Горячая зола - Эдвардс Касси. Страница 3

Кто действительно испытывал стыд, так это Мэгги, но по другой причине. Ни разу она так и не заикнулась Мелвину о сумке с деньгами, даже зная о том, что с этими деньгами можно было бы сделать хижину более удобной. У нее было ощущение, что на этих деньгах грязь. Единственное, что для нее имело значение – это уверенность в том, что никогда эти деньги не попадут и руки Фрэнка Харпера.

Она снова взглянула через плечо на курятник. Там, в грязном полу, она вырыла ямку, положила сумку с деньгами и засыпала землей, уложив сверху толстый слой соломы.

Однажды она, возможно, страшно удивит мужа, когда решит, что настало время выкопать деньги и отдать их ему. Она посмеивалась при мысли, как расширятся его серые глаза при виде денег. За деньги можно ему купить украшенное орнаментом седло жеребца и…

Голос произнес ее имя, затем последовал громкий стон. Сердце Мэгги на какое-то мгновение перестало биться. Она побледнела, выронила корзинку с яйцами и бросилась к хижине как могла быстро.

Запыхавшаяся, обхватив руками живот, она отвела в сторону занавес из воловьей кожи и вошла. Мелвин без движения лежал на полу, и Мэгги почувствовала леденящий ужас. Его серые глаза были открыты, в смерти его взгляд устремлен был на потолок хижины. Пальцы на одной руке скрючились поверх сердца. Слюна стекала из уголков его рта.

Мэгги прикрыла рот руками, подавляя стон, и слезы покатились у нее из глаз. По лицу Мелвина Мэгги поняла, что он мертв, мертв безнадежно, и смерть его не была легкой.

Рыдая, Мэгги поспешила к Мелвину и упала рядом с ним на колени. Она приподняла его голову и уложила ее у себя на коленях. Когда она поглаживала его щеку, в памяти всплыли те многие приятные минуты, которые она разделила с ним.

Теперь они ушли.

Затем безумный страх вошел в ее сердце. Она была одна, вдали от всех на этой заброшенной земле, которая совсем недавно вошла в союз в качестве сорок шестого штата. Она была одна. Не было даже соседей.

Она посмотрела вниз на свой живот. Рыдание застряло у нее в горле, когда она вспомнила, что ребенок должен родиться в любой из ближайших дней. Она полностью зависела от Мелвина, который знал, что делать, когда начнутся схватки. Он умел делать все.

И вот теперь его не стало.

– Мелвин, – рыдала она, – что мне делать?

Что… мне… делать?..

Мысленно она представила себе индейцев, которых очень боялась, хотя никто и никогда их с Мелвином не беспокоил. Большинство из них жило в резервациях, куда их вынудили уйти белые.

Но она знала, что еще оставались индейцы, готовые пролить кровь белого человека из чувства мести…

– Даже женщины? – прошептала она, содрогаясь при мысли, что ее могут похитить и держать как пленницу.

– А что будет с моим ребенком? – отчаивалась она вслух, снова зарыдав, и еще раз припала к мужчине, чье сердце остановилось так преждевременно.

Пыльное облако поднялось над дорогой, когда всадник пришпорил коня и перешел на галоп. Сейчас он был более решительно настроен, чем в Вайоминге. Фрэнк Харпер обнаружил исчезновение из сейфа денег на следующий день после полученного им удовольствия в объятиях Маргарет Джун, а затем узнал и об ее исчезновении.

Сразу же стало понятно все. Он не удосужился поменять комбинацию сейфа, где хранил деньги, принадлежавшие раньше ее отцу. Она забрала деньги и сбежала и неизвестном направлении.

– Кроме одного завалящего доллара, – прошипел Фрэнк сквозь зубы. Она оставила его специально, чтобы унизить и вывести из себя. Он засмеялся низким дьявольским смехом. – Сука, я докажу тебе, что Фрэнк Харпер не тот человек, с которым можно плохо обращаться или обворовывать. Я покажу тебе, что такое настоящий гнев, как только ты попадешься мне в руки.

Порасспросив в округе, Фрэнк вскоре узнал о фургонном обозе, отправившимся в Вайоминг. Он догадался, что именно этим путем ей и удалось сбежать. Деловые обязательства не позволили ему оставить все и сразу же броситься в погоню за ней, но он был уверен, что рано или поздно Маргарет Джун встретится ему.

