Тигровая лилия - Эллиот Элизабет. Страница 45

– Похоже, у тебя нет другого выхода. – Софи отвернулась, пряча сочувственную улыбку. Она подхватила с кровати ночную рубашку и пеньюар и скрылась за ширмой. Однако ее голос отчетливо звенел по всей комнате. – Жениться он не собирается, а все остальное не для тебя.

– Я вовсе и не просила его жениться на мне, – пробормотала Лили, понимая, что подруга права.

– Если бы я была на твоем месте, – продолжала Софи, – я бы прежде всего перестала вести себя как тихая мышка и ясно дала бы ему понять, что я прекрасно могу обойтись и без его любви. Ты ведь не хочешь, чтобы он тебя жалел?

Лили покачала головой.

– И чтобы воспринимал тебя как глупенькую, без памяти в него влюбленную школьницу?

– Нет! Разумеется, нет!

– Тогда пора что-то предпринимать, а не просто поглядывать на него с томным и грустным видом. Начни с ним разговаривать. Спасительная тема – иероглифы. Я знаю, ты можешь часами говорить об этом. И если ты ему пару раз улыбнешься, тоже вреда не будет.

– Наверное, ты права, Софи. – Лили сокрушенно вздохнула, подумав, что хватит ей себя обманывать и жалеть о несбыточном, надо жить дальше.

– Конечно, я права. Вот только есть одна проблема, с которой я не знаю, что делать.

«Только одна?» – с горькой усмешкой подумала Лили. Да вся ее жизнь в последнее время состояла из одних проблем… Она мысленно запретила себе жаловаться и отвернулась, взяв с кровати пеньюар из бледно-голубого холодного шелка. С этой минуты она больше не будет предаваться всяким унизительным мыслям. Она будет сильной, постарается взять себя в руки и не станет давать волю чувствам.

– И что же это за проблема, Софи?

– Он наверняка подслушал тогда наш разговор в саду. А значит, он так и будет думать, что ты – бедняжка, страдающая от любви к нему. И никакие иероглифы не помогут… До тех пор, пока ты не откроешь ему глаза.

Лили прижала к груди прохладный шелк.

– И что же ты предлагаешь?

– Ты должна сказать ему, что наконец опомнилась и больше не рассчитываешь на его привязанность и нежные чувства.

И тем самым поставить себя в еще более унизительное положение? Ну Софи и .придумала…

– С какой стати я буду это делать?

Софи вышла из-за ширмы, расправляя ленты на своем розовом пеньюаре.

– Разумеется, необязательно говорить именно этими словами. Скажи, что ты ценишь его дружбу и понимаешь, что между вами не может быть ничего, кроме теплых дружеских отношений. И, позволь узнать, что я такого сказала? Почему ты так веселишься?

– Извини, – Лили попыталась согнать с лица улыбку, – но только Ремингтон уже сам сказал мне об этом. И почти теми же самыми словами – в тот день, когда я приехала к нему домой.

Софи на мгновение растерялась.

– Ну, тогда… Тогда ему будет приятно узнать, что ты с ним согласна. И важно, чтобы ты ясно дала ему понять, что ты окончательно порываешь сним. Я понимаю, что это трудно, ведь он пока – часть твоей жизни, и тебе необходима его защита… пока не найдут того мерзавца… Однако тебе ни к чему его жалость. Надо хотя бы сохранить гордость.

Лили нахмурилась.

– Ты должна мне доверять, – продолжала Софи. – Сейчас твой разум целиком подчинен эмоциям. И я могу оценить ситуацию гораздо лучше, чем ты. На самом деле все яснее ясного. Сегодня вечером постарайся успокоиться и держаться как можно естественнее. Попроси его сопровождать тебя утром на прогулку верхом. А там, когда вы останетесь вдвоем, ты выскажешь ему все-все.

Лили прикусила губу.

– Не знаю, Софи. Я подумаю об этом. Но я ничего не могу тебе обещать.

Вечером они с Софи явились в бильярдный зал последними. Здесь собрались почти тридцать человек, это было, пожалуй, одно из самых многолюдных собраний «Общества любителей египетских древностей». Двое мужчин играли в бильярд, стоявший в середине комнаты, остальные гости сидели на низких кушетках, расставленных вдоль стен.

