне нравишься. Ужасно нравишься, Томас. Он осторожно провел ладонью по ее щеке, и Мадлен, наслаждаясь этой лаской, прикрыла глаза. Потом, снова взглянув на Томаса, с надеждой в голосе спросила:

– Значит, теперь ты согласишься стать моим любовником?

Томас лукаво улыбнулся:

– Да, теперь соглашусь. – Помолчав, он добавил: – Но мне бы не хотелось торопиться.

«Почему он так сказал? – думала Мадлен. – Может, из-за своей ноги? Ничего, со временем перестанет стесняться». Она решила, что сейчас не стоит с ним спорить.

Томас поерзал на стуле, и Мадлен поняла, что ему стало неловко: ведь он по-прежнему был обнажен от пояса до бедер.

– Пойду приведу себя в порядок, – сказала Мадлен вставая. – А потом мы поужинаем. – Оправив юбки, она подняла с пола передник и перебросила его через спинку стула. – Я встречалась с Ротбери. Очень интересная встреча... Расскажу тебе о ней за ужином. Этот человек – паук, Томас.

Он хмыкнул и принялся натягивать брюки.

– Паук? А я думал, барон тебе понравится. Мадлен посмотрела на него с удивлением:

– Если бы барон не занимался неблаговидной и незаконной деятельностью и если бы жил во Франции, думаю, он мог бы мне понравиться. Но не здесь.