Сейчас настало это время. Он перепоручил своим поверенным все дела в Канзас-Сити и, увлекаемый жаждой мести, отправился в путь.

Он был полон решимости вернуть деньги и отомстить Маргарет Джун. Никого он еще так сильно не ненавидел, как эту проклятую воровку.

Заметив впереди небольшую хижину, из трубы которой спиралькой выходил дым, Фрэнк криво усмехнулся и повернул туда свою лошадь. Когда он приблизился, то увидел, что на крыльцо вышли мужчина и женщина, поджидая его.

Никогда не зная, кто может оказаться другом, а кто врагом, правая рука Фрэнка всегда инстинктивно покоилась рядом с шестизарядным пистолетом, который находился у него в кобуре на поясе. Он ехал верхом на плотной первоклассной гнедой лошади, сидя в богато украшенном серебром седле, и казался высоким и широким в плечах. Серебряные шпоры звякнули, когда он подъехал к двум осторожным незнакомцам, неторопливо его рассматривавшим. Он знал, что великолепно выглядит в плотно облегающих кожаных брюках, ловко сидящих сапогах, аккуратных перчатках и в широкой черной касторовой шляпе. Он достаточно часто любовался собой в зеркале и знал, что у него четко вырисованные черты лица с узкими, близко посаженными, проницательными голубыми глазами. Он был не очень доволен своими впалыми щеками и длинным носом и знал, что его лицо выглядело жестоким и суровым, когда он не улыбался, свидетельствуя об отнюдь не сильном характере. Поэтому он заставил себя великодушно улыбнуться джентльмену и леди, слегка дотронувшись до своей шляпы.

– Доброе утро, мэм, – сказал он намеренно спокойным голосом. – Доброе утро, сэр.

Пара ничего не ответила, все еще с подозрением рассматривая нового человека. Затем мужчина протянул Фрэнку свою мозолистую, без перчатки руку.

– Доброе утро, – ответил мужчина с кентуккским акцентом. – Что привело вас в эти края?

– Сам Вайоминг. Это совершенно новый штат, – сказал Фрэнк, здороваясь с мужчиной за руку. – Решил его посмотреть.

– Какие у вас еще дела, кроме как посмотреть? – спросил мужчина, высвободив свою руку после пожатия, и с видом собственника обнял жену за талию.

– Ничего особенного, – сказал Фрэнк, беспечно пожав плечами. – Я думаю, что идти новыми путями – это у меня в крови. Просто не могу обосноваться на одном месте.

– Дни, проведенные на лошади, тянутся долго, – вежливо сказала женщина. – Почему бы вам не зайти и не посидеть немного? Выпьете чашечку кофе с нами?

– У меня не так уж много времени, – сказал Фрэнк, и его лицо помрачнело. Он глянул через плечо, обшаривая глазами местность. – Какие-нибудь близкие соседи у вас есть?

– Никаких, – сказал мужчина, беспокойно шаркая ногой. – Почему вы спрашиваете?

– Когда-то я знал одну молодую леди. У меня была к ней сердечная привязанность. И вот однажды она взяла и сбежала от меня, – сказал Фрэнк. – Может быть, вы когда-нибудь слышали, что в разговорах упоминалось ее имя во время ваших поездок в местные фактории? Маргарет Джун Хилл. Так ее зовут. Слышали что-нибудь о ней?

– Нет, не могу вам ничего сказать, – ответил мужчина.

– Вы в этом уверены? – спросил Фрэнк, сжимая пальцами рукоятку своего шестизарядного пистолета.

– Маргарет Джун. Это очень красивое имя, – сказала женщина, одарив Фрэнка улыбкой. – Я бы его не забыла, если бы когда-нибудь услышала.

Мужчина крепче прижал к себе жену.

Вы так и не назвали нам своего имени, – осторожно сказал он.

– Вы у меня и не спрашивали, – ответил Фрэнк с кривой усмешкой.

– Из каких, сказали вы, мест? – подстрекал его мужчина.

– Я не сказал, – ответил Фрэнк и пришпорил своего копя. Он потратил достаточно времени, расспрашивая этих поселенцев. Они оказались бесполезными.

Он постоянно пришпоривал своего коня, одержимый желанием найти Маргарет Джун. И неважно, сколько времени у него займет и скольких людей ему придется расспрашивать!