Высокий рост герцога Ремингтона помог Лили без труда отыскать его среди гостей. Он стоял вместе с лордом Холибруком и лордом Паундстоуном возле камина, опираясь на каминную доску. Словно почувствовав ее присутствие, он мгновенно повернулся в сторону двери и встретился с ней глазами. Поклонившись своим собеседникам, он быстрым шагом направился в их сторону. В комнате сразу смолк гул голосов, и Лили почувствовала, что все на них смотрят. Однако сама она смотрела только на Ремингтона. Они провели врозь меньше часа, но ей казалось, что они не виделись уже целую вечность. Она вспомнила совет Софи и через силу улыбнулась.

Когда герцог подошел к девушкам, те присели в реверансе, как того требовал протокол. Он коснулся руки Софи небрежным поцелуем, но руку Лили задержал у своих губ значительно дольше.

– Не желают ли леди, чтобы я принес вам что-нибудь из сладостей или, может быть, по бокалу хереса?

– Я совсем не хочу есть, – сказала Лили.

– А я очень проголодалась, – заявила Софи без малейших колебаний.. Она взглянула в конец зала, где стояли столы с закусками. – О, я вижу мистера Рэмфорда. Мне нужно кое-что спросить у него относительно скарабеев, которые он приносил на прошлое заседание. Вы извините меня?

Лили подумала, что скорее всего Софи специально оставила их вдвоем, и опять старательно улыбнулась. Теперь, по замыслу Софи, надо было завести какой-нибудь приятный разговор. Однако Лили почувствовала, что это для нее задача не из легких. В королевской опочивальне советы Софи казались очень мудрыми. Однако в присутствии Ремингтона все ее запланированное заранее хладнокровие мгновенно улетучилось.

– Я хочу поздороваться с нашим хозяином, я не видела лорда Холибрука с январского заседания. Вы извините меня, ваша светлость?

– Я пойду с вами. – Ремингтон взял ее под руку и подвел к камину прежде, чем она успела придумать какую-нибудь отговорку.

Для своих шестидесяти лет лорд Алфред Холибрук обладал на удивление густой шевелюрой, однако ее белизна, глубокие морщины, избороздившие лицо, и слезящиеся мутно-голубые глаза выдавали его возраст. Он почтительно кивнул герцогу и галантно поднес к губам руку Лили.

– Добрый вечер, леди Лилиан. Я счастлив, что вы решили присоединиться к нашему обществу на этот раз. Нам очень не хватало вас последние два месяца. Рад, что у вас появился новый интерес. – И, повернувшись к герцогу, он добавил: – Клянусь, это просто поразительно, ваша светлость. Если страсть вспыхивает в вас и зажигает кровь, от нее уже нет спасения.

Лили сделала круглые глаза, решив, что она ослышалась. Герцог Ремингтон чуть наклонился и прошептал ей на ухо:

– Постарайтесь не так явно выказывать свое изумление. Он имеет в виду страсть к древним редкостям.

– Э? Что вы сказали, ваша, светлость? – обеспокоенно спросил лорд Холибрук,

– Я только сказал леди Лилиан, что очень хотел бы побольше узнать обо всех этих египетских находках.

– Они великолепны, просто великолепны. Сам я больше всего интересуюсь саркофагами. – Он указал концом своей трости из эбенового дерева на массивный каменный предмет, стоящий возле стены в противоположном конце комнаты. – Этот экземпляр прибыл как раз на прошлой неделе. Я сохранил его для нашего заседания. Доктор Александр, известный египтолог, приедет к нам завтра. Он любезно согласился провести полное исследование содержимого саркофага в нашем присутствии. Боюсь, я не смогу сегодня заснуть в предвкушении завтрашнего события. – Он наклонился к Лили и лукаво ей подмигнул. – Доктор Александр сам нашел его, поэтому я уверен, что это подлинная находка. Знаете, эти египтяне часто делают фальшивки, а потом подсовываютих ничего не подозревающим покупателям. Не думаю, что доктора Александра так легко провести.

– Вы не возражаете, если мы посмотрим на саркофаг поближе? – спросила Лили, надеясь отвлечься от волнующего присутствия Ремингтона и, воспользовавшись очередным советом Софи, попытаться стать самой собой.

– Милости прошу, миледи. Там на столе вы найдете бумагу и угольки, если захотите срисовать для себя знаки, вырезанные на камне. – Он взглянул в противоположную сторону. – Если вы не возражаете, я вас оставлю и предамся другому своему увлечению. – Лили увидела, что он смотрит в сторону буфета, и улыбнулась.